Три вокзала - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Круз Смит cтр.№ 53

— Я вам слишком доверял, Ренко. Я думал, что вы светский человек. То, что вы называете «снимать сливки» представляет собой нормальный перелив фондов между различными подразделениями корпорации. Я понимаю, почему те, кто не знает, как живет деловой мир, могут извратить смысл некоторых транзакций. Но все вернется с процентами, и никакого вреда никому не будет.

— Вы сняли сливки, и девяносто процентов средств детского фонда ушли на сторону.

— Абсолютно законно. Luxury-аукцион — затратная акция. Я действительно создавал резервный фонд на непредвиденные расходы. Это — нормальная практика в деловых отношениях. Другими словами, мы можем начать против вас дело и обвинить в клевете. Послушайте, я буду с вами откровенным. Все это должно было выглядеть простым грабежом. Максимов и я решили, что не будет никакой стрельбы. Допускаю, что я недооценил жадность этого мерзавца, но мы должны идти дальше. Я никогда не нажимал на курок.

— Но это не то, что вы рассказали в милиции, — напомнил Аркадий. — Вы же не станете менять свои показания. Вы — уже герой.

Так как Эмма была самым юным членом семьи, ей и поручили найти младенцу новый дом. Ее могли оставить в парке на скамейке, в общественном туалете — где угодно, лишь бы милиция не совала в это свой нос.

— Что с Изей? — Эмма медленно натягивала куртку — сантиметр за сантиметром. Теперь Клим занял место старшего. Он сообщил:

— Она мертва. И Тито, и Лео и Петр. Нам повезло — мы живы. Просто сбагрим куда-нибудь ребенка и сделаем это до того, как он проснется.

— У нас осталась еще одна бутылочка с детским питанием.

— Ну и что?

— А вдруг ее никто не найдет?

— Тогда ей просто не повезет.

Люди говорили об удаче так, что Эмме казалось — она, как глоток воды в пустыне. Только одного глотка было мало, чтобы выжить.

Пробиваясь между автомобилями, припаркованными перед Казанским вокзалом, она заметила огромный седан: задняя дверь была открыта, кожа на кресле была, наверное, такая мягкая, как мамина ладонь. Эмма осторожно положила ребенка на сиденье. Было так тихо, что она опустила рядом свою голову — всего на одну секундочку. Следующее, что услышала Эмма, когда проснулась на заднем сиденье, это истошный крик женщины.

— Пошла вон! Пошла вот! Маленькая дрянь!

Ошеломленная и уставшая, Эмма хотела поскорее присоединиться к Климу и другим. Но оказалось, что подземный переход заблокирован — бритоголовые подрались с таджиками. Она с самого начала беспокоилась о том, сможет ли решиться на такое — совсем непросто оставить где-то младенца. Может быть, бросить его в мусорку так, чтобы его заметили и спасли. Но повсюду встречались только новые пластмассовые баки для сбора «экологических» отходов: зеленый — для бумаги, синий — для пластмассы и стекла. Она не хотела, чтобы люди бросали в ребенка пустые бутылки. Машины пересекали площадь на большой скорости. Желтый универсал «Вольво» объехал припаркованные авто и остановился прямо перед Эммой с ребенком. Но машина тронулась дальше, так как возле суетилась цыганка с младенцем.

Ребенок скривил рот, а потом сморщил губки, казалось, он вот-вот проснется. Дальше — раздастся крик. Эмма почувствовала, что нужно перепеленать младенца. Поток машин пролетел, свободная дорога обманула ее. И когда она уже была на полпути на ту сторону, накатила новая волна машин. Эмма оказалась зажата потоком. Она почувствовала себя, словно в море — машин, как воды, по горло. Автомобили были такими огромными и черными, а их свет настолько ослепляющим, что Эмма уронила младенца. Он был слишком тяжелым и, к тому же, плакал и шевелился. Потом Эмма вспомнила, что Изя никогда ни от кого не отказывалась. Обернулась, чтобы защитить собой ребенка, но как раз в этот момент над ней выросли фары. Грузовик задрожал и остановился, захлопали лопающиеся ремни, клеенчатый верх взмыл в воздух, как большая летучая мышь. Двое мужчин выскользнули из кабины с белыми от волнения лицами. Весь транспорт замер. Их груз — экзотические гигантские бивни мамонта — раскатился по четырем полосам и надолго остановил транспорт — как будто загнал его в ловушку. Бивни были обнаружены после многих месяцев поисков в вечной мерзлоте в Сибири. Потом их долго отмывали из шланга, чтобы добиться коллекционного качества, и, наконец, распилили ручной пилой в московской ванной.

Водитель встал на одно колено и глянул под машину. И тут же вскочил на ноги.

— Где вы там, маленькие сучки?

Эмма уже пробралась между машинами и направилась к статуе Ленина рядом с вокзалом. Ребенок кричал что было сил.

У памятника никого не было. А у нее — ни копейки денег, нет друзей и некуда деть младенца. Вокруг себя она видела только зловещие тени, слышала проклятия и вопли бомжей, воюющих за места в подвалах.

Ребенок орал, как пожарная сирена, Эмма не могла успокоить его. Она достала последнюю бутылочку смеси. Так, держа бутылочку одной рукой и обхватив младенца другой, она безуспешно пыталась открыть ее. Бутылочка выскользнула из рук, упала и разбилась. Слетелись птицы, высматривающие, нет ли чего-нибудь стоящего. Вдруг какие-то руки схватили ее ребенка.

— Мальчик или девочка? — спросила старуха в плаще.

Кажется, что и младенец был так поражен появлением женщины, что на мгновение затих.

— Девочка, — выдавила Эмма.

— Превосходный выбор. Ты когда-нибудь видела, как тонет на дне пруда кусок хлеба?

— Нет.

— Правильно, потому что все, что опускается на дно водоема, съедает рыба. Я наблюдала за тобой.

— Откуда?

— Оттуда, — она показала на жилой дом, который возвышался неподалеку.

— Как вы можете видеть в темноте?

— Я покажу тебе. Ребенок не должен бродить под дождем.

— Дождь теплый…

— Ага, господь Бог то ли плачет о нас, то ли мочится на нас. Пошли?

— Спасибо. — Эмма помнила, что надо быть вежливой.

— Ты можешь называть меня тетя Фурцева, хотя просто тетя будет достаточно.

Фурцева была похожа на ведьму, которую Эмма видела когда-то давно. Кроме того, она любила рис. Как настоящая ведьма, сделала рисовый пудинг для нее. Поев, Эмма стала таращить глаза на разные фотографии, фигурки и сувениры со всего мира.

— Я не могу добраться до ливней в дикой Африке, поэтому фотографирую те, что идут здесь. А они не очень-то отличаются. Смотри, вот мои львы и буйволы, и шакалы — шакалов особенно много. Я фотографирую их через инфракрасный фильтр. Они не могут меня видеть, но я их вижу отлично.

Фурцева показала Эмме пейзаж — розовые деревья под темным небом, портрет белого круглолицего Егора и группы детей — они бегут с собакой. И вокруг них розовый вихрь.

— Изя и Тито, Милка и я.

Она долго в тишине смотрела на этот снимок.