Экспансия-2. Безоблачное небо Испании - читать онлайн книгу. Автор: Юлиан Семенов cтр.№ 51

— Что это? — спросила Кристина.

Роумэн пояснил:

— Джентльмен так называет Сан-Франциско. Наверняка он с того побережья.

— Точно, я оттуда! — подтвердил Гилл. — Вот моя карточка, там живут родители, они будут рады, если вы решите остановиться у них на недельку-другую.

— Спасибо, Роберт, вы очень любезны, — ответил Роумэн, спрятав визитку в карман.

— И последнее, — заключил Гилл. — Если вы хотите встретиться с мистером Макайром перед тем, как начнете свадебное путешествие, он готов принять вас в любое удобное для вас время.

— Это замечательно. Если бы он нашел для меня минут сорок завтра утром — было бы прекрасно, мне очень нужно с ним поговорить…

…Макайр выслушал Пола, рассмеялся чему-то, хлопнул в ладоши, словно аплодировал невидимым актерам, поднялся с кресла и, расхаживая по кабинету, украшенному стягом Соединенных Штатов и портретами Линкольна, Рузвельта и Трумэна, заговорил:

— Итак, у них есть наш код, они вербуют наших людей и норовят играть своим агентом Полом Роумэном даже в Штатах?! Нет, каково, а?! Погодите, Пол, неужели вы всерьез верите, что у них есть ключ к нашему коду?

— А черт их знает.

— Как они могли получить ключ? От кого? Я не верю, что в наших рядах может быть изменник, я не верю в это.

— Я не думаю, что они блефовали, — сказал Роумэн.

Макайр долго расхаживал по кабинету; остановившись у окна, тихо спросил:

— Что подвигло вас на полет в Мюнхен, Пол?

— Информация, которую мне удалось получить. Я вышел на Гаузнера. Промедление было бы смерти подобно.

— Информация надежна?

— Абсолютно.

— Кто источник?

— Человек, которому я доверяю.

— Хм… Уж не думаете ли вы, что какие-то сведения просачиваются из этого кабинета в Мюнхен? — спросил Макайр.

— Вот уж чего не думаю — того не думаю, — улыбнулся Роумэн. — Хотя не грех было бы посмотреть, откуда к вам пришла секретарша. Слишком уродливая, такие падки на мужскую ласку, за это женщина готова таскать из огня каштаны.

— После вашей телеграммы я уже начал проверку, — ответил Макайр. — Всех без исключения, Пол. Даже друзей, которым верю, как себе.

«Это он про Кристину, — сразу же понял Роумэн. — Он мягко стелет, этот Макайр, но держится абсолютно точно. Он прекрасно понимает, с чем я пришел, и он работает свою линию поведения мастерски. Я правильно сделал, что не отдал ему всю цепь Гаузнера, она еще пригодится мне, если придется идти ва-банк. Ох, лучше бы мне не пришлось идти ва-банк, но ведь он подталкивает меня к тому, чтобы я сказал ему про Кристу. А что если он лгал в шифровке и ему известно, что «некоей неустановленной женщиной» — агентом Гаузнера была не кто-нибудь, а Криста, которая стала моей женой? Все, что происходило до того, как она приняла мою фамилию, было моим личным делом, и я мог послать каждого куда подальше: не суйте нос в мою личную жизнь; есть вопросы по существу — задавайте, отвечу, но не подглядывайте в замочную скважину, это недостойно нашего образа жизни».

— Это мужественно и достойно, — медленно затянувшись, согласился Пол. — Друзья вас поймут, но вряд ли вы делитесь с ними государственными секретами… Дело не в ваших друзьях или родных. Если существует утечка информации, то искать надо где-то здесь, в этом здании.

— Если она есть, — кивнул Макайр. — Вы правы, педалируя на спасительном «если». Мы не вправе поддаваться панике и скатываться в тотальное недоверие друг к другу. Тогда нельзя работать, упаси нас бог от подозрительности, это к добру не приводит… Тем не менее, — Макайр ослепительно улыбнулся, — я позвонил маме, она у меня родом из Голландии, и спросил, кто ее посещал в последние годы из валлонцев, черт их всех знает, гестапо работало там во время оккупации очень лихо, глядишь, и зацепили кого…

«Он подталкивает меня к тому, чтобы я сказал о Кристине, — снова подумал Роумэн. — Это он не про себя сказал, он врет, что спрашивал маму о ее родственниках, это он спрашивал меня. Ай да Криста, ай да умница, как же она пронзительно и трагично предсказала, что, открыв ему все, я стану обыкновенным офицером разведки, перевербовавшим вражеского агента. А ведь я должен сказать, иначе придется жить с динамитом под кроватью… Я должен, он загнал меня в угол — правда, с моей подачи: если бы я не начал игру, отправив ему шифровку из Мадрида, он бы молчал. А он давит. Но тогда, выходит, я попал в десятку? Зачем бы ему иначе давить? Нападают только в том случае, если видят угрозу, — особенно в нашей работе».

— Мне бы хотелось послушать ваши рекомендации, Роберт. Что мне делать? Как будем играть? — спросил Роумэн.

— Хм… Думаете, я готов к ответу? Да и потом вы сильнее меня в разведке, за вами не только фронт, но и нацистская тюрьма, вы видели их во всех обличьях… У вас есть какие-нибудь предложения? Я не верю, что вы пришли ко мне без какого-то, хотя бы даже прикидочного, плана.

— У меня есть план.

— Какой?

— Ждать.

— Хотите вернуться в Испанию?

— Черт его знает…

— Вы готовы втянуться в игру? Если она действительно начнется? Или склонны к тому, чтобы отдать ФБР первого же человека от них, если он придет к вам?

— Зависит от вас. Если вы сочтете игру заслуживающей интереса, я поступлю так, как вы прикажете.

Макайр поморщился:

— Пол, мы в достаточной мере добро относимся друг к другу… Я не могу вам приказывать… Я могу рекомендовать, но только после того, как выслушаю вас и поделюсь вашей новостью с высоким шефом.

— Заместителем государственного секретаря?

— Видимо, да, вы того заслуживаете… Не допускаете мысли, что в Мадриде была какая-то темная афера?

— Все допускаю.

— Мне только не ясно — если поверить, что на вас действительно вышла какая-то тайная нацистская организация, — чего они от вас хотят? Ну, хорошо, компрометация: вы их старый агент, завербованный еще в гестаповской тюрьме, сломленный на пытках, контакт возобновлен после войны; служите за деньги; гонорар достаточно высок; все понимаю, но ведь каждая разведка обязана ставить перед любым агентом — а уж такого уровня, как вы, и подавно — конкретную задачу. Если бы они ориентировали вас на что-то — одно дело, можно было бы просчитать, кого интересует та или иная информация… А здесь все непонятно… «Организация Верена» предполагает, что Гаузнер мог быть русским агентом… Мог… Они не употребляют императива, сослагательное наклонение…

— Вы этому верите?

Макайр неожиданно жестко ответил:

— Сначала я хочу поверить всему, что исходит от немцев, чтобы потом, после проверки, не верить ничему.

— Значит, вы хотите, чтобы я был им подставлен?

— Боюсь, что это необходимо.