Вооруженное восстание животных - читать онлайн книгу. Автор: Александр Тюрин cтр.№ 3

Вот, например, когда-то царил такой серьезный неслучайный зверь, как змей, он же дракон, которому удалось набедокурить даже в райском саду. А куда он исчез, если был такой умный?

И с этой забавной чепуховиной носился Моисеич, не расчесав всклокоченной головы, все свое свободное время. Естественно, этим же он занимался и в рабочие стулочасы.

А начало такой, с позволения сказать, деятельности было положено год назад, когда из-за бугра к нам прибыло зарубежное светило — доктор Шмуэль Файнберг, ведущий специалист «Микрософта». И за смехотворное для птицы такого полета денежное вознаграждение («пернатый» наглядно смеялся, глядя на зарплату) стал консультантом товарищества «Гаврилов и компания». Что товарищи отмечали при помощи интенсивного пьянства как неслыханную удачу.

Потом уж выяснилось, если доктор Шмуэль Файнберг и работал в «Микрософте», то не больше трех дней. Явился одесский дружок Моисеича и проявил кинопленку Файнберговой жизни. С десяток лет тому назад сильно раздувшийся от идей Самуил Моисеевич перебрался с мансарды дома номер три, что на Базарной улице, в академические круги Кембриджа, Гарварда и Иерусалима — на передовые рубежи науки.

Однако там одесский теоретик не прижился, поскольку не имел приличного образования и признанных работ, зато имел большие претензии и громко требовал переключить ведущие лаборатории на изучение ведомых лишь ему эволюционных сюрпризов.

Также не задержался Файнберг ни в одной из транснациональных корпораций — как человек, мало интересующийся мнением начальства.

В конце концов за бугром он приобрел некоторую, увы, целиком отрицательную известность, и, оставив жену у одного знакомого американского ученого, а дочку в израильской армии, повернул назад.

Через неделю он полностью засветился и на свежем месте работы — в Гатчине.

Однако бывший таежный охотник Гаврилов из упрямства — того самого, с которым подстерегал сохатого — оставил не признанного никем ученого у себя.

Правда, Гаврилов попросил Файнберга маячить в рабочее время перед другими сотрудниками как можно меньше. Естественно, что и денежное вознаграждение вызывало уже не смех, а огорчение. Но, судя по плавленным сыркам, которые поглощал вдумчивый Самуил Моисеевич, многого ему не требовалось.

Наверное, девушка Нина была среди тех редких личностей, на кого Файнберг производил впечатление крупного специалиста «оттуда», с которым она рано или поздно отправится «туда». Такая наивность делала ей честь по нынешним временам. А может ее гипнотизировали электронные демоны Самуила Моисеевича.

Впрочем, они и на меня производили впечатление. И по дороге домой, в электричке, в метро, вместо того, чтобы цеплять взорами девичьи попки, я всматривался в морды алкашей — не затесался ли среди них эволюционный монстр?

Но дома вылетали из меня, как из распахнувшегося портфеля «дипломат» все изнурительные мысли, поскольку я сразу бросался к своему домашнему компьютеру в «Доктора Хантера» сражаться.

Раньше у меня аппаратура похуже была, но когда я добился второго в целом Питере результата, то фирма-производитель этой забойной игры прислала мне особый шлем и «цифровые», то есть позиционные перчатки — для погружения в ее трехмерную виртуальную реальность!

Так что пришлось новый комп «Секстиум-600» покупать — который мог бы все это дело потянуть.

Еще фирма наградила меня жилеткой особой. Она тоже к компьютеру подключенная и если ты дал промашку, покалывает тебя электрическими разрядиками — такое вот наказание.

Стрелять в «докторе Хантере» можно не только по готовым зверям, заложенным в программу, но и по тем, кого сам спроектируешь.

Ну, я постарался в стиле дока Файнберга. Приятно напасть не на какого-нибудь волчишку или мишку, а на урода с зубами-серпами и лапами-мясорубками.

Короче, доктор Хантер — это вам не Филипп Михайлович Гиреев…

Приятные воспоминания о «Секстиуме-600» и «докторе Хантере» внезапно обрываются, потому что в мою дежурную будку влетает вдруг вопль. Откуда-то сверху. Так просто этот вопль не издашь, надо очень постараться.

Тут у меня всякие мысли табуном понеслись. Что-то наконец произошло! Я могу теперь отличиться, могу показать свою круть. Но с другой стороны, руки у меня почти связаны…

Наконец табун пронесся, я вскочил, выхватил из кобуры револьвер. И как раз на экране, то есть в коридоре четвертого этажа перед видеокамерой, появилась Нина. Она покачивалась, как молящийся сектант, и странно раскрывала рот, как участник пантомимы. А на груди у нее были… пятнышки, как от брызнувшей крови!

И что это может означать? Неужели в порыве страсти безнадежной доктор Файнберг, спустив штаны, бросился на спелую лаборантку, как заяц на капусту, а она ему случайно, лязгнув челюстями… откусила «морковку».

Я понимаю, ничего смешного тут нет, но с другой стороны есть о чем поведать собутыльникам — народ будет ржать….

Я включил у телефона автоответчик и отправился к лифту, не забыв прихватить пакетик. Говорят, если эту самую «морковь» быстро поднять и зафигачить в холодильник, то потом ее врачи пришпандорят обратно — к телу между ног.

Пока ждал кабину, готовил кое-какие язвительные слова в адрес Нины. Дескать, взяли вас сюда, гражданка лаборантка, чтобы вы головой работали, а не совращали похотливых старцев длинными ногами. У господина Файнберга, получается же, производственная травма — кто платить будет?

Черт, правление технопарка может и на меня «накатить», дескать, не обеспечил безопасность.

Когда я, наконец, доехал, Нина торчала еще в коридоре, выжатая и пожелтевшая, как курага. От ее жалкого вида я заготовленными словами сразу поперхнулся. Она задвигала ртом, но слов не было слышно. Тогда она задрыгала рукой, показывая на двери компьютерного центра.

Ясно уже, там что-то серьезное.

Взвел я курок, и с пальцем на спусковом крючке, решительно направился в компьютерный центр. По дороге, правда, поскользнулся на каком-то дерьме, кажется крысином. И только я в центре оказался, сразу взмок. Я вначале красную лужу увидел, очень яркую на сером фоне. А потом уже, за креслом, тело, лежащее на боку. Из тела лужа крови и натекла.

Не член тут потерян, а жизнь!

Лицо у трупа все кровью заляпано и еще чем-то, мозгами что ли. Как же иначе, когда в голове застрял стрежень. Забит в правый глаз.

Отмечтал своё доктор Файнберг, мысли потухли, осталось тщедушное тело на забаву могильным червям, да еще костюм с характерной потертостью на заднем месте.

Кровь забурлила от адреналина, забил колокол в ушах. А что если чертов метатель стержня, смачивая губы слюной, выбирает следующей целью мой кумпол? А вдруг Нина и есть убийца? Овечка овечкой, а сейчас развяжет еще один узелок на ниточке жизни.

Я согнулся, как боксер получивший под дых, отскочил «закорючкой» к двери, осторожно выглянул из-за косяка в коридор. Стоит себе Нина, скулит в тряпочку. Юбчонка в обтяжку, свитерок тоненький, где тут спрячется еще один стержень для головы или какой-другой кинжал.