Доктор Джонс против Третьего рейха - читать онлайн книгу. Автор: Александр Щеголев, Александр Тюрин cтр.№ 53

Нет ответа. Грузовик рванулся, разворачиваясь в тесном пространстве, и помчался навстречу Индиане. Водитель был вовсе не азиат, а европеец. Белобрысый веснушчатый мужчина почти упирался лицом в лобовое стекло, вцепившись белыми ручонками в рулевое колесо; он что-то орал, щедро разинув рот. Трилистник фирмы «Даймлер-Бенц» на капоте грузовика приближался, стремительно набирая скорость. И мишень, и мушка одновременно. Профессор стрелял в эту мишень, пока барабан револьвера не провернулся вхолостую. Какая-то из пуль нашла нужную траекторию. Прежде чем остановиться, автомобиль своротил глиняную будку, в которой уличный писец помогал составлять прошения неграмотным гражданам Турции. Сейчас будка была пуста — очевидно, у писца неожиданно появились другие важные дела.

— Мутти… — сказал водитель, глядя на подбежавшего Индиану потухшими глазами. — Вердаммте шайсе… [24]

Немец!

Профессор попытался продолжить диалог на хорошем немецком языке:

— Тебя кто послал, свинья! Отвечай, швайнефрессе! [25]

Водитель молчал по объективной причине, Индиана не сразу это понял. Прекратив допрашивать труп, он двинулся дальше. И опять опоздал. Фургон был пуст — ковры исчезли вместе с похитителями. Террористы превратились в носильщиков, догадался Индиана, лихорадочно озираясь. Куда? Куда они потащили Лилиан?

Он побежал вдоль глухой стены без окон. Очень вовремя: машина сзади взорвалась, лопнула сгустками бензинового огня. Куда? — метался профессор.

Конечно, вон туда, через неприметный поперечный проход!

Там была площадь. Настоящий Стамбул, дикий. Центр здешнего мира. Бублики, жареные каштаны, шашлыки. Инжир, финики, рыба, халва. Маслины, миндаль, фисташки, фрукты, снова рыба… «Шарап! Шарап! [26] » — тащили профессора под тент. «Шаурма! Шаурма!» — тащили под другой тент. «Барбар! Барбар! [27] » — настойчиво хватал за руки уличный цирюльник. На площади было все, кроме Лилиан. Профессор пронзил пространство насквозь — по ногам, по товарам, по споткнувшимся телам, — и оказался в кварталах ремесленников…

В общем, прогулка по осеннему Стамбулу закончилась печально. В кварталах ремесленников нашлась целая улочка, где выстроились готовые для вывоза восточные ковры, точно такие же, как и те, в которых унесли Лилиан и мальчика. Археолог устроил здесь безобразную сцену, раскидал все, до чего смог дотянуться, размахивая револьвером и кнутом, грязно ругаясь и взывая к небесной справедливости. Испортил людям месячную работу. А друзей так и не нашел.

Он остался один. Он всю жизнь бродил в одиночестве по дорогам планеты и, как видно, не суждено ему было изменить устоявшийся порядок вещей. Он вспомнил глаза Лилиан, в которые смотрел всего лишь полчаса назад, и, чтобы не заплакать, откинул барабан кольта и принялся перезаряжать оружие — прямо на улице.

— Значит, они вас не тронули?

— Странно все это. Такое впечатление, что я им был не нужен, только Лилиан.

— И Клопик.

— Да, и мальчик.

— Вы когда возвращались сюда, ко мне, не заметили, следил ли кто-нибудь за вами?

— Я не возвращался, майор, а мчался, не чувствуя ног. По сторонам, знаете ли, не смотрел. Я, знаете ли, надеялся на вашу помощь…

Мужчины сидели в доме. Женщин не было: Азиза лежала в госпитале с сотрясением мозга, а ее прислуга выполняла задания вне дома. Кроме Питерса и Джонса здесь находились только повар и двое охранников. Джонса в госпиталь не взяли: его мозг оказался значительно крепче женского, что, впрочем, было не удивительно. За годы увлечения археологией профессор имел много возможностей потренировать свой мыслительный аппарат в дискуссиях с оппонентами различных весовых категорий, вооруженных аргументами различных размеров и форм.

— Паниковать пока нет причин, — мягко сказал майор Питерс. — Вы не расстраивайтесь так, Инди, мы ведь и за обоими аэропортами следим, и за морским портом, и за дорогами. Ваших друзей, правда, могут увезти на лодке или катере, потом пересадить на судно. Пытаемся отследить и этот вариант. Людей, конечно, не хватает…

— Что, если им выкуп нужен? — с надеждой предположил Индиана. — Лилиан, кстати, как раз успела от денег избавиться.

— В каком смысле «избавиться»?

— Нападение произошло практически сразу после того, как она вложила деньги в «Чейз Манхэттен Бэнк». Может, эти ублюдки решили, что перед ними богатая леди?.. Сидели себе на ковриках, наблюдали за клиентами…

— А водитель фургона? — напомнил майор. — Немецкий солдат?

— Не знаю, — честно признался Индиана. — Те, которые сидели на ковриках, выглядели обыкновенными магометанами, тихими незаметными суннитами. Те, которые похитили женщину и мальчика, были езидами…

— Как?

— Это секта такая у курдов, в которой чего только не намешано, взято все черное из многих религий. И язычество, и иранский зороастризм, и иудаизм, и несторианство, и, конечно, ислам. Их доктрины изложены шифрованными записями в книге, которая так и называется: «Черная книга».

— Нацисты любят черное, — кивнул майор. — Сходится.

— Бросьте, — поморщился Джонс. — Езиды — мирные люди, и их дьяволопоклонничество является таковым только с точки зрения европейцев, во всяком случае, людей они не режут. Гораздо больше нацистам подходят, например, мусульманские фундаменталисты. Тем более, что езиды не дьяволопоклонники, а нормальные дуалисты, признающие и светлое, и темное…

Майор продолжал кивать, будто хоть что-то понимал.

— Вам виднее, док. Мне ясно одно: нападение совершили наемники, поэтому их верования не имеют никакого значения. Возможно, это были именно мусульманские фундаменталисты, изображавшие… как вы их там назвали… езидов, да? Переоделись, чтобы заодно скомпрометировать неверных.

— Очень вероятно, — подумав, согласился Джонс.

— Вы не знаете внутриполитическую обстановку в Турции, — продолжал майор, — а я знаю. Грязные дела невыгодно делать местными руками. Гораздо удобнее привезти курдов, которых здесь сильно не любят. Якобы курдов, а на самом деле обыкновенных бандитов, солдат удачи. Настоящие курды — это несчастный, проклятый всеми народ… Меня знаете что беспокоит?

— Вас, оказывается, что-то беспокоит, майор? — раздраженно осведомился Индиана. — А мне казалось, вы абсолютно спокойны. Безмятежно рассуждаете о внутриполитической обстановке, когда, понимаешь ли… — он отвернулся.

— Вы несправедливы, — поджал губы господин Бирет. — Мои сотрудники работают на пределе возможного. Я, между прочим, из-за вашей прогулки по Стамбулу рискую самим существованием нашей резидентуры, вы это понимаете?