Доктор Джонс против Третьего рейха - читать онлайн книгу. Автор: Александр Щеголев, Александр Тюрин cтр.№ 150

— Целоваться мешает, разве непонятно? В глаза лезет, в рот.

Нежная рука сделала короткое движение — и головной убор покатился в угол. Герой на этот раз не успел среагировать, только дернулся, сверкнув от неожиданности глазами.

— Вот так гораздо лучше! Думаешь, я не понимаю, почему шляпа у тебя, как гвоздиком приколоченная? Перестань дурить, мне твоя проплешинка даже нравится. Рядом с ней я выгляжу такой молодой и свежей…

В порыве радости она притиснула его голову к своему бюсту.

— Да отвяжись ты с этой проплешинкой! — сердито высвободился мужчина. — Просто волосы временно поредели из-за истощения сил.

До семейной ссоры дело не дошло. Уютная обстановка погасила стремление к раздору и укрепила тягу к единению. Кто-то кого-то случайно поцеловал, после чего начались объятия, переходящие в продолжительные совместные ласки.

Когда за окном раздались странные пронзительные звуки, женщина не вздрогнула, не забилась от страха обратно под одеяло. Она была дома — в мирной и совершенно безопасной стране. Лишь спросила шепотом, отвлекаясь от шершавых обветренных губ героя:

— Что это?

— Щенок по имени Монтана. Сосед кобелька выпустил размяться. Породы такса.

— Чего он так развизжался?

— По молодости. Выписывает сейчас круги, за пятки всех хватает, жизни радуется. Даже завидно иногда…

— Может, нам тоже кого-нибудь завести со скуки?

Некоторое время герой отдал размышлению. Затем ответил с сожалением:

— Не люблю я маленьких собачонок. В детстве я дружил с одной немецкой овчаркой — совсем другое дело. Вот такую можно бы завести, будь наша квартирка пообъемнее.

— Это та самая немецкая овчарка, у которой ты имя «Индиана» украл?

— Откуда знаешь про имя? — напрягся он.

— Да кто же этого не знает!

— Ну, ясно, — догадался человек, носящий имя собственной собаки. — Папаша треплет языком направо и налево, болтун неисправимый… Кстати, замечательная была овчарка, обожала рукописи отца грызть, особенно статьи. Если он и ненавидел кого-нибудь в жизни, то именно это животное. Я ни секунды не сомневался, когда имя себе выбирал.

— Если ты не любишь маленьких собак, давай кого-нибудь другого маленького заведем, — этак невзначай предложила женщина.

— Кого еще?

— Да ты не волнуйся, пеленки я сама стирать буду. И кормить тоже сама. От тебя ничего и не потребуется, только домой иногда заходить. Назовем парня Монтаной, в честь собаки нашего соседа…

— Ты с ума сошла! — испугался он, даже вскочил, промахнувшись мимо обуви. — Какого «парня», что ты задумала?

— А что? У всех женщин есть, я тоже хочу. Ты такой красивый, Инди, когда вылезаешь из своих профессорских тряпок. Особенно ниже пояса. Ну, чего ты разволновался?

Индиана увидел себя в зеркале шкафа и обнаружил, что на нем действительно нет ни единой тряпки, даже самой маленькой. Он мысленно согласился с тем, что действительно красив, но все же сел, прикрывшись одеялом.

— Пеленки… — с ненавистью выговорил он. Затем осторожно похвалил. — От твоих шуток, дорогая, вспотеть можно. Значит, говоришь, от меня ничего и не потребуется?

— Иди ко мне, — позвала она, спихнув одеяло на пол. — Я тебе дам «не потребуется»!

— Иду, — вздохнул он. — Как-то странно Монтана лает, ты права, Лили…

В дверь позвонили за несколько секунд до наступления откровенного счастья. В очередной раз тонкая паутинка духовной близости была грубо разорвана. Джонс завернулся в простыню, прошлепал босиком к выходу с упреком неизвестно в чей адрес:

— Ну почему, почему мне так не везет?

— Потому что ты избран судьбой для великих дел, — пошутила ему в спину Лилиан, беззаботно разметавшись горячим телом по постели.

Постель была, мягко говоря, в беспорядке.

— Кто там? — поинтересовалась женщина, когда хозяин квартиры вернулся.

— Посыльный, — удивился тот в ответ. — Письмо принес. — Профессор держал в руках нечто заклеенное, завязанное, бумажное.

— Может, от Генри? Или от Клопика?

— Глупости, им сейчас не до нас. Они никак в школу поступить не могут. Джи моего отца совсем не слушается, гангстер… — Профессор уже разорвал конверт. — Интересно, кто про меня вспомнил?

Внутри был листочек бумаги. Записка, просто записка.

«Я ТЕБЯ ВИЖУ, ДЕМОН. СЕГОДНЯ ТЫ ЕСТЬ, ЗАВТРА ТЕБЯ НЕТ»

Вместо подписи — напечатанный в уголке вензель, изображающий череп, под которым вместо свастики расползлась руна «Гюфу». Паучья руна «Гюфу» — прообраз фашистской свастики…

— Все-таки это Дорджи, — легкомысленно предположила Лилиан. — Писать научился и теперь развлекается.

— Тотенкопф, — угрюмо сообщил Индиана, с усилием тыкая пальцем в череп. — Мертвая Голова.

— Мертвая Голова?

Страшное слово мгновенно рассеяло завесу, отделяющую влюбленную парочку от свихнувшегося мира. Словно вихрь пронесся по комнате. Ласковая музыка в радиоприемнике, оказывается, давно смолкла, сменившись возбужденной человеческой речью. Репортеры, захлебываясь слюной, сменяли друг друга, выплескивали в эфир кипящие крики — о погибшем в одночасье линкоре «Индепенденс», о кровожадных японских субмаринах, расстреливающих из пулеметов экипажи потопленных судов, о раскрытой и обезвреженной группе вражеских смертников, готовивших покушение на Рузвельта, о кровопролитной битве, которую вели несгибаемые русские за свою столицу. Москва, Москва, как много в этом звуке…

Вечерние новости, пропади они пропадом вместе с радиоприемником.

— Вспомнили, значит, обо мне, — сказал человек. — Они меня, значит, «видят». А что, демоном быть даже почетно, некоторые из духов вполне ничего…

Опять мужчина был собран, скуп на чувства.

— Что теперь будет? — тревожно спросила женщина. Она рывком встала и обняла человека, вернувшего ей кусочек молодости, прижалась к его сильному надежному телу. — Что с нами будет, Инди?

ЧТО БУДЕТ ДАЛЬШЕ?..

КОНЕЦ

* * *

…с низкорослым круглощеким студентом по имени Джек Ли он повстречался на одной из аллей парка. Маршрут, которым профессор ходил по утрам на службу, был традиционен, как шляпа на его голове, поэтому организовать эту якобы случайную встречу молодой человек сумел легко и непринужденно.

— Вот, — со сдержанной гордостью сказал студент, протягивая профессору характерного вида футляр. — Вы советовали не гнаться за дешевкой, сэр, и я купил настоящую вещь.

В коробке лежал револьвер.

— Смит-Вессон, — машинально отреагировал археолог. — 38-й калибр, третья модель… — он осторожно вытащил оружие. — Неужели я советовал вам купить что-нибудь подобное?