Музы дождливого парка - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Корсакова cтр.№ 54

Ребенок! Его первенец! Продолжение его и Ниночки! Радость Саввы была почти настоящей, почти искренней, он даже решил рассказать о ней своим музам.

Парковый павильон, новый дом для его муз, Стрельников строил сам, своими собственными руками. Каждый кирпичик, каждая плиточка выбирались им с придирчивой тщательностью, а работа приносила давно забытое удовольствие. Отныне музам нет нужды прятаться в чулане, теперь они всегда будут рядом с ним, и старые клены станут охранять их покой.

Торопливые шаги отзывались гулким эхом, скупое январское солнце растапливало морозные узоры на окнах павильона, а озябшие музы обиженно молчали, точно предчувствовали то, что он готовился им сказать. Ничего не изменилось, его муз могла примирить с новой фавориткой только лишь смерть. Живая Талия не годилась им в подруги, и дети не значили для них ровным счетом ничего.

— Вы привыкнете, — с привычной безнадежностью сказал Савва музам и, так и не дождавшись ответа, вышел из павильона в морозный полдень.

Ниночка оказалась удивительной женщиной, мягкой, расторопной, ласковой. Она заполняла светом все пространство, которое ее окружало, она царила в поместье единственной и обожаемой всеми королевой, но вопреки чаяниям Саввы родила не сына, а дочь. Савва назвал девочку Светланой, и первые дни с ревнивой тревогой присматривался к своей Талии, как в далеком тридцать восьмом, боялся, что ребенок может что-нибудь нарушить в тонкой организации его музы.

К счастью, ничего непоправимого не случилось. Чудесного света хватало и для него, и для новорожденной. Мало того, свет этот сделался еще ярче, еще осязаемее. Этот знак — благословение небес. В нем Савве виделась надежда на то, что больше в его жизни не будет места роковым переменам.

Ниночка вернулась на сцену через год после рождения дочери, сразу на главные роли. Влияния Саввы к тому времени уже хватало на то, чтобы сделать свою любимую музу примой. Сам он был с головой погружен в работу. Его новым любимым детищем стал фонд поддержки молодых художников. Работа была неблагодарной, требовала немалых душевных затрат и надежной протекции, но тем интереснее доказать самому себе и окружающим, чего стоит непотопляемый Савва Стрельников.

«Непотопляемый» — это лишь один из эпитетов, которым одаривали его друзья и недруги. А еще гениальный, самобытный, уникальный, непревзойденный... Впрочем, творящаяся вокруг его имени суета Савву ничуть не утомляла. Он умел абстрагироваться, с головой погружаться в творчество, не обращая внимания на окружающий мир. Ему даже собеседники были ни к чему. Для того чтобы быть счастливым, ему требовалась только работа, а еще верные музы. Особенно музы! Тот скудный, но все равно волшебный свет, который дарил Савве их сумеречный мир, делал его сильнее и моложе, наполнял неуёмней энергией, обещал невероятные чудеса. Савва боялся лишь одного: того, что когда-нибудь сумеречному миру может потребоваться жертва и ему снова придется платить.

Кто угодно, только не Ниночка. Кто-нибудь не столь близкий и светлый...

*****

Когда Крысолов вернулся в поместье, не было еще и пяти утра. Старый дом кутался в предрассветный туман и казался призраком из прошлого. Слишком много в этом месте разговоров про призраков. Вот и Арсений уже, похоже, заразился чужой манией.

Ему бы добраться до своей комнаты незамеченным да поспать хоть пару часов. День обещает быть весьма насыщенным.

Выспаться не удалось. Стоило только закрыть глаза и с головой рухнуть в густой, без сновидений сон, как блаженную тишину нарушил женский плач. Не плач даже, а вой. Арсений вскочил, потер лицо, прогоняя остатки сна, глянул сначала на запертую дверь, потом на застывшего перед ней Грима.

— Что там? — спросил растерянно.

Ответом ему снова стал женский плач. В коридоре причитала Верочка. Арсений чертыхнулся, натянул джинсы и футболку, пригладил взъерошенные волосы, распахнул дверь.

Верочка сидела на корточках у стены напротив, обхватив голову руками, покачиваясь из стороны в сторону. Шелковая ночная сорочка задралась, обнажая белое бедро. Появления мужчины она, кажется, даже не заметила.

— Что случилось? — Он присел рядом, попытался заглянуть в заплаканное Верочкино лицо, взгляд упал на зажатый в ее руке мобильный телефон, и сердце сжалось от недоброго предчувствия. — Что случилось, я спрашиваю!

Верочка посмотрела совершенно безумным взглядом, взмахнула мобильником перед его лицом.

— Он разбился, — сказала, заикаясь. — Я спала, а телефон зазвонил. Эдик такой... Он может звонить даже среди ночи, я привыкла. Не хотела отвечать, а он снова позвонил... А это не он, а они... — Она спрятала лицо в ладонях, снова завыла.

— Кто — они? Полиция, врачи? — Из нескладного рассказа Арсений понял только одно: ночная прогулка Эдика закончилась трагично.

— Из больницы. — Верочка всхлипнула. — Они сказали, что из больницы. Что он разбился и теперь в реанимации, что у него алкоголь в крови. — Она вдруг подняла на Арсения взгляд, произнесла с ненавистью: — Сколько раз его просила, чтоб не садился пьяный за руль! И Ната тоже просила! А он — не бойся, сеструха, я фартовый! Вот какой он фартовый... В реанимации.

— Что вы тут за концерт устроили?! Рань еще несусветная, а вы орете! — В коридор выплыла Анастасия. В отличие от растрепанной Верочки, выглядела она идеально, словно только из салона красоты. О том, что Анастасия не на светском рауте, а у себя дома, говорил лишь шелковый пеньюар, да и тот был такой роскошный, что не уступил бы и вечернему платью. — А я тебе, Верка, говорила, нечего с незнакомыми мужиками кувыркаться! Что ты сделал с ней, урод? — Указательный палец Анастасии едва не уткнулся Арсению в лоб.

— Эдик, — Верочка всхлипнула, придерживаясь за стену, встала, помахала мобильником теперь уже перед Анастасией. — Эдик ночью разбился!

— Насмерть? — На холеном лице Анастасии не дрогнул ни один мускул. Вот ведь семейка! Банка с пауками...

— Не дождешься! — вскинулась Верочка. — Я знаю, вы с Илюхой спите и видите, как нас со свету сжить! Только хрен вам! Эдик поправится! А я знаете что? Я сегодня же к нотариусу съезжу, завещание составлю, чтоб вам ничего, слышишь ты — ничего не досталось!

— Да кому вы нужны, убогие? — Анастасия по-кошачьи грациозно потянулась. — Какое от вас наследство? Одни долги! А насчет нотариуса ты, пожалуй, права. Надо бы к нему заглянуть, чтобы некоторые не зарились. Ну как, родственничек, — она растянула губы в недоброй улыбке, — нравится тебе у нас? Не страшно? Если надумаешь валить отсюда, то имей в виду, я готова выкупить твою долю поместья.