Пучина боли - читать онлайн книгу. Автор: Джайлс Блант cтр.№ 19

— Плюс — в том, что, если принтер устраивает такие штуки, это с ним происходит постоянно, — заметил Томми. — Видишь, в первой строчке погрешностей нет. Но если бы нам в руки попала еще какая-нибудь страница, которую распечатывал этот тип, на ней были бы те же погрешности печати во второй строке.

— И насколько это нам поможет? — поинтересовался Кардинал.

— Притом что у нас нет другого образца, чтобы с ним сравнить? Вообще никак не поможет. Минус — как раз в этом: когда меняют картридж, меняются и особенности печати. С нашей точки зрения, это то же самое, как если бы он себе купил новый принтер.

Кардинал указал на блокнот:

— А с этим что ты можешь сделать?

— Зависит от того, что ты хочешь узнать.

— Мне надо убедиться, что записку написали той же ручкой, что и все остальное в блокноте. И я хочу узнать, когда она была написана — раньше или позже последних записей. Если ты откроешь блокнот на странице, где упоминается «День рождения Джона»…

— «День рождения Джона». Ха! Может, она писала это про тебя? — Ханн пролистал странички, потом поднял блокнот к свету, как перед этим открытку. — Ну да. Тут есть отпечатки букв. Могу разобрать: «Дорогой Джон». Первым делом нам надо их засунуть в компаратор.

Он поднял широкую дверцу какого-то прибора с надписью «VSC-2000».

— Когда я включу, смотри вот в это окошко. Я буду светить на образцы разными типами света, а ты гляди, что будет получаться. Человеческому глазу может показаться, что писали одной и той же пастой, но, если взять разные ручки, пусть даже одной и той же марки и модели, то в инфракрасном свете они дадут разницу. Химические вещества в разных образцах пасты реагируют на инфракрасные лучи неодинаково. Уже сбился со счета, сколько подложных завещаний я разоблачил с помощью этой штуковины. «Дорогой Джон». Милое дело.

Кардинал склонился над окошком прибора. Буквы на листке засветились.

— Вот эти — идентичны, — объявил Ханн у него за спиной. — Записку о самоубийстве и о дне рождения писали одной и той же ручкой.

— А ты можешь определить, какую написали раньше?

— Конечно. Первым делом нам надо ее сунуть в увлажнитель. — Ханн положил блокнот в небольшую машинку со стеклянной передней частью, напоминавшую тостер. — Нужна всего минута или около того. Углубления на бумаге видны гораздо лучше, если бумага влажная.

Машинка пискнула, и он извлек блокнот.

— Теперь поколдуем над ней с помощью ЭСД и посмотрим, что это нам даст.

— С помощью чего?

— Э-С-Д. Электростатический детектор.

Это была громоздкая и неуклюжая машина; на верхней крышке у нее имелась вентиляционная решетка. Ханн уложил в нее блокнот так, чтобы нужный листок плоско лежал на слое твердой пористой пены. Затем он накрыл листок пластиковой пленкой.

— Под пеной — вакуум, происходит втягивание воздуха, поэтому документ и пленка плотно прижимаются друг к другу. А теперь — мое коронное устройство… Не волнуйся, штаны я расстегивать не собираюсь…

Ханн извлек прибор, похожий на жезл, и щелкнул выключателем.

— Этот малыш дает несколько тысяч вольт, — сообщил он сквозь гудение. Он несколько раз помахал жезлом над куском пластика. Кардинал не увидел никаких изменений.

— Теперь добавим немного волшебной пыли… — Ханн высыпал из маленькой канистры что-то вроде железных опилок. — На самом деле это малюсенькие стеклянные бусинки, сверху они покрыты тонером. Сейчас мы насыплем их на всю эту петрушку…

Он посыпал черным порошком пластик, покрывавший страницу из блокнота. Бусинки соскользнули, а частицы тонера остались в бороздках. Потом на мгновение вспыхнул свет.

— Теперь у нас есть снимок, — провозгласил Ханн, — и уж что увидим, то увидим. На эти листочки сыпали порошок, чтобы найти отпечатки пальцев?

— Пока нет. Зачем?

— Тонер часто берет отпечатки, хотя и похуже, чем дактилоскопическая пудра. У нас тут неплохие «пальчики», с ними можно работать. Погляди-ка.

Из щели прибора выскользнула фотография. Кардинал потянулся за ней.

Слева от слов «День рождения Джона» виднелся маленький темный отпечаток большого пальца: на снимке он был белым. Бороздки пересекала коротенькая прямая линия: несколько лет назад Кэтрин порезалась за кухонным столом. Отпечаток большого пальца Кэтрин, этим пальцем она прижимала блокнот к коленке. Она была еще жива. Она думала обо мне, строила планы на мой день рождения, представляла себе будущее. Кардинал закашлялся, чтобы скрыть плач, который грозил вот-вот вырваться из его горла. Отпечатки букв предсмертной записки теперь проявились полностью, их очертания выявил черный тонер: «когда ты будешь это читать…»

Это ее почерк. Ты знаешь, что это ее почерк. Зачем ты себя всем этим мучаешь?

— Хорошо, — произнес Кардинал. — Итак, мы знаем, что записку о самоубийстве написали на чистом листке, под которым был листок с записью о дне рождения, что объяснимо. Когда она писала про самоубийство, дальнейшие страницы блокнота должны были оставаться чистыми. Но паста на этой последней странице, то есть в записи о дне рождения, была нанесена поверх следов от букв предсмертной записки? Или она как бы под ними? Ты можешь это определить?

— Мне нравится, когда человек предполагает худшее, — одобрил Ханн. — Сунем-ка мы этот снимок под микроскоп. Если белые линии записи о дне рождения прерываются черными, значит, вдавленности от букв появились на бумаге позже, чем паста. — Ханн вперился в окуляр микроскопа, настроил фокус. — Ничего подобного. Наоборот, черное перекрывается белым. Паста поверх углублений.

— Значит, записку о самоубийстве точно написали до записи о дне рождения.

— Точно. Видимо, ты знаешь, когда имел место день рождения этого загадочного Джона?

— Да. Больше трех месяцев назад.

— М-м. Тогда это не очень-то обычное самоубийство.

— Так и есть. Можно мне забрать фотографию, которую ты сделал?

— Конечно, бери. Это позволит не слишком трепать оригинал. — Ханн вытащил этот оригинал из ЭСД и вложил обратно в папку.

— Сделаешь для меня еще одну вещь, Томми?

— Какую?

— Посыпь своим волшебным порошком и записку о самоубийстве.

— Ты и ее хочешь проверить — нет ли там следов более ранних записей? Но у тебя ведь уже есть эта история насчет дня рождения.

— И я это уже оценил. Но мои братья по оружию там, на севере, не все сходятся во мнении относительно этого дела.

Ханн посмотрел на него; бледно-голубые глаза что-то вычисляли.

— Ладно, сделаю.

Он повторил привычную процедуру — увлажнил записку, уложил ее под пластик, дал электрический разряд. Потом посыпал кусок пластика порошком.

— Похоже, тут много следов от более ранних записей, которые делали в этом блокноте. Если хочешь, можно положить под микроскоп и разобраться, какие из них делали раньше.