Рулетка для умных - читать онлайн книгу. Автор: Иван Сербин cтр.№ 31

— Папа, тут пусто. Сорвались, суки.

Мафиозо вошел в квартиру и прошествовал в комнату. На дальней стене, примыкающей к соседней квартире, большой ковёр. Нигде ни следа «ремонта».

— Наверное, подстилали пленку, — тихо произнёс Призрак.

— Я понял. — Мафиозо, не оборачиваясь, скомандовал: — Ковёр со стены, живо.

Амбал поспешно ухватился за край ковра, потянул. Тот неожиданно легко поддался, практически обвалился на пол.

— Та-ак, — протянул Сергей Борисович.

Информация, представленная Иваном, оказалась точна. За ковром действительно обнаружился пролом примерно полтора на два. Вокруг — темный слой копоти и «кудряшки» сгоревших обоев.

Несколько секунд мафиозо созерцал разобранную стену, затем повернулся к Володе, распорядился:

— Оставь здесь пару ребят.

— Папа, ты же говорил, что нельзя набирать много народу, — напомнил тот.

— Я помню, что говорил, — раздраженно заметил Сергей Борисович. — Снимешь двоих с постов в подъезде. Тех, что на соседних этажах. И пошли людей проверить все квартиры, прилегающие к «нашей». Сверху и снизу.

— Но мы уже…

— Пошли людей! — вдруг яростно прошипел мафиозо.

— Хорошо, папа. Как скажешь.

Сергей Борисович повернулся к Призраку, спросил задумчиво, словно говорил для себя:

— Почему они ушли? Ещё только час. Работа не окончена.

Тот пожал плечами, ответил спокойно:

— Скорее всего их кто-то предупредил.

— Я тоже так думаю. И это не наши. О квартире никто, кроме меня и вас, не знал. Остается «Холодок». — Он подумал, затем посмотрел на подручных. — Володя, я хочу знать, где находятся сейчас эти люди. Займись.

— Хорошо, папа, — кивнул тот.

— Ты, — повернулся он к амбалу, — посмотри за дверью.

— Понял.

— Идите, — Сергей Борисович проводил взглядом Володю и амбала, затем покосился на Призрака и, едва разжимая губы, произнес: — Проследи за ними. Если что-нибудь заподозришь, сразу доложи мне.

Призрак молчал, внимательно глядя на Сергея Борисовича. Он хотел напомнить, что в его обязанности не входит следить за кем бы то ни было. Его наняли совсем для другого. Но телохранитель знал своего босса лучше, чем любой из друзей. Он видел Сергея Борисовича и в моменты «деловых встреч», и когда тот, оставаясь «один», сбрасывал маску «крутого». Мафиозо привык к Призраку, как привыкают к собственной тени. Сейчас Сергей Борисович был таким, каким охранник видел его крайне редко. Казалось, что из спины мафиозо извлекли стальной несгибаемый хребет, а вместо него вставили велосипедную цепь. Вокруг его глаз резко обозначились морщины. Линия губ также потеряла обычную жесткость, стала дряблой, расплывчатой. Однако голос Сергея Борисовича остался прежним, мягким, с таящимися где-то в глубине стальными нотами. Крепко сжав телохранителю запястье, мафиозо чуть от-страненно сказал:

— Ты единственный человек, которому я могу доверять. Остальные спят и видят, как бы сожрать меня и самим занять мое место. Если бы «взломщики» оказались в квартире, я бы не просил об этой услуге. Но боюсь, дело обстоит хуже, чем мне казалось. Я уважаю тебя и ту работу, которую ты выполняешь, однако сейчас у меня нет иного выхода. Считай это личным одолжением.

По едва заметным паузам между словами можно было понять, насколько тяжело дается Сергею Борисовичу эта просьба.

— Ладно. — Призрак кивнул, хотя и с неохотой.

— Я у тебя в долгу, — улыбнулся сухо мафиозо.

Он не любил одолжений. Вспоминал слова героя одного фильма: «Одолжения убьют тебя быстрее пули». Но сейчас ему приходилось одалживаться. Ведь от этого могла зависеть его жизнь.

«Это последнее, что я делаю, — подумал Сергей Борисович. — Перед Богом клянусь, последнее. Всё. Устал. Нужно уходить. Обессилевший хищник — не хищник. Он — добыча. Жертва».

В его мире всё менялось с нереальной, калейдоскопической скоростью. Короли за несколько часов опускались до пешек, а пешки вырастали в ферзей.

«Уходить. Уходить, пока не нашёлся кто-то очень молодой и очень решительный», — размышлял Сергей Борисович, пока они спускались к машине. Настолько решительный, что отважится нажать на курок, поставив жирную кровавую точку в его карьере. В карьере и в жизни. У него практически не осталось сил для драки. Жизненных сил много, да. Но для драки одних сил маловато. Необходима жажда жизни. Кипящая, как кровь, наполняющая душу бурлящим воинственным кличем, а мышцы силой. А еще нужна непоколебимая вера в собственное бессмертие, звериная интуиция и беспредельная, тупая жестокость. Жажды жизни в нём уже нет. И остальных качеств нет тоже. Куда тут тягаться с молодыми. Зато у него есть гора грехов за душой и жажда покоя. А покой стоит дорого. Покой нынче в дефиците. Проходя мимо, Сергей Борисович кивнул консьержке, вышел на улицу и остановился, задрав голову вверх. Амбал думал, что шеф разглядывает окна, а Сергей Борисович смотрел на небо. Высокое, солнечное, абсолютно не похожее на то, под которым он жил всю жизнь.

«Вечер, как и весь день, был сумасшедшим. Первым наведался Димка. Вошел, стянул туфли, сунул ноги в тапочки и пошлепал в комнату, на ходу раскрывая свой облезлый отечественный „дипломат“.

— Старик, — вещал он громко, — я всех осмотрел, старик. Твоя хата последняя.

— Хочешь пива? — вяло полюбопытствовал я.

— Это всегда пожалуйста, — ответил он, расхаживая по комнате с коробочкой сканера в одной руке и какой-то железной штуковиной в другой. — А ты чего такой хмурый? Хандра напала? Сделай гимнастику йогов. Позу „лотоса“ умеешь? Не умеешь? Могу научить. Садишься на пятую точку и складываешь ноги, так, знаешь, вроде по-турецки, но только не по-турецки, а ступни на бёдра. Спину выпрямляешь, руки на колени и сидишь себе, созерцаешь. Пять минут так релаксируешь — и ты уже другой человек.

Я ничего не понял. Кого созерцаешь, куда ноги… И если через пять минут это буду уже вроде бы и не я, а какой-то другой человек, то на фига мне все это нужно? Уцепился за подлокотники кресла, как утопающий за спасательный круг, и полез, полез вверх, к кислороду, кухне и пиву. Настроение у меня, честно говоря, было омерзительное. Во всяком случае, экспериментировать с позой „лотоса“, равно как и с любыми другими позами, я не собирался.

Пошлёпал в кухню, шелестя драными тапочками по линолеуму. Открыл холодильник, достал бутылку Димке и бутылку себе, сковырнул пробки. Борисычевские баксы лежали грудой на кухонном столе вперемешку с отменными помидорами, мягкими огурцами и чахлой зеленью. Думал я салат сообразить, но руки так и не дошли. После пива, что ли? Прикинув в уме, нетвердо сграбастал пять пачек и поплёлся в комнату. Честно говоря, плевать мне к этому моменту было и на подслушивающие устройства, и на Борисыча, и на деньги, и вообще на всё. Нагрузился я основательно и пребывал в дешевой мрачной эйфории из разряда: „а-ну-идяге-ка-гады-сюда-никого-не-боюсь-и-морды-вам-всем-пхас-набью“, Гады упрямо не приходили, а пиво тем временем заканчивалось, и от этого настроение портилось катастрофически. Можно было бы, конечно, сходить в палатку за добавкой, но идти на улицу не хотелось даже больше, чем трезветь.