Гилгул - читать онлайн книгу. Автор: Иван Сербин cтр.№ 82

— Хорошо, — Саша поставил чашки на стол, придвинул сахарницу. — Твой кофе.

— Спасибо, — ответил тот, насыпая сахар и помешивая ложечкой. — Так что с тобой такое стряслось, друг мой? Саша в общих чертах рассказал ему о визите к Потрошителю, о странных снах, о стигматах, о том, как он сегодня уснул в кафе, словом, обо всем, что с ним случилось в течение последних двух дней.

— Вот такие пироги, старик, — закончил с тяжелым вздохом. — Ей-Богу, прямо страшно становится.

— Ну, — заметил задумчиво Андрей, — стигматы — самое странное в твоей истории, хотя и они укладываются в общую схему. — Затем приятель осмотрел Сашины глаза, постучал по колену, заставил постоять с закрытыми глазами, вытянув руки перед собой и дотрагиваясь поочередно пальцами до кончика носа. — Ну, присаживайся, — наконец, сказал он. — Картина, в общем-то, внятная и вполне чистая. Патологических рефлексов у тебя не наблюдается и это уже утешительно.

— Слушай, Андрюш, я же сам врач, — напомнил резко Саша. — Не надо мне тут… «баки забивать», ладно?

— Запоры были в последнее время?

— Что?

— Ну, стул у тебя нормальный?

— Да как сказать…

— Понятно. В общем так, братец-кролик, — Андрей снова помешал ложечкой в чашке. — Стоило бы, конечно, тебя уложить в стационар на месяцок, но… ты же не ляжешь?

— Не лягу, — согласился Саша.

— Твои видения, заметь, проявляются в основном вечером. Ты ведь понимаешь, о чем это говорит?

— Понимаю. Зрительные галлюцинации, сопровождающиеся кратковременными помрачениями сознания.

— Именно. Значит, зрительные и слуховые галлюцинации. Плюс псевдогаллюцинации. То, что ты испытывал, прогуливаясь по Арбату. Это, друг мой, отдай не греши. И все симптомы, как говорится, налицо. Далее, постоянное чувство тревоги и необоснованной подозрительности. Интерпретативный бред. Так? — Андрей вздохнул и погладил пакет с книгой. Отпил кофе. — Далее, бред отношения и бред воздействия. Боюсь, старик, что, поставив себе диагноз «нервное расстройство», ты был слишком оптимистичен. Саш, это шиз, Саш. Самый натуральный. Вялотекущий. Раньше, судя по всему, болезнь имела скрытую форму, но, вследствие сильного нервного напряжения, перешла на новый уровень.

— Та-ак, — протянул Саша. — И что же мне теперь делать?

— Старик… — Андрей вздохнул. — Я бы посоветовал тебе лечь. Будет и быстрее, и эффективнее. Пока не переросло во что-нибудь похуже. А если боишься, как бы не потянулся «хвост», сделай это во время отпуска. У тебя отпуск в мае?

— В мае, — ответил Саша, чувствуя, как от страха сосет под ложечкой.

— Ну вот. А в клинике я договорюсь. У меня как раз в «Алексеевке» знакомый работает. Тоже книжник. Все будет чисто. Никаких «хвостов». Ни на работу, ни по месту жительства. Как тебе?

— Андрюш, давай я тебе завтра отвечу. Мне же с этим как-то свыкнуться надо. Шиз — это тебе не хухры-мухры. Понимаешь?

— Старик, о чем речь? Конечно. Завтра так завтра. Хозяин — барин. Только ты все-таки на улицу без нужды не выползай. Реланиум попей. Аминазинчик в таблеточках, элениум, эглонил. А я пока созвонюсь с приятелем, пообщаюсь. Не исключен вариант амбулаторного лечения. Будешь вечерком или утречком приезжать. Процедурки прошел — и на службу. — Андрей усмехнулся, достал записную книжку, черкнул в ней несколько строк, объяснил: — Чтобы не забыть.

— Понимаю. Спасибо, старик.

— Да о чем ты, Саш, — приятель поднялся. — Не за что. Ерунда какая. Кстати, насчет шиза ты не обращай внимания. По статистике, у сорока процентов врачей-психиатров рано или поздно развиваются психические отклонения. А у нас вся страна — один сплошной шиз. Чему удивляться-то? Я вот уже даже телек не смотрю и газет не читаю. Спокойнее жить стал. Когда ничего не знаешь, все эти их «природно-правительственные катаклизмы» проходят незамеченными. Сразу становится по фигу. Кого уволили, кого назначили, — тараторил он, проходя в прихожую и одеваясь. — Кстати, рекомендую. Новости не смотреть, газет не читать. Кино — исключительно в малых дозах. Через неделю спокойный станешь — как зайчик с «Энерджайзером». Саша покивал. Болтовня приятеля раздражала, но приходилось терпеть. Сам позвал. Вот ведь, он, Саша, — врач и всегда считал, что в шизофрении нет ничего страшного, а когда у него обнаружили — испугался. «Интересно, — плеснулось в голове вяло, — а Леонид Юрьевич ему тоже привиделся? Нет. Леонид Юрьевич был. Костя же нашел запись о нем в библиотечной картотеке…»

— Слушай, — встрепенулся вдруг Саша. — Совсем забыл. Я же хотел тебя предупредить! Насчет книги. Мы носили ее в «Ленинку». В музей книги. Просили удостоверить подлинность.

— И что? — Лицо у приятеля мгновенно вытянулось, став подобием вяленой воблы. — Неужели «фальшак»? Словцо резануло, но Саша промолчал.

— Да нет, книга подлинная. Но… понимаешь, нам сказали, что их напечатали не три, а три тысячи экземпляров. Просто издатель провернул какую-то махинацию под это дело… Он не успел договорить, когда Андрей засмеялся.

— Чудак ты человек, — проговорил он, давясь смехом. — А этот эксперт… он домашний адрес у тебя не спросил? Нет? Странно. Они же там все на нашего брата, коллекционера, пашут. А ты небось думал, на зарплату живут? Хорошая библиотека для понимающего человека все равно что золотая жила, — он снова засмеялся. — Какой-нибудь богатенький клиент этому эксперту хорошие комиссионные отвалил бы, вот он и старался, «лапшу» вам «отгружал» тоннами.

— Постой, — растерялся Саша. — Как так? Костя же милиционер! Андрей закатился снова.

— Эх, Сашка, в медицине ты, может, и понимаешь, а в коллекционировании — лапоть лаптем. Прости, конечно.

— Нет, ты объясни, — нахмурился Саша.

— Во-первых, половина милиции у антикварной мафии с ладони кормится.

— Костя не кормится, — еще больше помрачнел тот. — Он честный.

— Сашенька, родной мой, — Андрей махнул рукой. — Даже кристально честного можно купить. Принципиального нельзя, а честного — запросто. Это всего лишь вопрос суммы. Теперь второе: что с того, что твой Костя — мент? Даже будь он принципами обвешан с ног до головы, как новогодняя елка — игрушками. Что с того? Он что, полезет в картотеке рыться? Да кто ж ему позволит без санкции? Но даже если этот честный Костя санкцию выбьет, у него потребуют разрешение какого-нибудь дядечки из высокого-высокого министерства. Речь ведь идет о главнейшем книгохранилище страны. Не шутки! И будет твой Костя три года обивать пороги, а ему будут говорить: «Нету», «Болен», «Вышел», «После обеда», «На заседании», и тому подобную ерунду. А когда твой Костя таки достанет этого дядечку, вдруг выяснится, что этот-то дядечка как раз ничего и не решает, а решает совсем другой дядечка, из другого министерства. И придется твоему честному менту начинать все сначала. И так раз за разом. Снова и снова. — Саша засопел. — И пока он бумажку нужную получит — либо шах помрет, либо ишак читать научится. В смысле, либо дело закроют, либо библиотеку. Либо еще что-нибудь случится.