Когда Сара первый раз вернулась в Грант двенадцать лет назад, никакие уверения отца и всей семьи не могли убедить ее, что ей нечего бояться. Он знала: стоит ей одной ногой ступить в ломбард, как распространятся слухи, что она приобрела оружие. Более того, для получения разрешения надо будет пойти в полицейский участок. Бен Уокер, начальник полиции до Джеффри, играл в покер с Эдди Линтоном каждую пятницу. Если бы Сара совершила покупку, то поставила бы всех на уши.
В то время в больницу Огаста привезли главаря уличной шайки с чуть ли не отстреленной рукой. Сара сделала операцию и спасла ему руку. Парнишке было всего четырнадцать; пришла его мать и начала бить сына по голове сумкой. Сара вышла из палаты, но через несколько минут мать отыскала ее, отдала ей револьвер и попросила спрятать. Если бы Сара была христианкой, то назвала бы это событие чудом.
Теперь револьвер лежал в столе Джеффри. Сара осмотрелась, открыла ящик и забрала пакет с оружием. Затем бросила его в портфель и вскоре вышла.
С поднятой головой она направилась в колледж. Ее лодка была пришвартована перед крытым сараем. Лодку подарили родители – старую, но надежную, с мощным мотором. Сара часто каталась на водных лыжах, отец сидел за рулем, притормаживая, чтобы страховать ее.
Убедившись, что никто не наблюдает, она достала револьвер из портфеля и поместила в водонепроницаемый контейнер перед пассажирским сиденьем. Выставив ногу наружу, оттолкнулась от причала. Повернула ключ, и мотор затарахтел. С точки зрения безопасности она должна была отвезти мотор на проверку, прежде чем садиться в лодку после зимы, но такой возможности не было, поскольку машину ей отдадут только в понедельник. Просить отца – нарываться на лишние разговоры, а Джеффри тоже не выход.
Изрыгнув облако голубого дыма, мотор заработал, и Сара с легкой улыбкой отчалила. Она чувствовала себя преступником, с оружием скрывающимся от закона… Зато в безопасности. Что подумает Джеффри, когда обнаружит пропажу, Сару мало волновало.
Холодный ветер щипал лицо, и она надела защитные очки. Хотя светило солнце, озеро остыло из-за недавно обрушившихся на округ Грант дождей. Вечером опять будет гроза, но уже после захода.
Чтобы не замерзнуть, Сара застегнула жакет. И все же когда она увидела торец своего дома, из носа потекло, а щеки болели, словно их опустили в ведро со льдом. Резко повернув налево, она избежала подводных камней. Когда-то тут был предупреждающий знак, но он давно сгнил.
Она завела лодку в сарай и вытащила ее на сушу при помощи электрической лебедки. Вдруг из дома вышла ее мать.
– Черт! – пробормотала Сара, нажимая красную кнопку, чтобы вырубить лебедку.
– Я звонила в клинику, – сказала Кэти. – Нелли сообщила, что ты взяла на завтра выходной.
– Да, так, – подтвердила Сара, натягивая цепи, чтобы опустить дверь в сарай.
– Тесс рассказала мне о вашем вчерашнем споре.
Сара дернула цепь, и по металлическому каркасу прокатился звон.
– Если ты пришла читать мне наставления, то уже поздно.
– В смысле?..
Сара прошла мимо матери.
– В том смысле, что он уже знает.
– Что он сказал?
– Я не могу с ним разговаривать, – ответила Сара и направилась к дому.
Мать последовала за ней по лужайке, к счастью, молча. Сара открыла заднюю дверь и впустила мать на кухню. В доме, как обычно, царил кавардак.
– Сара, у тебя ведь есть время, чтобы иногда убираться, – отметила Кэти.
– Я была очень занята работой.
– Это не оправдание. Просто обещай себе: «Я буду стирать по чуть-чуть каждый день», «Я буду класть вещи на свои места». И вскоре станешь более организованной.
Сара пропустила мимо ушей знакомый совет и прошла в гостиную, включив автоответчик на телефоне – сообщений не было.
– Отключали электричество, – сказала мать, устанавливая таймер на плите. – Из-за гроз то и дело рвется кабель. У твоего отца чуть сердечный приступ не случился, когда он включил телевизор во время своей любимой викторины, а изображение не появилось.
Саре стало немного легче. Может, Джеффри все же звонил? Случались вещи и загадочнее. Она подошла к раковине и наполнила чайник.
– Хочешь чаю?
Кэти покачала головой.
– Я тоже не хочу, – пробормотала Сара, оставив чайник в раковине, и пошла в спальню, снимая по пути рубашку.
Кэти шла следом, терпеливо наблюдая за дочерью.
– Ты снова поругалась с Джеффри?
Сара надела футболку.
– Я всегда ругаюсь с Джеффри, мам. Мы только этим и занимаемся.
– Во время, свободное от возбужденного ерзанья на стуле в церкви…
Сара прикусила губу, чувствуя, как щеки заливаются краской.
– Что случилось на сей раз? – спросила Кэти.
– Мам, я правда не хочу это обсуждать.
– Тогда расскажи мне о романе с Джебом Макгуайром.
– Нет никакого романа.
Сара надела спортивные штаны.
Кэти сидела на кровати, разглаживая ладонью простыню.
– Вот и хорошо. Это не тот, кто тебе нужен.
Сара рассмеялась.
– А кто мне нужен?
– Человек, который способен за тебя постоять.
– Может, мне нравится Джеб, – возразила Сара, поймав в своем голосе истерическую нотку. – Может, мне нравятся его предсказуемость, спокойствие и любезность. Он давно терпеливо ждет свидания. Мне, наверное, стоит начать с ним встречаться.
– Ты не так сильно злишься на Джеффри, как тебе кажется.
– Неужели?
– Ты просто обижена и потому сердишься. Ты очень редко открываешь людям душу, – продолжила Кэти.
Сара заметила, что утешительный голос матери тверд, словно она уговаривает дикого зверя выйти из норы.
– Помню, в детстве ты очень осторожно выбирала друзей.
Сара села на кровать, чтобы надеть носки.
– У меня было полно друзей.
– О да. Ты пользовалась спросом, однако допускала к себе не многих. А после того случая в Атланте…
Сара закрыла рукой увлажнившиеся глаза и пробормотала:
– Мама, я не могу говорить на эту тему сейчас. Правда не могу.
– Ладно, – сдалась Кэти, обняв дочь за плечи и прислонив ее голову к груди. – Не плачь, – сказала она, гладя Сару по волосам. – Все хорошо.
– Просто я…
Сара замолкла, не в силах продолжать. Она забыла, как это приятно, когда тебя успокаивает мама. Последние дни она с таким упорством отбивалась от Джеффри, что невольно отдалилась от семьи.
Кэти прижала губы к макушке дочери.