Презумпция невиновности - читать онлайн книгу. Автор: Скотт Туроу cтр.№ 60

– Защита, задавайте свои вопросы свидетелю, – говорит судья.

– У меня их немного, – начинает Сэнди, улыбнувшись Гриру: мы решили не ставить под сомнение его показания. – Вы упомянули о стакане. Где же он? – Сэнди делает вид, будто осматривает вещдоки на столике.

– Его здесь нет, – говорит Грир.

– Прошу прощения, мне показалось, что вы упомянули стакан.

– Так точно, сэр.

– И что же, – словно бы растерялся Сэнди, – у вас его нет?

– Нет, сэр.

– Когда вы в последний раз видели этот стакан?

– На месте преступления.

– И с тех пор не видели?

– Никак нет, сэр.

– Но вы, конечно, пытались его найти?

Первый раз Грир заулыбался:

– Конечно, пытался.

– По выражению вашего лица я вижу, что вы потратили на это немало времени.

– Так точно, сэр.

– И все-таки не нашли?

– Не нашел, сэр.

– Кто брал стакан последний раз?

– Не знаю. Все документы по вещественным доказательствам у мистера Мольто.

– Вот как… – Сэнди поворачивается к Томми.

Тот подсмеивается над представлением, которое разыгрывает его оппонент.

– Значит, у мистера Мольто?

– Так точно, сэр.

– Но ведь обвинение должно предъявить все имеющиеся вещественные доказательства?

– Само собой, сэр. Вещественные доказательства и опознавательные ярлыки.

– Получается, что у мистера Мольто нет стакана, а есть только ярлык от него?

– Выходит, так.

– Гм… Благодарю вас, свидетель. – Сэнди многозначительно замолкает. – Скажите, противозачаточные средства – не единственное, чего вы не обнаружили в квартире жертвы?

Грир явно растерян. Он также не нашел ни кружевного платочка, ни жемчужного ожерелья. Как ответить на такой вопрос?

– Вы же со следственной бригадой тщательно обыскали квартиру, не так ли?

– Именно так, сэр.

– И тем не менее вы не обнаружили ни противозачаточного колпачка, ни крема, ни мази, которая применяется вместе с ним?

– Не обнаружили, – вздыхает Грир.

Замечу, что некоторые присяжные живо реагировали на эти вопросы.

Стерн закончил и вот-вот сядет на свое место, но я прошу его показать мне фотографии с места происшествия. Сэнди хмурится, однако я настаиваю. Наконец пачка фотографий у меня в руках, я нахожу снимок бара и поясняю свою мысль.

– Свидетель Грир, – говорит он, – вы утверждаете, что эта фотография – подлинная?

– Так точно, сэр.

– На ней запечатлен бар, откуда вы взяли стакан?

– Да, тот самый бар.

– Скажите… Конечно, все было бы проще, если бы мы имели стакан, но за неимением оного… Скажите, это тот самый бар? Вы хорошо помните?

– Как не помнить. Стакан такой же, как на этом снимке.

– Такой же? То есть стакан, который вы взяли, – из набора, что стоит на полотенце? – Сэнди показывает фотографию присяжным.

– Так и есть, из этого.

– Будьте добры, пересчитайте стаканы.

Грир медленно ведет пальцем по фотографии. Потом говорит:

– Двенадцать.

– Двенадцать, – повторяет Сэнди. – Значит, с тем, который вы взяли, было бы тринадцать?

– Выходит, тринадцать, – пожимает Грир плечами.

– Чертова дюжина. Вам это не кажется странным?

Мольто вскакивает, чтобы заявить протест, но Грир опережает его:

– Очень.

– Расти, я ценю твою подсказку, – говорит Сэнди, как только объявили перерыв. – Но было бы лучше, если бы ты делился собственными мыслями со своим адвокатом заранее.

– До меня до самого это только что дошло, – говорю я уже в дверях.

Дневное заседание для обвинения складывается неудачно. Мне самому ни разу не удалось провести процесс, не чувствуя некую слабину в моей позиции и шаткость моих доказательств. Помню, я говорил: как будто идешь долиной Смерти. У Нико своя доля и своя «долина» – доказать близость между мной и Каролиной. Он надеется предъявить достаточно улик, чтобы присяжные приняли нужное решение. Одно убедительное показание должно сменяться другим – еще более убедительным. Похвальный план, ничего не скажешь. Однако судейские работники знают, что после перерыва и сытного обеда обвинители расслабляются и защита получает перевес.

Следующий свидетель обвинения – Евгения Мартинес, моя секретарша, которая явно считает, что настал ее час. Она явилась в суд в шляпе с широкими опущенными книзу полями и огромными сережками в ушах. Нико представляет ее.

Евгения показывает, что служит в прокуратуре под моим началом. Однажды – это было в сентябре или октябре – она, отвечая на телефонный звонок, взяла по ошибке не ту трубку и узнала голоса мисс Полимус и мистера Сабича. Мистер Сабич говорил о том, что заедет к ней.

– Как происходил их разговор? – спрашивает Нико.

– Я протестую, – говорит Сэнди, – вопрос наталкивает на характеристику.

Протест принимается.

– Ваша честь, – возражает Нико, – свидетельница хочет рассказать, что она услышала.

– Что услышала – да, но не высказывая своего мнения на этот счет. Мисс Мартинес, нам незачем знать, что вы подумали, услышав их голоса. Передайте их слова и тон, в каком происходил разговор.

– В каком тоне происходил разговор? – повторяет Нико.

Евгения, как видно, сначала затрудняется ответить на вопрос, потом говорит:

– Они вроде как обменивались любезностями.

Сэнди заявляет протест, но Ларрен говорит, что ответ принимается.

– Интимными любезностями? – спрашивает Нико.

– Решительно протестую! – Сэнди поднимается из-за стола. – Вопрос носит наводящий характер и имеет подтекст.

Ларрен снова делает Нико выговор за неподобающий вопрос. Но, несмотря на промахи, у того есть определенная цель: направить показания в нужное русло.

– Не могли бы вы поподробнее описать тон услышанного вами разговора?

Сэнди вынужден протестовать опять – такой вопрос уже задавался, и на него был дан ответ.

– Мистер дель Ла-Гуарди, предлагаю перейти к следующему вопросу, – строго говорит Ларрен.

На помощь Нико неожиданно приходит Евгения:

– Он сказал: «Ты мой ангел».

Нико застыл от удивления.

– Он назвал ее ангелом и сказал, что приедет в восемь.