Огненный лед - читать онлайн книгу. Автор: Пол Кемпрекос, Клайв Касслер cтр.№ 3

Капитан отдал всю пачку, и гость закурил, жадно вдыхая дым, словно целебный бальзам.

Майор озадачил Товрова манерой изъясняться. Его отец служил кучером у одного богатого землевладельца, так что речь образованной верхушки русского общества была капитану не в новинку. Этот человек выглядел как уроженец диких степей, однако говорил чисто и правильно. Товров вспомнил, что знатных выпускников военных училищ часто ставили руководить казачьими отрядами.

Лицо майора казалось совершенно изможденным, могучие плечи устало поникли.

— Путь выдался долгий? — спросил капитан.

— Да уж, долгий. И нелегкий. — Казак выпустил из ноздрей струи дыма и извлек из кителя фляжку с водкой. — Ну и вонища тут у вас, — объявил он, сделав глоток и оглядевшись.

— У дряхлой старушки «Звезды» — золотое сердце.

— Воняет твоя старушка.

— В моем возрасте привыкаешь зажимать нос и не капризничать.

Майор расхохотался и от души хлопнул Товрова по спине. Боль тысячей игл пронзила измученные легкие, и капитан зашелся в кашле. Якелев протянул флягу, и он ухитрился отхлебнуть из горлышка. Водка оказалась первосортной — не чета обычному пойлу. Огненная жидкость уняла кашель.

Якелев убрал флягу.

— Что вам рассказал Федеров?

— Что нужно отвезти пассажиров с грузом и от этого зависит судьба России.

— Вы не любопытны?

Капитан пожал плечами.

— Я слышал, что творится на западе. Надо полагать, царские чиновники бегут от большевиков вместе с семьями и пожитками.

— Отличная версия, — улыбнулся Якелев.

Товров осмелел и поинтересовался:

— Могу я спросить, почему вы выбрали «Звезду Одессы»? Есть много пассажирских судов поновее.

— Капитан, ну пораскиньте же мозгами, — с ноткой пренебрежения сказал Якелев. — Никому и в голову не придет искать на этой развалюхе важных пассажиров. — Он выглянул в иллюминатор, за которым стояла кромешная тьма. — Когда мы будем в Константинополе?

— Через два дня и две ночи, если ничего не случится.

— Вы уж постарайтесь, чтобы ничего не случилось.

— Постараюсь. Еще что-нибудь?

— Да. Велите команде держаться подальше от пассажиров. Повариха будет готовить им еду на камбузе — пусть с ней никто не заговаривает. Охранников шестеро, считая меня, будем дежурить круглосуточно. Всякого, кто приблизится к каютам без разрешения, пристрелим на месте. — Он опустил ладонь на рукоять пистолета, показывая, что не шутит.

— Я все передам матросам. На мостике, кроме меня, бывает только помощник. Его зовут Сергей.

— Это который напился?

Товров кивнул. Казак неприязненно покачал головой, оглядел рубку здоровым глазом и вдруг исчез так же внезапно, как появился.

Капитан уставился на распахнутую дверь и задумчиво почесал подбородок. Мелкие чиновники не путешествуют с вооруженной охраной. Вероятно, на борту шишки покрупнее — быть может, даже кто-то из придворных. Впрочем, Товров решил, что это его не касается, и занялся обычными делами: сверил курс, зафиксировал штурвал и шагнул наружу, чтобы прочистить голову.

В сыром воздухе плыли ароматы древних земель, что раскинулись по берегам Черного моря. Капитан прислушался — за неровным урчанием машин «Звезды» почудился посторонний звук. После долгих лет в открытом море чувства обострялись до предела. В тумане двигалось еще одно судно. Кому это хватило ума покинуть порт в такую погоду? Видимо, не обошлось без водки.

Звук мотора исчез — из пассажирской каюты донеслась музыка. Там играли на концертине, а мужчины хором затянули гимн Российской империи — «Боже, Царя храни». Меланхоличные голоса навевали тоску. Капитан вернулся на мостик и захлопнул дверь — лишь бы не слышать заунывного напева.

К утру туман рассеялся, и сонный помощник ввалился в рубку принимать вахту. Товров распорядился по поводу курса, вышел наружу и зевнул. Окинув взглядом синюю гладь, освещенную первыми лучами рассвета, капитан убедился, что слух его не подвел. За «Звездой» тянулся длинный кильватерный след, а чуть сбоку от него параллельным курсом шла рыбацкая лодка. Он постоял несколько минут и, пожав плечами, отправился разъяснять матросам, чтобы те держались подальше от офицерских кают.

Убедившись, что все в порядке, капитан забрался на койку и уснул прямо в одежде. Помощник получил четкие указания будить его при первых признаках хоть чего-то необычного. И все равно Товров, привыкший спать урывками, несколько раз вскакивал, а потом снова погружался в сон. Около полудня он проснулся, позавтракал в кают-компании хлебом, сыром и сосиской, которых накупил на внезапно свалившиеся деньги. У плиты суетилась полная женщина, рядом с ней стоял суровый казак, который потом помог унести дымящиеся блюда на верхнюю палубу. Товров покончил с трапезой и отпустил Сергея пообедать. День тянулся медленно. Лодка понемногу отстала — вскоре ее уже было не отличить от других пятнышек на горизонте.

Скользя в солнечных лучах по зеркальной поверхности моря, «Звезда» словно молодела. Товров распорядился идти полным ходом, рассчитывая поскорее добраться до Константинополя, но в итоге его беззаботность дорого обошлась судну. Ближе к вечеру отказала одна из машин. Механик с первым помощником долго копошились, но только перепачкались в смазке с головы до ног. Капитан понял, что уже ничего не поделаешь, и велел идти дальше на одном исправном двигателе.

Услышав новости, дожидавшийся на мостике Якелев взревел, словно разъяренный бык. Товров пояснил, что в Константинополь они все равно попадут — только не так быстро. Примерно лишний день хода.

Майор потрясал кулаками и гневно пожирал капитана единственным глазом, потом вдруг развернулся и ушел. Товров опасливо выдохнул и вернулся к картам. «Звезда» шла в два раза медленнее, чем могла бы, — но, главное, она не стояла на месте. На стене рубки висел образок Василия Великого, и теперь капитан молил святого, чтобы со второй машиной ничего не случилось.

Вернулся чуть успокоившийся Якелев, и капитан спросил, как чувствуют себя пассажиры. Казак заверил его, что все в порядке, однако лучше бы этой вонючей ржавой лоханке поскорее добраться куда велено. К ночи опустился туман; пришлось сбавить скорость еще на пару узлов.

У многих, кто провел всю жизнь в открытом море, развивается своего рода невроз — и Товров не был исключением. Его взгляд не останавливался ни на мгновение, фиксируя показания компаса и барометра по тридцать раз за час. Кроме того, он регулярно выскакивал из рубки, чтобы оценить силу ветра и волнение. Около часа ночи капитан вышел на левое крыло мостика, и по его шее вдруг пробежал холодок… Их догоняли. Товров весь обратился в слух. Преследователь стремительно приближался.

Капитан был человеком бесхитростным, но соображал быстро. Он бросился к телефону, который связывал мостик с офицерскими каютами.

— Что вам нужно? — рявкнул Якелев.