Бенефис - читать онлайн книгу. Автор: Бернард Маламуд cтр.№ 25

Леон. Ваш ход.

Фейер в рассеянности берет одну карту, не глядя, сбрасывает другую. Леон выбирает карту, долго раздумывает, затем сбрасывает ее.

Леон. Ваш ход.

Фейер, очнувшись, смотрит на карту, присовокупляет ее к сброшенным.

Фейер. То, что я тебе сейчас прочел, — это разговор отца с дочерью. Она сделала неверный выбор и загубила свою жизнь.

Леон разглядывает свои карты, оставляет слова Фейера без ответа.

Фейер (не без подначки). Так ты ничего не понял?

Леон. Кое-что понял. Во всяком случае, если понадобится, могу объясниться: однажды в центре Ньюарка на меня налетела старая баба в парике, спросила, как добраться в Нью-Йорке до Бруклина, и я растолковал ей на идише.

Разговаривая, продолжают играть в рамми.

Фейер. Адель знает идиш в совершенстве. Выучилась еще в детстве. Писала мне письма на идише — бесподобно. К тому же и почерк у нее просто потрясающий.

Леон. Что ж, может быть, она научит наших детей.

Фейер смотрит на Леона иронически, но тот этого не замечает.

Фейер (пробует поддеть его иначе). Ты читал хоть что-нибудь об истории евреев?

Леон (дружелюбно). Не слишком много. (Спохватывается.) Если вы беспокоитесь из-за религии, так это зря. У меня была бар-мицва.

Фейер. Не из-за чего я не беспокоюсь. Скажи, читал ли ты больших еврейских писателей — Переца [23] , Шолом-Алейхема, Аша?

Леон. Слышал про них.

Фейер. Ты читаешь серьезные книжки?

Леон. Еще бы, я член Книжного клуба [24] .

Фейер. Ты что, сам не можешь выбрать книгу? Спрашивается, зачем ты тогда ходил в колледж?

Леон. В основном я выбираю сам. Но быть членом хорошего книжного клуба очень даже полезно — сберегает время. (Смотрит на часы.) Когда Адель должна вернуться? Давно бы пора.

Фейер. Почему ты ей не позвонил, тогда она бы знала, что ты придешь? Позвонить не так и дорого.

Леон. Хотел сделать ей сюрприз. Сегодня утром в Ньюарк приехал мой брат Морти, он согласился заменить меня в магазине, и я смог уехать пораньше. По средам магазин работает допоздна.

Фейер (смотрит на старые карманные часы). Она задерживается.

Леон. Рамми. Я опять выиграл. (Показывает карты.)

Фейер (скрывая раздражение). Но лучше всего я играл Шекспира — дер ид [25] Шейлок. Гамлет, дер ешива бухер [26] , сцену кадиша [27] по его отцу, покойному королю, я играл потрясающе. Играл я и в «Кайниг Лир унд зайн Тохтер» [28] .

Встает, снова снимает очки, читает на английском:

Итак, все женщины наперечет:

Наполовину — как бы Божьи твари,

Наполовину же — потемки, ад,

Кентавры, серный пламень преисподней,

Ожоги, немощь, пагуба, конец!

Тьфу, тьфу, тьфу! Аптекарь, — унцию мускусу, чтобы отбить в душе этот смрад! Вот деньги [29] .

Леон так, словно он слышит этот монолог не в первый раз, заканчивает подытоживать счет. Основательно тасует карты, Фейер тем временем снова надевает очки, садится, смотрит на него изучающе.

Леон. Еще партию? Идем голова в голову, счет два два. По очкам мы сравнялись.

Фейер. Последнюю.

Леон снова сдает, игра продолжается.

Фейер (открывает карту, продолжает поддевать Леона). Скажи, Леон, ты любишь трагедии?

Леон. Люблю ли я трагедии?

Фейер. Любишь ли ты трагедии смотреть, читать?

Леон. Могу смотреть, могу не смотреть. Вообще-то по характеру я человек жизнерадостный.

Фейер (раскладывает карты по порядку). Но ты же ходил в колледж. Ты хороший бизнесмен. Адель говорит, ты каждый день читаешь «Нью-Йорк таймс». Иначе говоря, ты человек умный. Словом, ответь мне на такой вопрос: почему все без исключения лучшие писатели и поэты пишут трагедии? И почему любой театр ставит такие пьесы и самые разные люди платят хорошие деньги за то, чтобы посмотреть трагедию? Почему бы это?

Леон. По правде говоря, у меня как-то не было случая над этим задуматься.

Фейер (с подковыркой). Сделай одолжение, подумай над этим сейчас.

Леон (настороженно). Ну, не знаю, точно не скажу, но мне кажется, что в жизни много трагического. Постепенно понимаешь, что к чему.

Фейер. Что значит «кажется»? Ты что, не знаешь точно? Подумай — на нас чуть не каждый день обрушиваются катастрофы, убийства, болезни, разочарования. Одной мысли о смерти и той хватило бы.

Леон (подавленно). Я вас понимаю.

Фейер (с нескрываемой издевкой). Тебе только кажется, что ты понимаешь. Знаешь ли ты на самом деле, что такое человеческое существование? Знаешь ли ты, что такое Вселенная? Я говорю не только об ушедших в иной мир, но и о миллионах людей — а их миллионы, — живущих неизвестно для чего. Ведь одни не знают ничего, кроме нищеты, болезней, страдания. Другие живут в тюрьме, как русские. По-твоему, это хорошая жизнь для человека?

В дверях показывается Бен Гликман, жадно заглядывает в комнату, видит Леона и поднимается к себе. Игроки, что один, что другой, его не замечают.

Леон. Я бы так не сказал.

Фейер. А раз ты все это знаешь, знаешь, как живут люди, что ж ты ничего не делаешь? Нельзя быть равнодушным — надо стараться изменить жизнь, когда это необходимо, помогать по мере сил.

Леон. Я стараюсь помогать. Я регулярно делаю пожертвования на благотворительность, в том числе и на Федерацию «Объединенная еврейская взаимопомощь».