Демиургия. Рассказы - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Орехов cтр.№ 10

– Я прав. – спокойно и тихо ответил Владимир. – Ты ведь тоже был одним из революционеров, народником. Почему ты сейчас так говоришь?

– Знаешь, я видел его там. – Как-то тоже спокойно ответил брат.

– Кого «его» и где «там»?

– Я видел его, на чью жизнь я, покушался, царя я видел, Императора Российскаго, мы говорили с ним, много говорили о смысле бытия, бытия моего, твоего и общего с открытием, невозможность которого понять также очевидна, как и отсутствия смысла в моих действиях тогда, 1 марта, 18 лет назад, когда я, студент, революционер, стремящийся показать миру правду, доказав ее ложью страшной, как… как это было отвратительно. Нельзя понять того, что скрывается за ложью. Ложь не скрывает правду, она уничтожает ее полностью, полностью ведет смысл к погибели. Он, Александр III, он простил меня и товарищей, он лишил себя возможности держать зло на меня, при том, что я и товарищи почти убили его, из-за нас он умер. Такова его воля была, а мы боролись с нею… А он простил.

– Какая же польза от этого прощения, если он простил тебя «там», а не тут? – спросил Владимир брата.

– А ты почем знаешь, какой мир главнее, тот или этот? Ты примитивен и похож на ребенка, не знающего, что за домом, но полагающего, что все действия его в доме наиважнейши и играют первостепенную роль в мироздании.

– Ты странно говоришь, раньше ты не так говорил. – Как-то задумчиво парировал Владимир.

– Раньше я не знал, что есть жизнь…

– Так что? Что есть жизнь? – в глазах живого человека заиграл огонь. Он спрашивал у казненного, что есть жизнь.

– Я не имею права тебе говорить, но ты узнаешь, ты узнаешь, что есть жизнь еще до смерти, учти, очень малой доли людей становится известно это до смерти. Ты таков.

– Что говорили Вы с Александром Романовым обо мне? – спросил Ульянов

– Это неважно для тебя сейчас. Ты узнаешь, потом, просто будь терпелив, но есть то, что я должен тебе сказать.

– Я слушаю, – сказал Владимир. И он действительно слушал своего мертвого брата.

– Борьба, которую ты только начал, которую тебе еще предстоит вести очень долго, в случае если ты выберешь путь борьбы, будет самым великим делом в твоей жизни. У тебя сейчас есть два пути. Путь отказа от борьбы и путь ее продолжения. От этого зависит так много, что мне даже страшно говорить об этом. Этот выбор ты должен сделать и мир, весь мир, за освобождение которого ты борешься, будет помнить тебя веками, но не это главное, и ты это знаешь, ты не тщеславен, в отличие от нас. Твой выбор будет зиждиться на анализе ситуации, в которую ты, брат, попал и которую ты не можешь понять, как не могут ее понять никто из людей. Ты возразишь мне, что веришь, а я же скажу тебе, что нельзя верить в материализм, поскольку это всего лишь оболочка, не покрывающая и сотой части мира, но закрывающей лишь ее видимую часть, а оттого кажущейся столь логичной, и ты должен это понять сейчас, как не упрямься, ты должен и в этом твоя задача и цель, которую я должен до тебя донести. Если ты борьбу продолжишь, то ты добьешься своей цели,..

– Есть! – воскликнул Владимир.

– Не перебивай меня, брат, ты добьешься своей цели, или ее внешней стороны, ты сделаешь, то, что страшнее войны, а точнее берет свое начало и завершается в войне. Я не буду говорить, что будет потом, но да, революция уничтожит все порядки, против которых ты будешь бороться, ты построишь новое государство, но всех целей ты не добьешься и никто не добьется в жизни, ибо они недостижимы, и это ты также должен понять, как и то, что за тобой придет он… Тот, который разрушит идею, самое важное и единственное, что есть у тебя, кроме желания разрушить предыдущее, полагающее основы. Он, он разрушит все, что построил ты и создаст новое царство тьмы, тьмы, которая будет жить независимо от тебя, этот Цезарь будет жесток и зол на мир, в котором ему не нашлось места, но он, слабое по сути своей создание, окунет мир во тьму, пронзающим страхом задевающую каждое сердце человеческое. Он сделает мир своим! И это, это после стольких трудов, которые ты и товарищи, – это слово Александр произнес с ненавистью, – вложили в дело свое, после крови наступит новая кровь, отдающая резонансом по всему свету! Ты, брат, ты не освободишь мир и народы! Чтобы ты не делал, человеческая природа, нелогичнейшая по сути своей, возьмет верх и все, ради чего ты боролся, обернется мраком. Он подчинит себе мир, но и он уйдет, и твое государство, созданное на крови просуществует одну лишь жизнь человека, не более,.. все остальное не зависит от тебя, ты должен лишь сделать выбор! Продолжишь ли ты борьбу, которую начал? – Александр говорил удивительно медленно, внушительно четко и отрешенно.

– Если нет?

– А если нет, то порядки разрушатся все равно, ты ведь этого хочешь? Ненавидимая тобой монархия будет свергнута в любом случае, но царство равенства построено не будет, ведь человек… человек, он, понимаешь, такое существо, которое не может бороться за равенство не имея своей мысли. Таких, как ты – единицы. Ты знаешь это, но веришь, что люди, идущие за тобой изменятся, ты к чему их ведешь?! Знаешь ли ты это? Сделанный тобой выбор будет настолько важен, что это будет оказывать свое влияние на миллиарды людей после тебя, но ты целей не добьешься, Володя, приняв борьбу, ты не будешь счастлив уже никогда… Ты понял меня?

– Да. – сухо и коротко ответил Владимир.

– Отлично. Тебя удивляет наш разговор?

– Нет, уже нет. – Владимир стал чрезвычайно серьезен.

– Значит ты уже понимаешь.

– Понимаю что?

– Мы связаны, мы очень похожи с тобой. – Александр говорил четко.

– Нет, и никогда. Я не делаю ошибок.

–Там я многое понял и изменился. Сейчас это уже не имеет значения, важно другое: все, что произошло и происходит, не является случайностью. Когда-то я умирал, как будто я мог наблюдать свою смерть со стороны, но там я изменился. Я, так же как и ты сейчас, был уверен, что это невозможно, что «там» не существует, но, тем не менее, это произошло. Я не умер. Никто не умирает здесь. Я пришел к тебе, – каждое его слово чеканилось маршевым стуком, – и сейчас я здесь не так просто. Володя, ты виновен в том, что я после смерти столько понял, и я должен был умереть, чтобы понять, понять все и прийти к тебе. Свободен ли я?

– Поздравляю, – сказал Володя, при этом, в его словах не было ни радости, ни усмешки, ни эмоции, он говорил, как брат.

– Поздравляешь?!. – Александр замолчал и сделал паузу, – Тебе хорошо известно, как обманчиво внешнее благополучие и внешность вообще, поэтому я скажу тебе, почему я здесь. Я здесь, не потому что свободен, а потому что ты связан условностями, которые ты же и придумал. Не замечать и не видеть, мы никто не видим этого, пока не придется… – Опять пауза. – Я здесь из-за тебя! Я должен тебе все сказать, что будет побуждать или усмирять тебя. Что будет вести к действию или бездействию, что должно влечь или отвлекать. Что должно определять цели. Цели, связавшие нас. Меня привел сюда ты, Володя, и ты должен осознать и понять это! Я должен… Ты сам решишь, когда все кончится. Только тебе решать, избежать ли этого…