Без жалости - читать онлайн книгу. Автор: Том Клэнси cтр.№ 193

Вопрос был больше основан на догадках, чем на определенных доказательствах. Сандра — достаточно распространенное имя. И все-таки они, лейтенант и сержант, занимались этим делом, этой бесконечной серией смертей уже больше шести месяцев, и после всего времени, потраченного на расследование без каких-либо доказательств или версий, информация, полученная теперь, засияла перед ними подобно утренней звезде. Проблема, однако, заключалась в том, что уже близился вечер и детективам пора было отправляться домой к своим семьям. Райан вспомнил, что Джеку скоро нужно возвращаться в колледж в Бостоне, а он уделил своему сыну недостаточно внимания.

* * *

Осуществить все это было не так просто. Сэнди пришлось отвезти его в Куантико. Она впервые приехала на базу морской пехоты, и Келли направил ее к гавани. Опять, подумал он. Возвращаешься домой и испытываешь редкое ощущение, что жизненные функции твоего организма совпали с местным временем, с циклом дня и ночи, но проходит всего несколько часов, и тебе снова приходится все нарушать. Сэнди еще не успела выехать на шоссе 1-95, когда Келли отошел на своей яхте от пирса, направил ее к середине речного фарватера и перевел дизель на полную крейсерскую мощность, едва машина успела прогреться.

У Сэнди есть не только незаурядное самообладание, но и способность быстро мыслить, сказал себе Келли, впервые за очень длительное время делая глоток пива. По-видимому, для клинической медсестры хорошая память является естественной чертой. Генри, судя по всему, в определенные моменты бывал достаточно откровенным, особенно в тех случаях, когда ему казалось, что он полностью подчинил себе девушку. Хвастливый мужчина, подумал Келли, лучше и не придумаешь. У него все еще не было адреса Генри, зато он запомнил телефонный номер, и теперь появилось новое имя — Тони, с фамилией, начинающейся на букву "П", что-то вроде Пиджи. Белый, итальянец, ездит на синем «линкольне», и Келли получил достаточно детальное описание его внешности. Имеет дело с мафией, скорее всего или член местной семьи, или стремящийся стать им. И еще кто-то по имени Эдди, хотя Сэнди упомянула, что это имя принадлежит торговцу наркотиками, недавно убитому полицейским во время ареста, — сообщение об этом было напечатано на первой странице городской газеты. Келли развил эту мысль дальше: что, если полицейский, убивший этого Эдди, и является тем, кого подкупил Генри и кто информирует его о расследовании, ведущемся полицейскими детективами? Странно, подумал Келли, что лейтенант, старший офицер полиции, застрелил торговца наркотиками при попытке сопротивления аресту, ведь обычно преступников арестовывают рядовые полицейские. Впрочем, напомнил он себе, это всего лишь догадки, еще нуждающиеся в проверке, — только вот как все это проверить? Перед ним, однако, целая ночь, за время которой он должен подумать о том, что ему предстоит, глядя на гладкую поверхность залива с отражающимися в ней звездами. Скоро яхта миновала то место, где он оставил Билли. По крайней мере кто-то забрал его тело.

* * *

Земля оседала на могиле. Это кладбище все еще называли Полем Горшечника — по библейской легенде, связанной с именем Иуды. Врачи местной больницы, куда привезли умирающего, еще не кончили читать отчет о вскрытии, составленный патологоанатомами Медицинского колледжа Виргинии. Баротравма, говорилось в нем. За целый год во всей стране было зарегистрировано меньше десяти случаев баротравмы, и все — в прибрежных районах. Не удивительно, что местные врачи не сумели поставить точный диагноз, и даже если бы им это удалось, исход, говорилось в отчете, был предрешен. Причиной смерти было внезапное острое нарушение кровообращения, вызванное частицей спинного мозга, каким-то образом попавшей в сосуд головного мозга и закупорившей его. Впрочем, поражение остальных органов тела оказалось настолько тяжелым, что в любом случае смерть наступила бы в течение нескольких недель. Тромбоз сосуда головного мозга явился следствием эмболии, резкого перехода от очень высокого атмосферного давления к низкому, с перепадом в три бара, а может, и больше. Полиция уже опрашивала в окрестностях относительно водолазов, работавших на реке Потомак, местами очень глубокой. По-прежнему оставалась надежда, что кто-то из родственников приедет и заберет тело, находящееся в могиле, расположение которой было зарегистрировано в администрации графства. Впрочем, надежды на это становились все меньше.

* * *

— Что это значит? Вы не знаете? — изумленно воскликнул генерал Рокоссовский. — Полковник Гришанов — один из моих людей! Куда вы его дели?

— Товарищ генерал, — резко ответил Гиап, — я рассказал вам все, что мне известно о случившемся.

— И вы утверждаете, что это дело рук американцев?

— Вы прочитали отчет службы безопасности и знаете то же, что и я.

— У него имелась информация, в которой нуждается Советский Союз! Мне трудно поверить, что единственной целью тщательно спланированной операции американцев было похитить именно того советского офицера, который находился в этот момент в том районе. Я посоветовал бы, товарищ генерал, предпринять более серьезные поиски полковника Гришанова.

— Наша страна находится в состоянии войны! — Да, мне это известно, — сухо заметил Рокоссовский. — Как вы думаете, почему я здесь?

Гнал с трудом удержался от ругательства по адресу стоящего перед ним высокого русского генерала. В конце концов, он был главнокомандующим вооруженными силами своей страны, опытным и умелым воином. Вьетнамский генерал сумел подавить свою ярость. Ему нужно было оружие, которое могли предоставить только русские, и потому он вынужден унижаться ради своей страны. Гиап, однако, был теперь окончательно уверен: лагерь не стоил того, чтобы ему самому иметь неприятности.

Странным ему казалось то, что рутина лагерной жизни стала спокойной. Полковника Гришанова больше не было в лагере. В этом Закариас не сомневался. Несмотря на то что он утратил чувство времени и ему трудно было следить за течением дней, но вот уже он спал четыре раза, а голоса русского полковника не слышал даже в коридоре тюремного блока, где находились американские офицеры. С другой стороны, к нему никто не приходил и не избивал его. Закариас ел, сидел и думал в полном одиночестве. К своему удивлению, теперь он чувствовал себя лучше. Теперь он понимал, что время, проведенное с Гришановым, превратилось в привычку более опасную, чем пристрастие к спиртному. Его настоящим врагом было одиночество, а не боль и не страх. Воспитанный в семье и в религиозном сообществе, где поощрялись тесные взаимоотношения, он стал членом другого сообщества, в котором все были друзьями. Теперь, когда его лишили этого, сознание Закариаса оказалось в пустоте и он больше не получал никаких внешних раздражителей. Прибавьте к этому боль и страх, и что получается в итоге? Все это гораздо легче увидеть снаружи, чем изнутри. Без сомнения, это было очевидно Гришанову. Я такой же, как и ты, все время повторял он, такой же, как и ты. И вот так, подумал Закариас, он сумел выполнить порученное ему дело. Умно придумано, признал американский полковник. Хотя Закариас не привык к ошибкам и неудачам, он не был невосприимчив к ним. Однажды он едва не погиб в результате собственной ошибки — это было в молодости, когда он учился, осваивая истребители на базе ВВС в Луке, а затем, пять лет спустя, попытался удовлетворить свой интерес к грозовому облаку, посмотреть, как выглядит оно изнутри, и едва не врезался в землю вместо молнии. И вот теперь он совершил новую ошибку.