«Сирены» атакуют - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Черкасов cтр.№ 60

– Остальные! – крикнул капитан.

– Там только один, – огрызнулся Мина, не поворачивая головы.

– Врешь, сука.

– Ну, посмотри сам. Он ранен, можешь не бояться.

– Ага, – кивнул капитан. – И с немцем порядок?

– Вы с ним скоро встретитесь, – пообещал Мина, идя к Посейдону и Флинту.

Гладилин ждал, из часовни никто не выходил.

– Вызовите его! Иначе я вернусь внутрь и устрою бойню!

– Торпеда! – закричал Каретников. – Ты можешь идти?

Ответа не было. Торпеда показался в дверях через несколько секунд. Он с трудом передвигал ноги и смотрел прямо перед собой. Гладилин бросил на него быстрый оценивающий взгляд: обуза. Этого бугая придется тащить на себе, и движение замедлится. И оставлять в тылу нельзя.

Он стремительно шагнул обратно справа и врезал спецназовцу пистолетом по голове. Тот без звука рухнул на ступени.

– Ну, сволочь! – заорал Посейдон, бессильно стискивая кулаки. – Если ты его убил, я достану тебя из-под земли... На берегу, под водой, в преисподней – будь уверен...

– Там и встретимся, – не возражал Гладилин. – В преисподней. Начинай движение, командир. И вот еще что: у вас там браслеты при себе... ну-ка, наденьте их. Чтобы русская тройка получилась. Или шведская. Пойдете, взявшись за руки, а то еще разбежитесь в разные стороны и сзади зайдете...

Нечто подобное «Сирены» сами планировали, но капитаном руководило прежде незнакомое ему чутье. Дьявол, захвативший власть над островом Коневец, проник во все его члены, овладел мыслями и теперь направлял, преследуя неизвестную цель. И Гладилин не думал, что будет делать, скажем, через три-четыре часа, не говоря уже о завтрашнем дне. Его это не интересовало, он подчинялся засевшему в нем демону.

Тот же подсказывал ему правильные решения.

Похожие мысли посетили и Каретникова. Ему вдруг почудилось, что эсминец «Хюгенау», лежащий на дне, уже более не является ни страшным, ни опасным – несмотря на радиацию. Корабль выпустил свой последний заряд и если не поразил цель насмерть, то в любом случае причинил серьезные разрушения.

* * *

Когда они вышли к причалу, уже совсем рассвело.

Часовня осталась далеко позади; Каретников опасался, что дети в панике бросятся врассыпную и попадут под пули, которые – очень возможно – в скором времени полетят, да еще неизвестно, с чьей стороны; у него по-прежнему не было уверенности в непричастности к происходящему немецких гостей, оставшихся в отеле. Да и с родителей станется; еще занесет нелегкая кого-нибудь на причал.

Он беспокоился напрасно: в недавних узниках сработала парадоксальная реакция. Больше всего на свете им хотелось покинуть место своего заточения, но когда это стало возможным, они не осмелились разбежаться. Все, на что они решились – и то лишь некоторые, – это выйти наружу и окружить часовню, организовать нечто вроде опасливого наблюдения. Никто не смел удалиться более чем на десяток шагов; все вокруг таило в себе угрозу. И лики святых напрасно ждали молитвенных обращений, о них не вспомнил никто, и свечи бессмысленно догорали, святым не верил никто. Никому не пришло в голову, что, несмотря на пережитый кошмар, все остались целы и невредимы; в этом вполне могло проявиться небесное заступничество, но так уж устроен человек. Когда ему помогают, он очень часто не замечает этого или приписывает избавление естественному ходу вещей; но стоит случиться беде, как он начинает гневно вопрошать небеса о причинах бездействия.

...На пристани Гладилин приказал «Сиренам» остановиться.

Посейдон мрачно озирал окрестности: помощь, которой он еще недавно не хотел, теперь стала очень желательной, однако она не шла. Скорее всего, на «большой земле» сцепились разные ведомства и структуры, возникла неразбериха, и оставалось только гадать, чем она вызвана.

Сомнения, посеянные в его душе Маэстро, ожили с новой силой.

Какая, черт побери, связь между убийством Остапенко и происходящим на острове? Кто заткнул несчастному рот? Почему, если речь шла о контейнере с неким особо опасным содержимым, было допущено то развитие ситуации, которому он имеет удовольствие быть свидетелем? Не проще ли было утроить охрану?

Впрочем, на последний вопрос у него, пожалуй, имелся ответ. Очевидно, наверху хотели, чтобы противник проявился. Что ж – они своего добились, но слишком дорогой ценой. Он проявился, но оказался, похоже, не тем, кого ожидали. Или не только тем. Посейдон был уверен, что капитан Гладилин не был учтен и явился фактором, который спутал все карты. И теперь ни одна живая душа не возьмется предсказать, чем кончится дело.

Мальчишка, удерживаемый капитаном, уже почти превратился в безвольную тряпочную куклу.

– Расстегивайтесь, – приказал Гладилин, пятясь по сходням и поминутно оглядываясь. Ему приходилось нелегко: он держал на прицеле «Сирен», тащил заложника и в то же время рисковал упасть и приложиться рюкзаком. Последнего он явно хотел меньше всего прочего неприятного.

Спецназовцы повиновались.

– Теперь снова застегнитесь. Кроме Сажина.

– Руки натерли, командир, – криво усмехнулся Флинт.

– Рот прикрой. Сажин, двигай сюда, иди в рубку. Мина защелкнул наручники и был теперь прикован к Флинту. Среднее звено – Посейдон – выпало.

Гладилин ткнул мальчишку стволом под ребра:

– Ступай вперед, шевелись.

Он не стал заходить в рубку, боясь каверз со стороны оставшихся на причале Флинта и Мины.

– Заводи посудину! – крикнул он Каретникову – Только не говори мне, что сломалась. Пацан пострадает, жалко его.

Посейдон не собирался говорить ничего подобного. Он постарался максимально абстрагироваться от происходящего, одновременно оставаясь начеку. Мозг анализировал ситуацию в целом, а подсознание фиксировало малейшие изменения сиюминутной обстановки.

Он послушно завел двигатели, и через пару минут катер качнулся; между ним и причалом образовалась полоса воды, которая стремительно расширялась.

Чемодан-вокзал. Контейнер. Эсминец. Без надобности разгромленный цыганский особняк. Недостаток информации, сокрытие данных.

Посейдон никак не мог отогнать от себя слова «подстава».

«Подставы» практикуются спецслужбами всех стран. Рядовые исполнители, какими являются (являлись?) «Сирены», не должны знать подоплеки во всей ее полноте. Но Посейдон подозревал, что столкнулся не с обычным умалчиванием, здесь явно скрывалось что-то другое.

...Гладилин, не выпуская подростка, расположился у входа в рубку, чтобы обеспечить себе максимальный обзор.

– На берегу тебя уже наверняка будут ждать, – бесстрастно заметил Каретников.

– Посмотрим. Разберемся...

– Куда ты думаешь с этим податься? За кордон тебя все равно не выпустят.