— Ребята докладывали, что архивариус был очень спокоен. Просто безмятежен. В театр собирался…
— На концерт, — поправил Сидоров, заглянув в бумажку. — Это ничего не значит. Его могли использовать втемную. А жил он, между прочим, на широкую ногу… Хорошо, мы еще поработаем в архиве, но пока убийство — это весьма весомо. Кстати, при нем не оказалось бумажника. Твои ребята не могли… Я только в порядке предположения! Не похоже это на тривиальное ограбление. Пистолет уж больно хорош. «Беретта»…
— А его контакты в тот день?
— Ты меня спрашиваешь, Шубин?! Это я тебя должен спрашивать о контактах!
— Я имею в виду телефонные звонки.
— На его мобильнике остались последние номера… сейчас разбираемся. Еще охранник стоянки видел двух подозрительных мужчин. Один пожилой, низенький, но толстый, в кожаной шоферской куртке и кепке. Второй — моложе, рослый, грузный. Пожилой нес домкрат, молодой — колеса. Чего ты смеешься?
— Это же мои ребята! Тыбинь и Черемисов.
— Но охранник утверждает, что у них были пропуска на стоянку!
— Врет, как сивый мерин! Он их пропустил, а теперь боится спроса!
— Ладно, разберемся… — пометил что-то Сидоров.
— А что дал ваш шумный захват «Баярда» под видом налоговой полиции?
— Обижаешь. Налоговая полиция там действительно была. Мы дружим с законом.
— Мы тоже. Взяли, наверное, одного болезного инспектора…
— Где-то так… Если все знаешь — зачем спрашиваешь? Проверка дала целый грузовик автозапчастей для базы управления. Ничьи, понимаешь? Есть подозрительные помещения… похоже, там кто-то подолгу скрывался. Изъяли документы… сейчас ребята работают.
— В общем, как всегда, ничего? Говорил я — безадресные операции ничего не приносят. Мы же не милиция.
— Ой, хватит! — вскричал Игорь Станиславович. — Ты вещаешь, как Ястребов! Сейчас и без тебя наслушаюсь! Ваши же ошибки исправляли! Хотели накрыть по-горячему — но не получилось. А если бы твои ребята не лопухнулись, выследили бы прибытие этого Кураева — операция могла бы быть куда более эффективной. А они бы не лопухнулись, если бы оперативная подготовка в службе была на уровне. А кто у тебя за оперативную подготовку отвечает?
— Я.
— Извини! — развел красивыми руками в белых манжетах Сидоров.
Он был, как всегда, с иголочки, несмотря на глубокую ночь. Шубин тоже чувствовал себя неплохо: оставив Миробоева с Валентином на попечение Зимородка, заехал домой и часа на три придавил подушку. Особой необходимости бодрствовать по ночам не было. Привычка.
— Политологи говорят: кто толкует прошлое, тот владеет будущим. Какие планы у нас на будущее, Игорь Станиславович? Что предложим руководству?
— У вас? Работать и работать! Совершенствовать мастерство! А если серьезно — то с архивом нас, похоже, обрубили. Ребята еще пороют там, но шансов немного. Я вот тут сижу себе, ругаюсь с тобой и попутно думаю: ведь это тонкая работа — получить эти вирусы…
— Бактерии. Сибирская язва — это бактерии.
— Ну шут с ними. А ты откуда знаешь?
— Чутье разведчика, — отшутился Шубин, пролиставший вчера поутру реферат в дежурке у Димы Арцеулова.
— Так вот. Получить эти бактерии, или там споры, — это тебе не бомбу начинить. Бомбу сегодня каждый дурак может, а вот бактерии, к счастью, не каждый. Будем искать специалиста. Я, кстати, завтра встречаюсь кое с кем; хочешь — приходи. Будем безграмотность по биологии ликвидировать. Соберем списки микробиологов, эпидемиологов… прошерстим все организации, имеющие к этому отношение. Конгресс или конференцию можно организовать, чтобы всех собрать до кучи. Эти фанатики должны были кого-то нанять. Активизирую всю агентуру — пусть шуршат! Пусть хоть по пять раз на дню встречаются с куратором!
— Только не очень! Чтобы дезы поменьше гнали. Мы забодаемся разбираться, где правда, а где воспаленная фантазия. Все ресурсы службы уйдут.
— Разберетесь…
— А ведь при этих экспериментах мог кто-нибудь и заразиться.
— Хорошая мысль! Завтра же свяжемся с горздравотделом, с милицией. Обо всех подозрительных случаях будут сообщать моему дежурному.
— И ведь эту заразу наверняка захотят испытать на ком-нибудь…
— Ты просто фашист, Сан Саныч!
— Я тут ни при чем. А вот бомжатники хорошо бы потрясти. Кто-то мог выздороветь, кто-то мог слышать…
— Погоди минуту! — Сидоров взял чистый лист бумаги, принялся быстренько набрасывать коррективы к плану действий. — Приятно посидеть с умным человеком…
— Еще надо послать в УВД ориентировку на Рустиани. Разыскивается опасный преступник…
— Особо опасный. При такой формулировке посты осторожнее. А то нарвутся… А что в Гатчине, где живут эти копатели костей? Дадашев и Нахоев?
— Гатчина прикрыта плотно. Мы сняли там временную конспиративную квартиру. Группа Снегиря сидит безвылазно. Пока ничего.
— Что-нибудь еще?
— Оставьте простор мысли для руководства, Игорь Станиславович. А то мы с вами все придумаем — и Владимиру Сергеевичу нечего будет добавить. Вот он очень любит поручать составить психологический портрет террориста. Пусть подскажет нам составить портрет пособника-микробиолога. Задание группе психоанализа даст.
— Ты коварен, Шубин. Не хотел бы я иметь тебя своим подчиненным.
— Напрасно, между прочим. Еще — по связи с общественностью. Надо как-то информировать горожан… осторожно, без подробностей. Чтобы сообщали о подо зрительной деятельности. Ну — что-нибудь о недозволенной медицинской практике… об экспериментах на животных, на людях…
— Объявить карантин? Выдумать какую-нибудь китайскую пневмонию, завезенную эмигрантами? Это пусть Ястребов мне подскажет, — улыбнулся Сидоров.
На его широком столе заиграл музыкальный звонок телефона.
— Мы вовремя справились. Пошли. Зовет.
Глава 3
ЧТО ПОСЕЕШЬ, ТО И ПОЖРЕШЬ…
У каждой недоработки есть своя
Фамилия и адрес!
(Из воспоминаний коллег Л.П. Берия)
I
— Так нельзя работать! — возмущался в трубку начальник пятого отдела Завалишин. — Саботаж какой-то! Вы там фильтруйте информацию хоть немного, не сваливайте все без разбору в подразделения! Что значит — приказал на все реагировать?! Что значит — быть бдительным?! Мы же тут захлебываемся разбираться! Я по каждой вашей наводке высылаю сменный наряд! У меня люди с ног валятся! И они тоже не медики! Мне дали всего одного эксперта из медслужбы! Я его что — на двадцать кусочков должен разрезать?!
Он в раздражении бросил трубку на рычаг, нажал кнопку селектора, отвечая на вызов из патрульной машины.