Ярлыки - читать онлайн книгу. Автор: Гарольд Карлтон cтр.№ 114

— Так лечись, Элистер. Мы можем себе позволить лучших целителей. Обратись за помощью! Ты же умный человек…

— Эх, может быть, так и надо сделать. — Он пожал плечами. — Найти какого-нибудь мудреца. Ну отыщи мне какого-нибудь старца, Мак.

— Вот это другой разговор, конечно же, я найду! — Она наклонилась и поцеловала его в лоб. Итак, она заставила его понять, что он нуждается в посторонней помощи. Одной проблемой стало меньше. — Все еще будет хорошо, Элистер. Все изменится к лучшему. Ведь у нас все есть, дорогой. Было бы обидно все это потерять!

Она принялась раздевать его прямо в постели. Прошла минута, и его худое обнаженное тело прижалось к ней. Она заставила его обнять себя — обнаженная, она положила его между ног, потерлась о него. Его мягкий член раздражал ее.

— Мак, — произнес Элистер в темноте, — я не употреблял сегодня «спидболл», я имел дело с чистой «кокой». Она не такая приставучая. И качества отменного… без примесей…

Слова эти перешли в бессмысленное бормотание, и на середине фразы он заснул. Она вслушивалась в его неровное дыхание и с тоской думала о том, что такого раньше за ним не замечала. Целитель спасет его от наркотиков, выявит причину его саморазрушения. Он вернет ему прежнюю форму. Брак их можно еще спасти, надо только бороться. «Но Эд… — вдруг подумала она. — Так ли трудно тебе заснуть сегодня, как мне? Думаешь ли ты обо мне сейчас? Или уже нашел кого-то на эту ночь? У такого сексуального парня не должно быть проблем с девочками». Она почувствовала, как от ревности сжимается сердце, она представила его сейчас в объятиях другой женщины, которой он овладевал страстно, как некогда ею, сходя с ума, теряя контроль над собой.

Она укрыла Элистера получше, подоткнула одеяло, и он пробормотал что-то несуразное во сне. Она положила руки поверх шикарных простыней «порсолт», которые всегда — с тех пор, как узнала, что ими любит пользоваться Джеки Кеннеди — мечтала иметь. Думала ли она, что такими простынями придется укрывать мужа-наркомана? Кашемировые коврики ценою по триста долларов за штуку — они ей тоже снились — окружали их кровать. Она автоматически погладила один из них и пододвинулась ближе к Элистеру, словно пытаясь передать ему тепло своего тела.

Утром ее разбудил звон будильника, и Джордан еле слышно заплакал в соседней комнате. Его надо было переодеть, а нянька приходила на час позднее. Еще ночью Элистер принял в кровати свою любимую позу, тесно прижавшись к ней сзади. Он так и не согрелся, но по крайней мере перестал тяжело дышать. Она стала осторожно выбираться из его объятий, будить его не хотелось, но он держал ее крепче обычного. Еще минуту или две она пыталась вылезти из постели, плач Джордана становился все громче, и вдруг все ее тело как будто пронзило током — она замерла, напряглась, ее бросило в жар, потом — в холод. Так уже случалось в самые напряженные мгновения ее жизни. Когда она победила на конкурсе «Дивайн», когда Элистер сообщил ей о том, что стал лордом, и теперь, теперь ее тело знало, что произошло нечто ужасное, тело сообщало ей об этом.

Она внезапно поняла, что ее крепко держит в своих объятиях мертвый человек.

Как только эта мысль дошла до ее сознания, она, широко открыв глаза, замерла, уставившись в одну точку. Она застыла в ужасе, а рот разверзся в крике. Не отдавая себе отчета, она просто принялась вопить. Пытаясь вырваться из холодных рук Элистера, сжимавших ее в последний раз, она голосила и голосила, пока во рту не пересохло. Ее плач раздавался в унисон плачу ребенка в колыбели, так же вместе через некоторое время они затихли. Был 1968 год, но для нее наступил конец шестидесятых…

— Для него было бы куда лучше, если бы наркотик не был таким чистым. Кокаин такой чистоты может остановить сердце…

— Я думаю, ему в любом случае было лучше умереть — парень был конченный…

— Он не оставил ей ничего, кроме своего титула и массы долгов. Все торговцы наркотиками в Манхэттене говорят, что тот был должен им деньги…

— Ей нужен был лишь его титул, вы же понимаете… Они оба задирали нос перед другими людьми…

— Она не хочет покидать свою квартиру — винит себя в его смерти…

Сплетни, сплетни, сплетни… Смущенный Колин выслушал их все. Сейчас он ехал на встречу с Уэйлендом, собираясь вместе с ним пообедать. Он должен успокоить Уэйленда, встревоженного последней вспышкой ярости у Корал, когда та вцепилась в волосы модели и ударила ее по лицу, о чем, несомненно, будет напечатано в очередном номере «Лейблз» на следующей неделе. Колину было тяжело оттого, что приходилось скрывать свои подозрения. Он был почти уверен, что план систематического уничтожения Корал, конечно же, задуман Говардом Остином и кем-то из «Дивайн», возможно, Донной Брукс. Но хуже всего было предчувствие, что смерть Элистера Брайерли стала не только похоронным звоном по шестидесятым — за два года до их завершения — но также первой из многих трагедий, которые неминуемо поразят мир моды.

Легкие деньги и быстрые успехи середины шестидесятых начали испаряться в клубах дыма марихуаны и в ливнях кокаина. Появившаяся в шестидесятые одежда стала быстро выглядеть безвкусной, куцей и дешевой. Винил носился плохо. Статус — новое слово в мире моды — поднял голову, когда женщины захотели носить хорошую одежду, которая имела бы дорогой вид.

— Долой дешевку! — объявил Уэйленд.

Холстон был одним из первых американских дизайнеров, который предусмотрел возвращение этого консервативного взгляда на качество. За ним внимательно наблюдал Эд Шрайбер, у которого были свои собственные планы насыщения вновь открывающегося рынка. Мода, похоже, завершала полный круг, и Корал оказалась единственной, кто был готов к этому, предвидел это. Несмотря на взлеты и падения своих пристрастий, свое эксцентричное поведение, свои наскоки и выпады, она все же сохранила острый взгляд в будущее, все еще понимала эволюцию моды как никто другой.

— Ты должен передать ей это! — согласился Уэйленд. — Она еще сохранила свое врожденное чутье.

Корал приветствовала возвращение элегантности. Изящно скроенные платья из хорошей ткани должны снова выйти из хромированных рамок ее собрания. И она снова, как всегда, будет высшей судьей!

Находясь в состоянии возбуждения после сильной инъекции, сделанной доктором Роббинсом, она покинула свой офис ради первого интервью, обещанного Анаис Дю Паскье. Лимузин мчал ее в «Хедквотерз». Тут Корал ожидал сюрприз — Уэйленд Гэррити встречал ее у главного входа в магазин. Они не разговаривали с тех пор, как поссорились из-за того, что он собирался поддержать Майю. А теперь, когда лимузин подъехал, он ступил с тротуара и распахнул дверцу.

— Корал! — Он протянул руку. — Ты выглядишь великолепно!

Корал вышла из автомобиля.

— Уэйленд. — Она холодно улыбнулась. — Какой сюрприз…

Корал выглядела вовсе не великолепно. Она казалась очень больной женщиной, которая старалась держаться. Напряженность лица, выражение глаз, подергивание уголков ярко накрашенного рта выдавали ее состояние. Он взял ее за руку — она была как тростинка. Он повел Корал по ступеням к массивной парадной двери «Хедквотерз», оттуда к особому лифту для ВИП, [37] который должен был поднять их на четвертый этаж.