Клиника верности - читать онлайн книгу. Автор: Мария Воронова cтр.№ 47

Разве можно променять такое сокровище на какого-то мужика, думала Жанна и жила теперь только ради дочери.

Вера очень хорошо танцевала и пела, и с шести лет Жанна отдала ее в лучшую театральную студию города. Приходилось без конца перекраивать рабочий график, выходить по субботам, меняться сменами, чтобы возить ребенка, но дело того стоило. В кружке с детьми очень серьезно занимались, ставили голос, учили играть на фортепиано, а от занятий танцами Вера приобрела прекрасную осанку и великолепную спортивную форму. Преподаватели находили у нее большие способности, но больше всего любили за усидчивость, трудолюбие и хороший, легкий характер. Один раз старая балерина, ведущая у детей хореографию, сказала Жанне: «Это не вы нам, а мы вам должны платить за то, что воспитали такую дочь!» Жанна зарделась от похвалы и принялась уверять старушку, что она ни при чем, такой Вера получилась от природы.

Она поставила перед Германом большую чашку чаю и блюдо с пирогами:

— Налетай! Или, может быть, покормить тебя обедом?

— Спасибо, тетя Жанна, я лучше Веру подожду.

— Тогда ешь пока пироги. У тебя растущий организм, требует много калорий.

— Угу, растущий. — Герман сокрушенно набил рот пирогом.

Он едва доставал Вере до носа и очень переживал из-за своего маленького роста. Вообще этот мальчик словно явился из других времен и напоминал Жанне пионера, причем не циничного пионера ее детства, а настоящего, праведного пионера из книжек про Васька Трубачева и Володю Дубинина, которые ей когда-то читала бабушка. В красном галстуке и белой рубашке с золотыми пуговицами и эмблемой костра на рукаве. Герман мечтал стать летчиком и готовился в Суворовское училище. Чтобы пройти в училище по физическому развитию, он истово занимался спортивной гимнастикой, и у Жанны каждый раз замирало сердце, когда она вместе с Верой ходила на соревнования и смотрела, что он вытворяет на кольцах или перекладине. С третьего класса Вера была его кумиром, не просто дамой сердца, а лучшим другом, высшим авторитетом и объектом для защиты.

Он тоже рос в неполной семье, Жанна хорошо знала его мать и общалась с ней. Это была милая, но слабая женщина, созданная для семейного уюта. До двадцати лет она мирно росла при папе с мамой, потом они с рук на руки передали ее мужу, сильному дядьке, с которым она не знала тревог и забот, и когда тот внезапно умер, мама Германа так и не смогла осознать, что теперь придется пробиваться самостоятельно. Она так и работала лаборантом на кафедре, на должности, специально созданной для обеспеченных семейных дам, чтобы они не скучали дома, приносила домой крошечную зарплату и не понимала, что сыну нужно не только трехразовое питание и нежный поцелуй перед сном.

— Ты что такой грустный? — спросила Жанна, подливая ему чаю. — Придет Вера, никуда не денется.

— Может, я ее встречать пойду?

— Не надо, сиди! Еще разминетесь по дороге. Так что случилось-то у тебя?

— Физичка трояк в четверти выводит!

— Ладно, наплюй! — посоветовала Жанна беспечно. — У Веры тоже в прошлом году была тройка по русскому, но она быстро исправилась и сейчас отличница. Кто не падал, тот не вставал! Возьми лучше еще пирожок, сразу полегчает.

— Меня из-за этой тройки в Суворовское не примут. — Герман тяжело, с подвыванием вздохнул.

Жанна поняла, что имеет дело с большой человеческой трагедией. Бросив разделывать мясо, она вытерла руки о передник и села напротив парня, подперев щеку кулаком.

— Ты же такой умный! Как тебя угораздило-то? Бесился на уроках, что ли?

— Да нет! Пока она новую тему объясняла, я на сборах был. Сами знаете, какая там учеба. Вернулся в школу, чувствую — не понимаю ни фига. А она так орет, что у меня вообще мозг взрывается!

— Герман, ты будущий летчик, — сказала Жанна строго. — Тебе нельзя быть таким чувствительным к внешним раздражителям! В небе, думаешь, мало помех? Ветер, гроза, снегопад там, я не знаю… И среди всего этого безобразия ты должен будешь сохранять хладнокровие и твердо следовать заданным курсом. А ты теряешься от воплей родной учительницы! Какой ты после этого пилот?

— Вот и получается, что никакой.

— Что ж Вера с тобой не позанималась? Бросила друга на произвол судьбы?

— Она занималась, тетя Жанна. Просто она тоже эту тему не понимает.

— Интересное дело! Откуда у нее тогда пятерка?

— Ну, она формулы выучила и подставляет, а в чем там суть, мы так и не поняли.

— А тебе что помешало формулы выучить?

— Я выучил. Просто я не умею, когда не понимаю. Вера умеет, а я нет. Домашку я всю у нее списывал, а на контрольных или у доски… — Он махнул рукой в полнейшей безнадежности.

Жанна потрепала его по плечу. Так дела не делаются, подумала она грустно. Учительница должна понимать, что ребенок пропустил занятия по уважительной причине. Прежде чем объявлять войну, нужно было дополнительно с ним позаниматься. Но зачем ей тратить время на этого бесперспективного ребенка? Мать Германа не участвует в школьной жизни, не имеет никаких полезных знакомств, а на первое сентября и День учителя приносит скромные цветочки. Она никогда не ходит скандалить, если с Германом обходятся несправедливо, так зачем с ним церемониться?

В нелегком деле получения образования бедняге приходится полагаться только на себя…

— Неужели из-за этой несчастной тройки тебя могут не принять в училище?

— Конечно! Это же профильный предмет!

— Тогда я вообще не понимаю, о чем вы думали! Зачем дожидались, пока трояк в четверти замаячит? Неужели трудно было ко мне подойти и попросить объяснить? Я все же инженер, а не просто тетенька с улицы. Ладно, Герман, прорвемся! План такой: я схожу в школу, поговорю с физичкой, чтобы она пока тебе оценку не ставила. А дальше мы с тобой садимся и каждый вечер плотно занимаемся. Я в этих штучках соображаю, ты тоже не дурак, все у нас получится. Осталось только Светлану Филипповну уговорить, это самый слабый пункт. Как ты думаешь, она еще в школе?

Оставив Германа дожидаться Веру и приказав, чтобы они суп именно поели, а не покормили им унитаз, Жанна побежала в школу. Зная, что дочь пойдет по гуманитарной стезе, она общалась только с преподавателями литературы и истории и физичку никогда раньше не видела.

Уроки давно закончились, и длинный школьный коридор был совершенно пуст.

Из учительской к ней выплыла молодая дама, общими очертаниями похожая на авианосец. Строгий костюм облекал ее тело подобно броне. «Ого, вот это балкон! — восхищенно подумала Жанна. — Как бедным детям учить физику, если в классе сначала появляется бюст, а потом уже, ближе к концу урока, сама Светлана Филипповна».

Жанна вдруг хихикнула. У них в училище сестринское дело преподавала дама с удивительно монументальной попой, простиравшейся параллельно уровню моря. Студентки, жестокие молодые дурочки, дали ей кличку Пылесос. Пока дама, объясняя новый материал, курсировала между рядами, они клали ей на попу маленькие клочки бумажки, заключая пари — упадет до конца занятия или нет. Увы, людям с яркими физическими особенностями очень тяжело работать с детьми.