Мегрэ и мертвец - читать онлайн книгу. Автор: Жорж Сименон cтр.№ 11

Г-жа Мегрэ окончательно сбилась с толку: теперь ее муж говорил с глубокой убежденностью.

— Добавьте к этому треску по-провансальски…

— Это — излюбленное блюдо владельцев маленьких баров?

— Нет, господин следователь. Просто в Париже полно заведений, где кормят очень немногих постоянных клиентов. Порой там на стол даже не стелют скатерть. Часто готовит сама хозяйка. Подают только дежурное блюдо. В таких барах, особенно во второй половине дня, бывают часы затишья, когда хозяин свободен. Вот почему с сегодняшнего утра два инспектора обходят все кварталы Парижа, начиная от Ратуши и площади Бастилии. Вы, должно быть, заметили, что наш покойный все время крутился в этом районе. Парижанин дико привязан к своему кварталу, словно лишь там чувствует себя уверенно.

— Вы надеетесь, что вскоре решите загадку?

— Я надеюсь решить ее рано или поздно. Ну, кажется, все сказал. Нет, я не упомянул о пятнышке лака.

— О каком еще пятнышке?

— На брюках. Его обнаружил опять-таки Мере, хотя оно еле заметно. Он утверждает, что лак свежий. Добавил, что мебель этим лаком покрыли самое большее три-четыре дня назад. Я разослал людей по вокзалам, начиная с Лионского.

— Почему именно с Лионского?

— Потому что он представляет собой как бы продолжение района вокруг площади Бастилии.

— А при чем тут вокзал?

Мегрэ вздохнул. Господи, до чего же нудно все это разжевывать! Как может судебный следователь отличаться таким полным отсутствием элементарного чувства реальности? И как люди, ни разу в жизни не бывавшие в бистро, в агентстве ПГТ, на скаковом поле, люди, не понимающие, что означает на жаргоне «горючее», смеют воображать, будто они способны проникнуть в душу преступника?

— У вас должно лежать мое донесение.

— Я перечел его несколько раз.

— Когда в одиннадцать утра в среду потерпевший впервые позвонил мне, его преследовали уже давно. По меньшей мере с вечера. Он не сразу решил уведомить полицию. Надеялся, что сам выкрутится. Однако уже струхнул. Понимал, что дело идет о его жизни. Следовательно, должен был избегать безлюдья: толпа служила ему прикрытием. Не осмелился он и вернуться домой — убийца мог ворваться вслед за ним и прикончить его. Даже в Париже не так уж много мест, открытых всю ночь. Если не считать монмартрских кабаре, это только вокзалы. Они освещены, залы ожидания в них никогда не пустуют. Так вот, в понедельник скамьи в зале ожидания третьего класса на Лионском вокзале были заново покрыты лаком. Мере утверждает, что лак идентичен тому, что на брюках.

— Вокзальных служащих опросили?

— Да, и продолжают опрашивать.

— В общем, несмотря ни на что, известных результатов вы добились.

— Да, несмотря ни на что. Я знаю также, в какой момент пострадавший изменил свои намерения.

— Какие намерения?

Г-жа Мегрэ налила мужу чашку отвара и знаком велела: «Пей, пока горячий».

— Как я уже сказал, сперва он решил, что выпутается сам. Потом, в среду утром, ему пришло на ум обратиться ко мне. Он продолжал эти попытки до четырех дня. Что случилось затем — не знаю. Может быть, послав нам свой последний SOS из почтового отделения на улице Фобур-Сен-Дени, он вообразил, что мы ему не поможем. Во всяком случае, часом позднее, около пяти, он зашел в пивную на улице Сент-Антуан.

— Выходит, в конце концов какой-то свидетель все-таки появился?

— Нет, господин следователь. Эти сведения — от Жанвье: он предъявлял фотографию и опрашивал официантов во всех кафе. Короче, покойный заказал сюз, деталь, которая подтверждает, что ошибиться насчет него мы не могли, и потребовал конверт. Не почтовую бумагу, а только конверт. Затем сунул его в карман, взял в кассе жетон и бросился в телефонную будку. Дозвониться ему удалось: кассирша слышала, как сработал автомат.

— Но звонил он не вам?

— Нет, — не без обиды признался Мегрэ. — Он обратился не к нам. Что же касается желтой машины…

— Есть сведения?

— Они неточны, но совпадают с остальным. Набережную Генриха Четвертого знаете?

— Это со стороны площади Бастилии?

— Так точно. Как видите, район, где разворачивались события, столь ограничен, что кажется, будто все двигалось по кругу. Набережная Генриха Четвертого — одно из самых тихих и малолюдных мест Парижа. Ни магазинов, ни бистро, одни жилые дома. В среду, ровно в восемь десять вечера, некий юный доставщик телеграмм приметил там желтую машину. Она бросилась ему в глаза потому, что стояла у дома шестьдесят три, куда он как раз нес телеграмму. В моторе, открыв капот, копались двое мужчин.

— Приметы он запомнил?

— Нет. Было темно.

— А номер машины?

— Тоже нет. Людям редко приходит в голову запоминать номера автомобилей. Важно другое: машина была развернута в сторону Аустерлицкого моста, и часы показывали десять минут девятого. А результаты вскрытия дают основания полагать, что убийство произошло между восьмью и десятью вечера.

— Вы считаете, состояние здоровья вскоре позволит вам выйти из дома?

— Следователь поостыл, но сдаваться не собирался.

— Не знаю.

— В каком направлении ведет; вы теперь расследование?

— Да ни в каком. Жду. Что мне еще остается? Согласитесь, мы сейчас на мертвой точке. Мы, вернее, наши люди, сделали все, что могли. Остается только ждать.

— Чего?

— Не важно чего. Того, что произойдет. Может быть, свидетельских показаний. Может быть, новых фактов.

— Вы думаете, они обнаружатся?

— Надеюсь.

— Благодарю. Я доложу прокурору о нашем разговоре. Поправляйтесь, господин комиссар.

— Благодарю, господин следователь.

Мегрэ положил трубку с важным, как у индюка, видом. Уголком глаза он следил за женой, чувствуя, что она полна глухой тревоги, хотя и взялась опять за вязанье.

— Тебе не кажется, что ты зашел слишком далеко?

— В каком смысле?

— Сознайся, ты над ним потешался.

— Ты находишь?

В голосе комиссара прозвучало неподдельное удивление. В сущности, он говорил совершенно серьезно. Не сказал ни одного неискреннего слова, даже насчет сомнений в опасности своего недомогания. Время от времени, когда расследование шло не так, как следовало бы, Мегрэ действительно случалось слечь или запереться у себя дома. Тут с ним носились. Ходили вокруг него на цыпочках. Он вырывался из суеты и шума уголовной полиции, уходил о г бесконечных вопросов со всех сторон и бесчисленных текущих дел. Сослуживцы навещали его или звонили. Все старались быть с ним потерпеливей, справлялись о здоровье. Ценой нескольких порций проглоченного с гримасой отвара он получал о г г-жи Мегрэ несколько стаканов отменного домашнего грога.