Командор - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Волков cтр.№ 71

«Наверх вы, товарищи, все по местам! Последний парад наступает!» – завертелись в голове Сорокина знакомые с детства строки. Он вдруг осознал себя наследником морской славы своих соотечественников и – проклятый перенос! – ее предвестником. Герои Гангута, Чесмы, Наварина, Чемульпо, еще не рожденные, уже пристально наблюдали за ним, и он был не вправе обмануть их ожидания. Единственное, о чем сожалел Константин, было отсутствие флага, того самого, Андреевского, которому суждено гордо развеваться над морями две сотни лет, и каких лет! Флага, еще никогда не виданного даже на Родине…

– Вот он, красавчик! Расположился, как у себя дома! – Геннадий кивнул на преграждающий им путь фрегат.

– Стоял один такой, – процедил сквозь зубы Сорокин. – Ничего, недолго ему осталось!

Время было рассчитано точно. Солнце блеснуло в последний раз и нырнуло в воду, когда Костя сбросил скорость.

– Отдать концы!

Теперь бригантину и брандер не связывало ничего. По команде Ярцева на паруснике были подняты кливера. Их силы хватало, чтобы потихоньку, как говорится, в час по чайной ложке, двигать бригантину. Но быстроты пока и не требовалось.

На фрегате занялись трели боцманских дудок. Пираты видели перед собой корабль, долгое время деливший с ними все тяготы морских походов, и не могли позволить ему уйти. Топить его без крайней необходимости они тоже не хотели и привычно готовились к бою, в котором пушечный залп мог стать лишь прологом.

Темнота наваливалась по-южному быстро. Стремясь сполна использовать остатки света, флибустьеры торопливо подняли якорь и занялись постановкой парусов. Они понимали, что похитители бригантины тянут время, и не хотели дать противнику ни малейшего шанса для спасения.

Все внимание джентльменов удачи было приковано к утраченному судну. Вряд ли кто-нибудь смотрел на тихонько ползущую рядом приземистую шлюпку без привычных мачт и весел. Еще в первый день пираты имели возможность убедиться, что диковинные суденышки не имели никакого оружия и не представляли реальной опасности. Правда, какой-то дьявол с гулом перемещал их по воде, но что с того?

– Всем укрыться за фальшбортом! – громко приказал следящий за приближающимся фрегатом Кабанов.

Корабли теперь разделяло чуть больше половины кабельтова, и расстояние продолжало медленно сокращаться. Никто пока не стрелял. Кабанов помнил, что больше одного залпа он сделать не успеет, и берег его на самый крайний случай, а пираты надеялись захватить бригантину целехонькой.

– Пора! – сам себе скомандовал Сорокин. Шлюпка, словно проснувшись, на максимальной – увы, недостаточно большой – скорости пошла на сближение с фрегатом.

Маневр удался. Пираты не смогли вовремя оценить приближающегося противника, а затем стрелять по нему стало невозможно.

Брандер мягко ткнулся в нависающий над ним борт фрегата. Несколько голов пиратов показалось сверху, и Геннадий, как на стрельбище, понаделал в них дырок. Стрелком он всегда был отменным, а расстояние настолько малым, что почти все пули находили свою цель. Под таким прикрытием Сорокин вбил в борт парусника пару заранее заготовленных крючьев и намертво принайтовил к ним шлюпку.

Теперь флибустьеры почуяли недоброе, и целая группа попыталась спрыгнуть на прилепившийся к ним кораблик. Автомат задергался в руках у Геннадия, издал холостой щелчок, но десантник успел сменить магазин и вновь встретить нападающих меткой стрельбой. Тела пиратов падали в воду, двое шлепнулись на саму шлюпку, и уцелевшие не выдержали, отпрянули от борта.

Пока Геннадий отбивал атаку, а затем продолжал прикрывать сверху, Костя спокойно зажег приготовленный фитиль, постоял над ним несколько секунд и, лишь убедившись, что тот не погаснет, вынырнул из люка.

– Все! Уходим! – Фитиль должен был гореть меньше минуты, а ведь надо было успеть отплыть!

– Давай! – отозвался Геннадий и краем глаза заметил, как его напарник почти без всплеска ушел вглубь.

Сверху сразу свесились два пирата, и Грушевский с удовольствием всадил в них последнюю очередь, а затем последовал примеру Константина.

Тьма уже сгустилась. Оба диверсанта плыли быстро, ориентируясь по сигнальному огоньку на бригантине. Верхнюю одежду и обувь они оставили на ней же, прихватив лишь по ножу, и ничто не сковывало их движений. Пистолеты они не брали, а ставший бесполезным автомат Геннадий с сожалением выбросил в море.

Видя успех первой части операции, Ярцев как можно круче отвернул бригантину прочь. Никто не мог предугадать силу взрыва, и лучше было оказаться как можно дальше.

А потом какой-то наиболее отчаянный пират все же прыгнул в шлюпку, едва не свалился в воду, но смог удержаться. Гулко грохнул кабановский карабин, и джентльмен удачи расстался с жизнью у самой цели.

И тут брандер рванул. Вспышка первого взрыва почти слилась с оглушительным грохотом второго – на фрегате сдетонировали бочки с порохом на орудийной палубе, а следом – и пороховые погреба. Конец большинства флибустьеров был очень быстрым.

Едва отсвистели осколки, как над фальшбортом бригантины по приказу Кабанова зажглись фонари, указывая пловцам путь. Одну из шлюпок немедленно спустили на воду. Конечно, никто не знал, живы ли Костя и Гена? Не погибли ли они при взрыве? Если даже до бригантины долетели осколки и горящие обломки, чуть не вызвав пожар, не убило ли ими ребят в море?

Но за отчаянных – Бог. И Сорокина, и Грушевского подняли на шлюпку живыми. Вот только Гену ударило доской по голове (к счастью, вскользь), и он теперь уверял всех, что шишка вырастет громадная…

Чувство человека, приговоренного к смертной казни и в последний момент помилованного, – вот что испытывали мы после уничтожения пиратского фрегата. В этот радостный миг были напрочь забыты и усталость, и неимоверное нервное напряжение последних дней. В нас возродились неведомые доселе силы. Мы стали единой командой, только что одержавшей полную победу в самых тяжелых для себя обстоятельствах.

Вряд ли счастье было бы столь полным, если бы кто-нибудь в тот момент мог задуматься о дальнейшем. Да, нам удалось избежать страшной опасности и уцелеть, но это не означало возвращения в привычный нам мир. Мы по-прежнему оставались в глубоком прошлом, где все было для нас чуждо. О прежнем безбедном существовании мы могли забыть. Я уже не говорю о таких привычных вещах, как автомобиль, телефон, телевизор, квартира с отоплением, электричеством, ванной и санузлом, – всего, без чего и жизнь – не жизнь. Быт – чрезвычайно важная штука, однако речь даже не о нем. Человек – продукт конкретного социума, и только в нем он способен полностью самореализоваться и занять подобающее ему положение. Мы были свидетелями и участниками кардинальнейших перемен, но они были растянуты на несколько лет, и люди смогли к ним приноровиться. Сейчас же все обстояло совершенно иначе. Прошлое, внезапно ставшее для нас настоящим, оказалось абсолютно непривычным, в нем не было ни единой точки опоры. Мы стали в нем нечаянными и нежданными пришельцами, ничего не знающими, ничего не умеющими и не имеющими. Чтобы выжить, нам предстояло начать все с нуля, проявить не только недюжинный ум, но и удивительную гибкость. Даже поведение и то требовалось изменить самым кардинальным образом, а многие ли способны на это?