Новый русский попугай - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 41

— Вот, взгляните, например, на это! — Антон Антонович подал Маркизу массивный альбом в кожаном переплете, на каждой странице которого были помещены изящные гравюры с видами европейских столиц — Вены, Парижа, Амстердама, Лондона. — Не хотите ли немного хереса? — вспомнил Антон Антонович о законах гостеприимства, пока Леня перелистывал альбом.

— Коньяку, если можно! — Маркиз с явным сожалением оторвался от гравюр. — Прекрасные работы! Чувствуется рука мастера! Твердая, уверенная линия, прекрасное чувство композиции…

— Благодарю вас… но вы так и не сказали, чего хотите от меня в обмен на пластинку, — напомнил ему хозяин. — Как я понимаю, вы хотели бы заказать мне какую-то гравюру?

— Да, действительно! — Леня пригубил коньяк и изобразил на лице восторг. — Прекрасный коньяк! Напиток богов! Действительно, хотел… Дело в том, что, насколько я знаю, не так давно вы сделали одну работу для моего знакомого, некоего Прохора Петровича…

— Вы с ним знакомы? — Гравер заметно помрачнел. — Не самое приятное знакомство…

— Да что вы говорите? А мне он показался таким приятным, благородным человеком! Он так любит оперу!

— Внешность бывает обманчивой! — Антон Антонович брезгливо поджал губы. — Что это мы все о нем? Не найти ли нам более приятную тему для беседы? И не хотите ли еще коньяку? У меня, как вы успели заметить, коньяк замечательный, из подвалов одного французского любителя… оперной музыки.

— Благодарю вас. Коньяк действительно отменный, но я боюсь, что не смогу сохранить трезвую голову. Итак… отчего же вы так сердиты на Прохора Петровича?

— Во-первых, он не выполнил своего обещания. Кое-что пообещал мне за мою работу, помимо денег, и бесследно исчез. Но это не самое неприятное… я привык к людской неблагодарности. Но он, ко всему прочему, еще и жулик!

— Да что вы говорите! — Леня изобразил недоверие, хотя был полностью согласен с Антоном Антоновичем. — Такой приличный, интеллигентный господин… а все же, почему вы считаете его жуликом?

— Видите ли, — Антон Антонович понизил голос, — он просил меня никому об этом не рассказывать, а выдавать чужие секреты — не в моих правилах…

— Даже если вы считаете его жуликом?

— Даже в этом случае!

Маркиз хотел было использовать какие-нибудь сильнодействующие аргументы, но в этот момент из прихожей донеслись звуки Доницетти: кто-то позвонил во входную дверь.

— Одну секунду! Кажется, это мой друг! — Антон Антонович порозовел до корней волос и бросился на звонок, как сказали бы лет двести назад, на крыльях любви.

Маркиз вспомнил посещение филателиста Полуянова, едва не закончившееся для того трагически, и вышел в коридор вслед за хозяином на тот случай, если тому понадобится помощь.

Однако в квартире появился не лопоухий убийца с красноречивой кличкой Дракула и не кто-нибудь из менее колоритных представителей криминального мира, а смазливый юноша в узких черных джинсах и темно-синей водолазке.

— Коленька, слава Богу, это ты! — заворковал Антон Антонович, обнимая гостя. — Я так ждал тебя! Где ты пропадал, противный?

— Ждал? — Юноша оттолкнул гравера и повернулся к Маркизу. — Вижу, как ты меня ждал! Только я за порог, как у тебя гости! Кто этот тип? Кто этот неотесанный дундук? Честное слово, Антон, я был лучшего мнения о твоем вкусе!

— Коля, ты все неправильно понял! — воскликнул Антон Антонович, хватаясь за сердце. — Это вовсе не то, что ты думаешь! Этот человек… он только что пришел… когда он позвонил, я даже подумал, что это ты, поэтому открыл ему…

— Ха-ха-ха! — Коля деланно расхохотался. — А что еще ты сделал, подумав, что это я? Мне всегда говорили, что ты — легкомысленный, ветреный человек, что тебе нельзя доверять! Но чтобы до такой степени! Стоило мне отлучиться на часок, как ты уже поселил в нашем доме своего приятеля…

— На часок? — вскинулся Антон Антонович. — Тебя не было два дня! Где, кстати, ты пропадал?

— Вот так всегда! Ты перекладываешь с больной головы на здоровую… Я у тебя — домашний раб! Ты держишь меня в клетке, не выпускаешь из дому! Если бы еще эта клетка была золотой, а то я должен выпрашивать у тебя каждую копейку!

— Вот, кстати, этот человек, из-за которого ты на меня так напустился, — он заказчик! Он хотел заказать мне гравюру, но ты своим скандальным поведением отпугнул его!

Действительно, во время этой «семейной сцены» Маркиз потихоньку перемещался к выходу из квартиры и сейчас уже готов был выскользнуть за дверь: ему не улыбалась перспектива стать причиной ссоры между двумя голубыми.

— Извините, Антон Антонович, я зайду к вам как-нибудь в другой раз… — пробормотал Леня, взявшись за дверную ручку. — Сейчас, я вижу, вы очень заняты…

— Но только, я прошу вас, подтвердите Коле, что нас с вами связывают исключительно деловые интересы! Деловые интересы, и больше ничего! — взмолился гравер, схватив Леню за руку.

— Да, конечно, исключительно деловые… — пробормотал Маркиз, вырываясь.

— Вижу я, какие они деловые! — воскликнул Коля. — Ты его прямо на моих глазах хватаешь!

— До свидания! — И Маркиз стремительно выскользнул за дверь квартиры.

Приход ревнивого Коли сбил все его планы: в его присутствии Антон Антонович был совершенно не способен ни о чем другом говорить или думать.

Сам смазливый юноша вызвал у Лени явные подозрения: его бегающие глазки, явно наигранный приступ ревности… наверняка этот красавчик, как сейчас говорят, разводит гравера на деньги. Но в принципе Маркиза это не должно интересовать: каждый зарабатывает на жизнь как умеет, и сам Леня — тоже далеко не святой. Его интересовало только одно: как бы еще раз поговорить с Антоном Антоновичем один на один и выпытать у него информацию о «Розовом Маврикии»…

В таких размышлениях Леня спустился на один этаж и услышал снизу приближающиеся голоса.

— Ну чего, как ты думаешь, успел Колян сцену подготовить? — говорил гнусавый голос с характерной для мелкой шпаны растяжкой. — Пора нам заходить?

— По-по-годи еще чуток, — отозвался, сильно заикаясь, второй. — На-на-надо, чтоб его старик хорошенько до-дозрел… то-то-гда его легче бу-будет ра-развести…

Этот разговор чрезвычайно заинтересовал Леню. Его содержание как будто отвечало на его мысли. Маркиз тихонько, стараясь не шуметь, поднялся на два этажа выше и затаился на площадке над квартирой Антона Антоновича.

Двое неизвестных, вполголоса переговариваясь, подошли к дверям гравера. Маркиз осторожно перегнулся через перила, чтобы разглядеть их.

Парни были молодые, лет двадцати пяти. Один из них — бритоголовый качок с мрачным, насупленным лицом — то и дело посматривал на часы. Второй, худой, с растрепанными рыжими волосами, явно нервничая, оглядывался по сторонам.