Выстроить план действий не было времени. Все трое впились в меня взглядами, и Арчер произнес:
— Теперь сами понимаете, Гудвин, почему я настаивал на том, чтобы вы перечитали свои показания? Необходимо проверить: вдруг вы что-нибудь упустили!
— Да, — с сожалением выдохнул я. — Я также вижу, что вы ждете, затаив дыхание, когда я скажу, что верно, мол, я запамятовал: Ниро Вульф и впрямь позвонил вечером в пятницу миссис Рэкхем и сказал ей все это. Увы, рад бы помочь, но привык придерживаться истины, насколько возможно.
— Нам истина и нужна. Вы приходили вчера днем к Рэкхему?
Этого я уже ожидал.
— Да, — просто ответил я.
— С какой целью?
— По поручению клиента. Сперва я за Рэкхемом следил, а потом, когда он меня обнаружил, клиент решил, что можно выведать что-нибудь полезное, если заглянуть к нему в гостиную.
— Почему ваш клиент интересуется Рэкхемом?
— Он мне не объяснил.
— Кто ваш клиент?
Я отрицательно покачал головой, говоря тем самым, что не отвечать на сей вопрос имею полное право.
— Вам это не пригодится. Мой клиент приехал с Западного побережья, где, как я подозреваю, был связан либо с игорным бизнесом, либо с рэкетом, а может, и с тем, и с другим, хотя мои подозрения юридической силы не имеют. Так что давайте изменим тему.
— Я хочу знать его имя, Гудвин.
— А я хочу охранять своего клиента, в разумных пределах, естественно. К убийству, которое вы расследуете, он не причастен.
Заговорил Бен Дайкс:
— Ладно, не будем строго придерживаться правил. Не станешь же ты изобретать в самом деле несуществующего клиента. Тем более — с Западного побережья.
— Ваш клиент Барри Рэкхем? — осведомился Арчер.
— Нет.
— Вы выполняли какую-нибудь работу по его поручению?
— Нет.
— Давал ли он вам или выплачивал какие-нибудь деньги за последнюю неделю?
Это было уже чересчур. Похоже, тут я влип по самую шею, и лучшее, что я мог сделать, это брыкаться в надежде хоть как-то выиграть время и попробовать выкрутиться.
— Ах, вот значит как, — процедил я. Потом окинул оценивающим взглядом Лину Дарроу и перевел взгляд на Арчера. — Похоже, вы решили пойти ва-банк. По-вашему, я взял деньги от убийцы, чтобы скрыть против него улики. Скверное дело, да?
Никто не отозвался. Они просто смотрели на меня.
Тогда я продолжил:
— Во-первых, я решительно заявляю, что у меня нет никаких денег, полученных от Рэкхема, и хватит об этом. Во-вторых, я поставлен в несколько невыгодное положение, потому что я знаю, что на уме у мисс Дарроу, но не знаю, откуда. Для меня очевидно, что она пытается подставить Рэкхема, но я не уверен, сама ли она так решила или ее кто-то надоумил. Прежде чем я приму решение, что делать, я хотел бы это прояснить. Я понимаю, что вы должны обработать меня на всю катушку и нисколько не возражаю, в конце концов так принято, это ваша работа, но вам придется выбрать. Либо я сейчас наберу воды в рот, причем я вовсе не шучу, и тогда можете делать со мной все, что вам заблагорассудится, либо я сперва переговорю с мисс Дарроу… в вашем присутствии, разумеется. А потом можете допрашивать меня хоть до конца недели. Итак?
— Что вы хотите узнать от нее? — полюбопытствовал Арчер.
— Лучший способ выяснить — послушать самим. — Я повернулся к Лине. — Когда вчера днем я увидел, как вы выходите из его номера, я сразу подумал, что заварится каша.
Она не отвела взгляд, но и не ответила.
— А когда он обошелся с вами дурно? Вчера? — уточнил я.
— Не только вчера, — бесстрастно ответила она. — По вчера он окончательно и бесповоротно отказался жениться на мне.
— А что же здесь дурного? — удивился я. — Не может же Барри Рэкхем на всех жениться.
— Он обещал… много раз.
— А вы держали при этом фигу в кармане? Он знал, что вам известно кое-что из того, что может привести его в камеру смертников. Вы не думаете, что он мог морочить вам голову хотя бы из соображений безопасности?
— Я так думала, но не хотела этому верить. Он говорил, что любит меня. Мы… спали вместе, и я думала, что он станет моим мужем. — Она решила, что следует привести более веские аргументы и воскликнула: — Я так его желала!
— Еще бы! — Я постарался, чтобы моя реплика не прозвучала слишком ехидно. — А теперь что вы думаете: он и в самом деле любил вас?
— Нет! Он бессердечный и коварный. Он меня боялся. Он только хотел, чтобы я никому не рассказала то, что мне известно. Я уже подозревала… он так изменился… а вчера я пыталась настоять, чтобы мы поженились на этой неделе, и он совершенно рассвирепел… это было ужасно.
— Простите, — упрямо настаивал я, — но вы чересчур ранимы для женщины, готовой выскочить замуж за убийцу. А не…
— Я не знала, что он убийца! Я только верила, что если расскажу все, что узнала от миссис Рэкхем, то он… то ему станет гораздо труднее, вот и все.
— Понятно. А вчера, когда поссорились, вы угрожали ему разоблачением?
— Да.
— Знаете, сестричка, — воскликнул я, — вам следовало получше все продумать. Более неуклюжей лгуньи я еще не встречал.
— Попробуйте абстрагироваться от ее слов, — обратился я к Дайксу и Арчеру, — и поставить себя на место Рэкхема. Он, думаю, не настолько туп, чтобы так рассуждать. Кому, как не ему, знать, что такое пять месяцев для убийцы. Он стоит перед выбором: жениться ли на сей смазливенькой лгунье или позволить ей мчаться к вам с чернилами для его смертного приговора; а он не только ведет себя бессердечно и коварно, но буквально принуждает ее бежать к вам! То есть парень, которому ничего не стоит в одиночку ночью в густом лесу заколоть жену и сторожевую собаку, преспокойно отпускает эту несчастную красотку на волю, чтобы она на весь мир прославляла его злодейство! Господи, неужто вы способны поверить в такую чушь?
— Люди бывают разные, — уклончиво рассудил Арчер. — И к тому же она знает много подробностей, коих не сообщаете вы. Возьмите хотя бы телефонный звонок Вульфа и его рассказ миссис Рэкхем о Барри Рэкхеме. Такую ведь подробность не придумать и прирожденной лгунье, не то что неуклюжей.
— Ерунда, — отмахнулся я. — Никакого звонка не было, и миссис Рэкхем ничего подобного не говорила. А что касается связей Рэкхема с преступниками, то либо все это чушь и очередная выдумка нашей сестренки — в таком случае вам следует быть поосторожней, — либо это правда и ей удалось разговорить Рэкхема до такой степени, что он не побоялся признать эту тяжкую связь с преступным миром. Такой оборот событий я вполне допускаю.
— Так вы считаете, что Вульф не звонил миссис Рэкхем?
— Нет.
— И он не выяснял, что источник доходов Рэкхема связан с преступниками?