В лучших семействах - читать онлайн книгу. Автор: Рекс Тодхантер Стаут cтр.№ 20

— Идите и отпечатайте их, Чини.

Щуплый встал на ноги, прихватил блокнот и засеменил из комнаты. Когда дверь закрылась, Арчер заговорил:

— Пожалуй, вам стоит это знать, Гудвин: вам противоречат. Мистер Рэкхем говорит, что вы лжете про разговор его супруги с Вульфом.

— Вот как? А откуда он знает? Его там не было.

— Он говорит, что она никак не могла такого сказать, поскольку это неправда. По его словам, в денежных вопросах никаких трений или недоразумений между ними не было. Кроме того, он показал, что жена говорила о том, что подозревает мистера Хэммонда из Кредитной компании Метрополитен в неверном ведении ее финансовых дел и желает проконсультироваться по этому поводу с Ниро Вульфом.

— Что ж, — зевнул я. — Занятно. На моей стороне Лидс. А кто подтверждает его слова?

— Пока никто.

— А Лидсу вы это уже сказали?

— Да. Как вы выразились, он на вашей стороне. Он подписал протокол. Как, впрочем, и мистер Рэкхем.

— А что говорит Хэммонд?

— Я не… — Арчер прервался, задумчиво глядя на меня. — Возможно, не стоит говорить вам. Пусть эти останется между нами. Сами понимаете — щекотливое дело… Он крупная шишка в таком влиятельном банке…

— Верно, — согласился я. — Кстати, обозвать новоиспеченного миллионера гнусным лжецом тоже щекотливое дело, для вас, во всяком случае. Но не для меня. Так вот, я заявляю: он — гнусный лжец! Думаю, он уже миллионер, не так ли?

Арчер и Дайкс переглянулись.

— Если не хотите, не говорите, — великодушно согласился я. — Дайкс мне скажет. Если знает. Он знает?

— Да. Завещание огласили сегодня. Я присутствовал при этом. Слугам и дальним родственникам досталось, конечно, по мелочи. Миссис Фрей унаследовала усадьбу и миллион долларов. Лидс получил полмиллиона. Лина Дарроу — двести тысяч. Остальное досталось мистеру Рэкхему.

— Ясно. Стало быть, он и впрямь миллионер, а дельце и впрямь щекотливое. Все равно он гнусный лжец, к тому же нас двое против одного. Я подпишу свои показания в трех экземплярах, если хотите. Что я еще могу сказать?

— Я хочу, чтобы вас стало трое против одного. — Арчер пригнулся ко мне. — Послушайте, Гудвин. Я преклоняюсь перед талантами Ниро Вульфа. Как вам известно, у меня есть для этого основания. Но я не допущу, чтобы из-за его капризов страдало следствие. Мне нужны его показания, подтверждающие ваши слова с Лидсом, и я намереваюсь заполучить их без проволочек. Я послал к Вульфу человека. Сегодня утром, в одиннадцать, ему сказали, что Вульф не принимает, а вас нет дома и где вы находитесь — неизвестно. Тогда-то мы и передали циркуляр о вашем розыске. Час назад мне снова позвонил мой человек. Он опять побывал в доме у Вульфа, и ему сказали, что Вульф отбыл из города. Больше ничего выведать ему не удалось.

Арчер сжал кулак и упер его в стол.

— Я не потерплю этого, Гудвин. Это самое серьезное преступление, которое случилось с тех пор, как я занял свой пост в округе, и я не потерплю вульфовских штучек. Пусть он и гений, но он также жирный и тщеславный павлин, и пора поставить его на место. Позвоните ему с этого телефона. Если через два часа он не прибудет сюда давать показания, я выпишу ордер на его арест как важного свидетеля. Вот телефон.

— Сомневаюсь, что вам удастся пришить ему статус свидетеля. Его и близко здесь не было.

— Чушь! — прорычал Бен Дайкс. — Не будьте простофилей. В пятницу миссис Рэкхем поплакалась ему в жилетку, а в субботу ее прикончили.

Я решил вызвать огонь на себя. Что касается меня, я бы с удовольствием позволил им попасть впросак со своим ордером, но, к сожалению, не сумел придумать вразумительного объяснения для завтрашнего дня, когда им на глаза неминуемо попадется объявление в «Газетт». Черт с ними, решил я и провозгласил:

— Я не могу ему позвонить, поскольку не знаю, где он.

— Ха-ха, — сказал Дайкс. — Ха-ха-ха!

— Да, — признал я, — это сошло бы за шутку. Но это не шутка. Я даже не знаю, в Нью-Йорке он сейчас или нет. Мне известно лишь, что из дома он ушел вчера ночью, пока я был здесь, и с тех пор не возвращался… нет, не совсем так. Еще мне известно, что он зашел к своему другу по имени Вукчич и договорился о том, что тот организует перевозку орхидей и возьмет на работу нашего повара. Он дал Вукчичу генеральную доверенность. И отправил в «Газетт» объявление, в котором возвестил, что навсегда оставляет сыскной бизнес.

На сей раз «ха-ха» не последовало. Дайкс, насупив брови, смотрел на меня. Арчер, скривив рот, тоже пожирал меня глазами, словно пытаясь прожечь меня взглядом насквозь. Так продолжалось некоторое время, и я заерзал на стуле. Я запросто выдерживаю любой взгляд, но тут меня буравили две пары глаз одновременно спереди и сбоку.

Наконец Дайкс повернул голову и обратился к Арчеру:

— Хорошенькое дело!

Арчер кивнул, не спуская с меня глаз.

— Этому трудно поверить, Гудвин.

— Еще бы. Чтобы он вышел из дома…

— Нет, нет. Трудно поверить, что вы с Вульфом пойдете на такой блеф. Видимо, у него не было другого выхода. Ночью вы звонили ему от Лидса, как только вам представилась такая возможность после убийства миссис Рэкхем…

— Извините, — решительно прервал я. — Не как только представилась такая возможность после убийства миссис Рэкхем. Правильнее будет сказать: как только представилась возможность после того, как я узнал, что миссис Рэкхем убили.

— Ладно, ладно. Мы не на суде. — Арчер пригнулся ко мне. — Это случилось чуть позже полуночи. Что вы ему сказали?

— Я рассказал, что произошло. Подробно, как позволяло время, описал все события от моего приезда до той самой минуты. Если телефонистка подслушивала, то она вам подтвердит. Я спросил, должен ли я при допросе рассказывать полицейским лишь о том, что происходило здесь, предоставив остальное ему, но он ответил, что нет, я не должен ничего утаивать, включая даже подробности его беседы с миссис Рэкхем. Вот и все. Как вам известно, все инструкции я выполнил.

— Господи! — вздохнул Дайкс. — Да, сынок, похоже, пришел твой черед попотеть.

Арчер, не обращая на него внимания, продолжал:

— А потом, велев вам ничего не утаивать от полиции, Вульф вдруг посреди ночи решает, что ему надоел сыскной бизнес, посылает в газету объявление о своем уходе на покой, навещает друга, с которым договаривается об орхидеях, и… Что он сделал потом? Я что-то запамятовал, слишком увлечен был вашим рассказом.

— Я не знаю, что он сделал потом. Ушел. Исчез.

Представляю, как дико это прозвучало. Бред сумасшедшего. Только полоумный поверил бы, что его не водят занос. И я еще едва не проболтался про колбасу и слезоточивый газ, собираясь, естественно, умолчать про то, что мы знали, кто прислал нам этот гостинец, но вовремя спохватился, сообразив, к чему могла привести такая неосторожность. Вот уж точно была бы сенсация! Но что-то добавить или сделать мне следовало. Я решил представить доказательства и полез за ними в карман.