Мастер дороги - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Аренев cтр.№ 49

– Именно! И вот он остается там, взбирается в пещеру, о которой после расскажет Ватсону, прячется и выжидает. Видит, как приходят полицейские, как пытаются восстановить картину происшедшего. Впервые за много лет обнаруживает, что мысли путаются. Одна, главная, мешает ясно размышлять: он должен поймать двух крупнейших злодеев из шайки Мориарти. Должен их обезвредить. Должен! Он пытается уснуть, но обнаруживает: в этом нет необходимости. Тело существует по другим законам – или, если угодно, вопреки всем законам природы. Наутро он покидает свое укрытие и отправляется во Флоренцию, еще не зная, каким образом добьется своей цели, но четко представляя первые к ней шаги. Дальнейшее – детали. Три года мистер Холмс проводит, странствуя по миру. Затем возвращается в Лондон и помогает в поимке полковника Морана. Служит приманкой – разумеется, он сам, а не выдуманный Ватсоном манекен, который якобы передвигали каждые четверть часа; Моран был слишком опытным охотником, чтобы купиться на такой дешевый трюк.

– То есть полковник действительно стрелял в мистера Холмса?

Старик пожал плечами:

– Всего лишь еще одна пуля; слава богу – не в череп. Ватсон прыгнул на Морана как раз в момент выстрела… иначе все могло бы закончиться совсем по-другому. Сэр Артур, кстати, был крайне недоволен этой выдумкой с манекеном, считал, что никто из читателей в здравом уме в нее не поверит. Но доктор, откровенно говоря, плохо умел врать и был не лучшим выдумщиком. А сэр Артур, однажды согласившись печатать его сочинения, уже не мог отказаться; к тому времени вся эта история… как сейчас сказали бы, вышла из-под его контроля… если когда-то и была… Ну, не важно. Так что скажете, мистер Вильчук?

– А что сказать? Смело. Нет, правда: никаких объяснений, как в той истории про персонажа, который в конце одной книги был сброшен за борт в цепях, в сундуке, а в следующей просто взял и вышел из моря.

– Прежний мистер Холмс сказал бы, что объяснения есть всегда. Тот, что пережил Мориарти и Морана, знал – это не так. Но в данном случае… в данном случае он нашел объяснение, мистер Вильчук. И ключом к разгадке оказался он сам, его тело и его разум. Мистер Холмс и прежде-то не был похож на обычных людей, а теперь, после Рейхенбахского водопада, заметил за собой целый ряд перемен – разумеется, помимо очевидных, связанных с особенностями его нынешнего существования. Большей частью его мысли занимало только одно: преступники, которых он упустил. Желание восстановить справедливость. Покарать сообщников Мориарти. В конце концов он поймал себя на том, что превращается в одержимого. К счастью, Майкрофт, с которым – единственным из всех прежних своих родных и знакомых – мистер Холмс связался сразу по прибытии во Флоренцию, Майкрофт – помог. Он дал несколько весьма уместных советов и порекомендовал к прочтению несколько научных трудов.

Старик усмехнулся и покачал головой:

– В конце концов, никто из нас не уникален – ни при жизни, ни после смерти. Мистер Холмс обнаружил, что его случай тоже не что-то из ряда вон. Во многих культурах, у многих народов… это, мистер Вильчук, называется «неупокенный мертвец». Тело, движимое сильной волей, незавершенным стремлением. Неупокоенные – те, кто жаждет отомстить, защитить своих родных, закончить дело всей своей жизни… конечно, этого хотят многие, но лишь в единичных случаях все совпадает: мощнейшее стремление, особенности разума… душа? – да, наверное, особые свойства души. Но такого рода послесмертие… оно лишь на первый взгляд кажется чем-то прекрасным. В действительности же таит в себе ловушку, которой избежать почти невозможно. Постепенно все эмоции, мысли, воспоминания исчезают, тело превращается в инструмент. Главным остается единственное – предсмертное – стремление, то самое, благодаря которому мертвец стал неупокоенным. Чем-то это напоминает наркотическую зависимость. Если не осознаешь, что болен, не сможешь и вылечиться. Но, – добавил старик, – даже если осознал… справиться с этим нелегко, поверьте. Это как навязший в зубах мотивчик… или прилив, который накатывает и тащит в море. Нужны очень мощные якоря, чтобы удержаться. К счастью, мистеру Холмсу хватило ума, чтобы догадаться, каким образом и что именно способно удержать его. А Майкрофт сумел обратить внимание брата на все те изменения, что произошли с ним. Мистер Холмс явился к нему неряшливо одетым, растрепанным, завел обыкновение нервически хрустеть суставами и клацать челюстью. Не курил (не мог!), однако с остервенением, будто зверь, грыз мундштук трубки. Холодный разум, к сожалению…

В этот момент за дверью раздались встревоженные голоса, один говорил на русском, другой отвечал по-английски.

– Ваш коллега волнуется, – невозмутимо заметил старик. – Впрочем, если вы действительно спешите…

Вадим мотнул головой:

– Не настолько. Сомневаюсь, что ваша история хоть каким-то боком связана со мной, но дослушать до конца… отчего бы и нет?

Он приоткрыл дверцу вовремя: Андреич, видимо, в который раз пытался обойти горничную. Та с проворством матерого голкипера встала у него на пути.

– Ну слава те господи, я уж думал!.. Вадим, что вообще здесь…

– Спокойно, все в порядке. Подождите с Сашкой, я скоро.

Андреич настороженно переспросил:

– Точно в порядке?

Сашка, стоявший чуть позади, только кивнул Вадиму, как будто и не сомневался. Вот о чем вообще сын с этим «Холмсом» разговаривал?!.

Он вернулся и прикрыл дверцу.

– Итак?..

– Итак, мистер Вильчук: холодный разум, не ограниченный эмоциями и отчасти стесненный телесной уздой, эту самую узду разрушает. Начинает грызть, как грыз мистер Холмс мундштук трубки. То, от чего иные мыслители мечтают избавиться: голод, сонливость, отправление естественных надобностей – все это, как оказалось, и является якорями, необходимыми, чтобы разум… отдыхал, быть может. Понадобилось три года, путешествие в Тибет, Персию, Мекку… Мистер Холмс встречался с лучшими бальзамировщиками, с величайшими духовными учителями своего времени. Если бы не сделал этого – может, и настиг бы своих противников, но совершенно точно – не надолго пережил бы их. Впрочем, эти его изменения… они коснулись не только внешности и образа жизни. Прежде рациональный до мозга костей, мистер Холмс столкнулся с тем, что нельзя было объяснить, даже до конца понять. После того как полковник Моран был обезврежен, мистер Холмс продолжал практиковать, однако теперь все чаще сталкивался с делами не совсем обычными. Даже с точки зрения его собственного опыта. Доктор Ватсон об этих делах, разумеется, не писал: сэр Артур и его издатели в один голос твердили, что читатель не примет такую резкую смену жанра. – Последние слова старик произнес брезгливо и пренебрежительно. – Впрочем, – добавил, – это даже к лучшему.

– Я что-то запутался. – Вадим еще раз обвел взглядом комнатку: узкая кушетка, полки с книгами и нетбуком, громоздкий металлический шкаф… – Не улавливаю: как в итоге все закончилось этим вот?

– В Сассексе было скучно. Возвращаться сюда под собственным именем… – старик пожал плечами. – А музей – что ж, идея не так уж плоха.