Роковой отпечаток - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Вентворт cтр.№ 32

В разговоре с мисс Силвер все встало на свои места и снова приобрело четкие очертания.

— Знаете, пока я не поговорила в кабинете с мистером Эбботом и не поняла, что он подозревает меня, мне никогда не пришло бы в голову, что кто-то может вообразить, будто я имею какое-то отношение к этому убийству.

Мисс Силвер слегка покачала головой:

— Мне кажется, вам не следует забывать, что для вас он теперь старший инспектор Эббот, поскольку он находится здесь по долгу службы.

Джорджина с удивлением вспоминала, что Фрэнк гостил у них в Филд-Энде, и что она считала его интересным человеком и прекрасным танцором. Он называл ее Джорджиной, а она его — Фрэнком. И был жив Джонатан Филд. Прошло всего десять дней, но с тех пор все в мире перевернулось вверх тормашками. Она посмотрела на мисс Силвер и сказала:

— Я абсолютно не понимаю двух обстоятельств.

Мисс Силвер сматывала в клубок белую шерсть, лежавшую в ее мешочке для вязанья.

— Вот как? Пожалуйста, скажите, чего именно.

Джорджина наклонилась к ней:

— Я не понимаю, почему была открыта застекленная дверь на террасу.

— Вы хотите сказать, что она была распахнута?

— Да, она раскачивалась под порывами ветра и хлопала. Этот звук и разбудил меня. Я просто не могу понять, зачем дядя Джонатан открыл ее.

Спицы так и мелькали в руках мисс Силвер.

— Может, ему показалось, что в комнате слишком жарко?

Джорджина покачала головой:

— Нет, он любил, чтобы в комнате было тепло.

— Тогда можно предположить, что он открыл дверь, чтобы впустить кого-то, или что дверь открыл не он.

— Кого он мог впустить?

— Не знаю, мисс Грей.

— Я не знаю ни одного человека, — сказала Джорджина, — кто мог бы, не договорившись заранее, зайти к нему. А если сам он не открывал этой двери, кто тогда открыл ее?

— Никто из тех, кто живет в доме, не мог сделать этого?

— Зачем им?

— Я не могу ответить на этот вопрос, но, возможно, существует объяснение, до которого мы обе не додумались. Вы говорите, что есть два обстоятельства, которых вы не понимаете. Одно — незапертая дверь. Скажите, пожалуйста, что еще?

— У дяди есть коллекция отпечатков пальцев известных людей. Он хранит ее в больших альбомах, которые стоят на нижней полке одного из книжных шкафов в его кабинете. Все альбомы стояли на своем месте, когда я разговаривала с ним около девяти часов вечера. Стоукс утверждает, что они были там и в десять часов, когда он принес в кабинет поднос с напитками. Но около часа ночи, когда я нашла Джонатана, один из альбомов лежал на столе открытым, справа от него, а инспектор Эббот говорит, что из него вырвана страница.

— Боже мой! Вы знаете, чьи отпечатки пальцев были на вырванной странице?

Джорджина ответила не сразу:

— Кажется, знаю, но я не уверена. Дядя Джонатан любил рассказывать о том, как был погребен под обломками разрушенного дома во время бомбежки. Это очень занимательная история, я не раз слышала, как он ее рассказывал. Вы, наверное, знаете, что около десяти дней назад у нас устраивали танцевальный вечер. Но часть гостей пригласили к обеду. После обеда некоторые гости, в том числе и инспектор Эббот, пошли в кабинет. Им хотелось посмотреть коллекцию дяди Джонатана, и он попутно рассказал им свою историю. Меня не было с ними, но я вошла, как раз когда он рассказывал. Мне пришлось напомнить ему, что уже съезжаются гости, приглашенные на танцы, и дядя был недоволен, что его прервали. Мирри тоже сидела там, она стала умолять его продолжать рассказ, поэтому я ушла.

— Мистер Филд продолжил свой рассказ?

— О да, Мирри так увлеклась этой историей. Дядя Джонатан вместе с еще одним человеком оказались под руинами разрушенного дома, и оба считали, что у них нет шанса выбраться оттуда. Его товарищ по несчастью совершенно потерял голову. Он рассказал дяде Джонатану, что убил двоих, и рассказал, как он это сделал. Мирри потом говорила, что эту часть истории дядя Джонатан не стал рассказывать. Я оставила дверь в кабинет открытой, и он слышал, как гости собираются в холле, поэтому он только сказал, что узнал бы голос этого человека, если бы услышал его снова, и что он получил отпечатки его пальцев, передав ему портсигар. Мирри говорила, что он полуоткрыл альбом, чтобы показать им отпечатки, и что там лежал длинный конверт, служивший закладкой. Я знала об этом, потому что слышала раньше его рассказ. В этом конверте лежали записи того, что рассказал ему тот человек. Понимаете, вполне вероятно, что дядя Джонатан сочинил все это. Если это так, то я просто вижу, как он подкреплял свою историю множеством записей, которые хранил в конверте, и использовал его как закладку на том месте, где находились поддельные отпечатки. Только… — она нерешительно замолчала, — почему он, или кто-то другой, вырвал эту страницу и сжег ее?

— Боже мой! — воскликнула мисс Силвер.

— Страница пропала. Ее вырвали… Фрэнк Эббот открыл альбом и показал мне зазубренные края. И еще кое-что. Длинный конверт, о котором я вам рассказывала, лежал на месте, но он оказался пустым. Записи, которые хранил в нем дядя Джонатан, исчезли.

— Вы говорили об этом инспектору Эбботу?

— Нет. Он сразу начал спрашивать меня о том, как дядя сжег завещание. Вот тогда я и почувствовала, что он подозревает меня, и, конечно, я прекрасно понимала, почему он так думает. Кому не покажется странным, что человек составил новое завещание и в тот же день уничтожил его. Но все обстояло именно так. Когда человек раздражен, он становится непредсказуемым. Дядя Джонатан написал это завещание, потому что рассердился на меня и ему хотелось показать всем, как он любит Мирри. Потом, когда я пришла к нему вчера вечером, после обеда, и поговорила с ним, его гнев испарился, как дурной сон, и он опять стал самим собой, нежным и заботливым. Он достал из ящика новое завещание, разорвал его, а обрывки бросил в огонь. Я пыталась остановить его, но он не хотел меня слушать, а я побоялась раздражать его. Он сказал, что напишет новое завещание, которое будет справедливо к нам обеим, и что я не должна думать, будто он стал меньше любить меня, потому что полюбил Мирри. — Глаза ее внезапно наполнились слезами. — О мисс Силвер, мне не верится, что такое могло случиться!

— Самым большим утешением для вас, — мягко и нежно ответила мисс Силвер, — является то, что всякое непонимание между вами и вашим дядей было устранено. Как верно заметил Колридж:

Одной любви взыскую я,

Ведь истинна любовь моя! [3]

Джорджина прикусила губу. Какое-то время она не могла произнести ни слова. Справившись со своим волнением, она сказала:

— Мисс Силвер, Сисили считала… она сказала… что, возможно, вы согласились бы приехать в Филд-Энд, чтобы помочь нам. Что скажете?