Часы пробили полночь - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Вентворт cтр.№ 6

— Слушай, красавица, ты должна поговорить со мной, пока тетя Грейс занята с Фрэнком.

Эллиот заговорил с Брендой, выглядевшей надутой и оскорбленной. Чтобы обидеть ее, требовалось так мало, что в других обстоятельствах он не стал бы из-за нее беспокоиться, но сейчас ему приходилось говорить и притворяться заинтересованным, лишь бы не казаться отвергнутым супругом, неизвестно почему задержавшимся на сцене. Эллиот преуспел в этом до такой степени, что расслабившаяся Бренда сообщила о свеем намерении вступить в женскую полицию.

— Отличная идея!

Она уставилась на него.

— Что ты имеешь в виду, Эллиот?

— Только то, что сказал — что это великолепная идея.

— Ну, я не уверена, что сделаю это или даже что мне этого хочется. Но если женская полиция необходима, значит, им нужен персонал, А в таком случае я считаю своим Долгом туда завербоваться.

— Уверен, что тебе это доставит удовольствие.

Светлые глаза агрессивно блеснули между столь же светлыми ресницами. «Почему, черт возьми, она их не красит?» — с тоской подумал Эллиот и тут же вспомнил об эпическом скандале, который разразился, когда Лидия предложила Бренде это сделать. Филлида рассказывала ему об этом. Он словно слышал эхо ее голоса… Усилием воли Эллиот заставил себя слушать Бренду, гневно отвергавшую любое предположение насчет удовольствия.

Тем временем Дики говорил Лидии:

— Полагаю, тебе известно, что у меня усиливается сердцебиение каждый раз, когда я тебя вижу.

— «Сердцебиение», сочинение Ричарда Парадайна, — усмехнулась Лидия. — Как жаль, что ты не можешь изложить свои чувства в стихах. Это быстро привело бы тебя в нормальное состояние, А я бы с удовольствием получила в подарок сборник стихотворений, посвященных мне, в белом кожаном переплете с золотым тиснением и с надписью внутри: «Посвящается Лидии» — или, может быть, просто «Посвящается Л… »

— Критики начнут изощряться над «Л… » Как насчет «Лидии, которую я обожаю»?

— «Потому что она никогда не бывает занудой», — закончила Лидия. — Какую женщину ты бы предпочел, Дики, — безобразную, но занятную или красивую, но скучную? Я еще не решила, какой вариант выбрать для себя.

— Тебе незачем решать — ты и так взяла лучшие компоненты из обоих вариантов.

Лидия послала ему воздушный поцелуй.

— Спасибо, дорогой. Слышать такое тем более приятно, потому что это неправда. Если бы не мои волосы, цвет лица и крашеные ресницы, я была бы всего лишь младшей сестрой Айрин. «Невзрачная малышка, но это не ее вина, поэтому мы должны быть к ней добры». Это пошло бы на пользу моему моральному облику, так как мне просто пришлось бы придерживаться семейных добродетелей — единственного убежища для дурнушки.

У Дики слегка закружилась голова. Так бывало всегда, когда Лидия на него смотрела.

— Хочешь, я сделаю тебе предложение, пока ты будешь есть индейку? — осведомился он. — Судя по всему, ты клонишь именно к этому.

— Не знаю, — задумчиво промолвила Лидия. — Для меня это явилось бы еще не изведанным опытом. Правда, мужчина однажды признался мне в любви, когда мы ели суп с пряностями — он задохнулся, не окончив фразу, и два не умер. Это было не слишком приятно — к тому же мой суп остыл, пока я хлопала его по спине. Так что лучше не надо. Мне бы не хотелось испортить индейку.

Филлида сидела между Албертом Пирсоном и Марком Парадайном. Беседа с Албертом была скорее поучительной, чем увлекательной. Он всегда был готов сообщить расстояние от Земли до Сатурна и от Коломбо до Сингапура, точное количество витаминов в новом маргарине или подробные сведения о происхождении угля и изобретателе стали, но обилие информации, преподнесенное в подобной манере, лишало ее малейших признаков интереса. Долгая практика помогала Филлиде улыбаться и пропускать поток сведений мимо ушей.

Когда Алберт закончил излагать новые факты относительно бетона, она обернулась к Марку и сразу же подумала, каким же несчастным он выглядит. Сидящая по другую сторону от него Айрин разговаривала с Джеймсом Парадайном, и Марк оказался на какое-то время лишенным внимания. Его лицо было таким мрачным, что это обеспокоило Филлиду.

— О чем ты думаешь? — улыбаясь, спросила она.

Глубокие морщины слегка разгладились.

— Ни о чем, что стоило бы обсуждать.

— Тогда о чем же нам говорить? Ты прочитал за последнее время что-нибудь интересное?

Марк с явным облегчением воспринял предложенную тему. Они говорили о книгах, фильмах, музыке. Сидящему напротив Эллиоту они казались поглощенными беседой. Ваза заслоняла их, но когда Филлида наклонялась в сторону, он видел ее блестящие глаза и румяные щеки. Шампанское в ее бокале оставалось нетронутым, и Эллиот, продолжая вымученный разговор с Брендой, интересовался, что вызвало подобное оживление. Когда он впервые увидел Филлиду в гостиной, она выглядела бледной и апатичной. Или ему это только показалось? Нет. У него буквально сердце упало при виде ее бледного лица.

Бренда Эмброуз бросила на него недовольный взгляд.

— По-моему, ты меня не слушаешь!

Эллиот с трудом заставил себя перенести внимание с Филлиды на Бренду.

Когда с индейкой было покончено, перед Джеймсом Парадайном поставили горячий пудинг с изюмом, А Лейн и горничная начали разносить пирожки с мясом и желе. Набирая полную ложку желе, Филлида встретилась глазами с Эллиотом. Он сразу же перевел взгляд с ее лица на левую руку, придерживающую предлагаемое блюдо. Рука была обнажена от плеча до кончиков пальцев. Краска бросилась в лицо Эллиоту и медленно отхлынула назад. Ему не приходило в голову, что Филлида больше не носит обручальное кольцо. Этот неожиданный факт подействовал на него, как пощечина. Эллиот чувствовал, что им овладевает холодная ярость…

Грейс Парадайн смотрела через стол на своего брата. Момент слепящего гнева миновал, и теперь она была очаровательной, радушной хозяйкой, другом и наперсником всей семьи. В течение двадцати лет, если возникали какие-либо сомнения, все говорили: «Спроси тетю Грейс — она знает». Только Эллиот Рей держался особняком, никогда ни о чем ее не спрашивал, А потом забрал у нее Филлиду. Она всегда считала его вором, хотя он и не сумел сохранить украденное. Филлида вернулась назад. Конечно никак нельзя было ожидать, что Джеймс именно сегодня приведет сюда Эллиота и что Эллиот настолько утратит остатки достоинства, что согласится прийти. Грейс не помнила, чтобы хоть раз в жизни испытывала такую бешеную ярость, но тем не менее смогла ее скрыть. Если ее щеки раскраснелись, то это было ей к лицу, А если она говорила чуть меньше обычного, то внимательно слушала Дики, рассыпавшего похвалы Лидии, и Фрэнка Эмброуза, жаловавшегося на Айрин.

— Удивительно, как женщины не могут ужиться вместе. Айрин и Бренда постоянно грызутся.

— Знаю. Мне очень жаль.

— Мужчины никогда не устраивают таких бессмысленных ссор. В конце концов, Бренда на десять лет старше Айрин. Казалось бы, Айрин должна с радостью слушать ее советы насчет детей и домашнего хозяйства. Ведь мы с Брендой девять лет вдвоем содержали дом. Так нет, Айрин все делает наоборот. Конечно Бренду это возмущает. Ей кажется, что ее выживают из собственного дома. Ты не могла бы как-нибудь повлиять на Айрин?