Модеста Миньон - читать онлайн книгу. Автор: Оноре де Бальзак cтр.№ 26

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Модеста Миньон | Автор книги - Оноре де Бальзак

Cтраница 26
читать онлайн книги бесплатно

Твой патрон и друг Шарль Миньон».

— Твой отец возвращается! — сказала г-жа Миньон дочери.

— Почему ты так думаешь, мама? — спросила Модеста.

— Слышишь, Дюме бежит, — значит, он хочет сообщить нам добрую весть, иначе он ни за что не прибавил бы шагу.

— Победа! — воскликнул Дюме, распахнув калитку. — Сударыня, полковник и не думал болеть, он возвращается на «Миньоне», прекрасном собственном судне; оно стоит вместе с грузом, о котором мне пишет полковник, восемьсот или девятьсот тысяч франков; но он просит вас хранить это в тайне. Все его сердце изболело при мысли о несчастье, случившемся с нашей дорогой Беттиной.

— И это несчастье повлекло за собою ее смерть! — сказала г-жа Миньон.

— Он приписывает все случившееся корыстолюбию, которое пробуждает в сердцах молодых людей огромное богатство, и, мне кажется, он прав. Бедный полковник, он надеется увидеть свою Беттину, свою заблудшую овечку, здесь, среди нас. Не говорите никому о его приезде, даже Латурнелю, если это только возможно. Будем радоваться и молчать. Мадемуазель, — шепнул он Модесте, — напишите отцу об утрате, понесенной вашей семьей, и об ее ужасных последствиях: надо подготовить его к печальному зрелищу, которое его ожидает. Я берусь передать ему письмо до приезда в Гавр, так как он обязательно должен заехать в Париж. Напишите ему обо всем подробно, у вас есть еще время: я возьму письмо с собой, — в понедельник я уезжаю в Париж.

Модеста испугалась, что в Париже Дюме может встретиться с Каналисом, и поднялась к себе в комнату, чтобы написать поэту и отсрочить свидание.

— Скажите мне, мадемуазель, — смиренно проговорил Дюме, преграждая путь Модесте, — скажите мне, что отец не найдет в вашем сердце иного чувства, кроме любви к нему и к вашей матушке, как это и было до его отъезда.

— Я поклялась себе самой, сестре и матери быть всегда утешением, счастьем и гордостью отца, и так оно и будет, — ответила Модеста, бросив надменный и презрительный взгляд на Дюме. — Не смущайте же оскорбительными подозрениями моей радости, — я так счастлива возвращением отца. Но кто запретит сердцу девушки биться? Уж не хотите ли вы, чтобы я превратилась в мумию? — продолжала она. — Я принадлежу семье, но мое сердце принадлежит мне. Если я и люблю, то отец и мать узнают об этом. Довольны ли вы, сударь?

— Благодарю вас, — ответил Дюме, — вы воскресили меня, но, даже давая мне пощечину, вы могли бы назвать меня Дюме, а не сударь.

— Поклянись мне, — проговорила мать, — что ты не обменялась ни словом, ни взглядом ни с одним молодым человеком...

— Могу поклясться в этом, маменька, — сказала Модеста, с улыбкой глядя на Дюме, который пристально смотрел на нее и тоже улыбался, словно напроказившая девушка.

— Неужели же она так лицемерна? — воскликнул Дюме, когда Модеста вошла в дом.

— У моей Модесты могут быть недостатки, — ответила г-жа Миньон, — но она не способна лгать.

— В таком случае не будем тревожиться, — заметил Дюме, — кто знает, быть может, судьба устала нас преследовать.

— Дай-то бог! — ответила г-жа Миньон. — Вы его увидите, Дюме, я же могу его только услышать... Какой грустью омрачено мое счастье!

А у Модесты померкла радость, которую принесло ей известие о возвращении отца, и в эту минуту она напоминала Перетту из известной басни [70] . Она надеялась, что отец составит более значительное состояние, чем то, о котором сообщил Дюме. Сделавшись честолюбивой ради своего поэта, она желала иметь хотя бы половину тех шести миллионов, о которых упомянула в своем письме. К счастью примешались мысли о деньгах и досада на свою относительную бедность; она села за фортепьяно, — этому верному другу молодые девицы поверяют свой гнев и свои желания, выражая охватившие их чувства различными оттенками игры. Дюме беседовал с женой, прогуливаясь с ней под окнами Шале; он сообщил ей по секрету о нежданном их богатстве, расспрашивал об ее надеждах, желаниях и намерениях. У г-жи Дюме, как и у ее мужа, не было иной семьи, кроме семьи Миньонов. И оба супруга решили жить в Провансе, если граф де Лабасти поселится там, и завещать свое состояние тому из детей Модесты, которому оно окажется наиболее необходимым.

— Послушайте Модесту, — сказала им г-жа Миньон. — Только влюбленная девушка может сочинять такие мелодии, не зная теории музыки.

Пусть пламя охватывает дома, пусть гибнут состояния, пусть отцы возвращаются из путешествия, пусть рушатся империи, пусть холера опустошает города, любовь девушки не остановится в своем полете, как природа в своем поступательном движении, как та страшная открытая химиками кислота, которая может прожечь насквозь весь земной шар, если ничто не задержит ее в центре.

Вот романс, который Модеста сочинила на стансы Каналиса под влиянием любви и одиночества. Эти стансы мы приводим здесь, хотя они и напечатаны во втором томе издания, упомянутом в письме Дориа, ибо юная пианистка, стремясь положить их на музыку, нарушила кое-где цезуры, что может удивить поклонников поэта, отличающегося подчас чересчур изысканной отделкой стиха.

ПЕСНЯ ДЕВУШКИ


Проснись, мой друг! Уж звезды поредели,

Фиалка в небо аромат свой шлет,

И жаворонок, взмыв, с ликующею трелью

Встречает солнца радостный восход.


Уже проснулись нежные левкои,

С очей стряхнули предрассветный сон.

Уже нарцисс любуется собою,

В трепещущих росинках отражен.


Наверно, ночью ангел роз небесный

Благословил уснувшие цветы,

Он возвратил им аромат чудесный

И свежесть первозданной красоты.


Проснись же, друг! Уж звезды поредели,

Фиалка в небо аромат свой шлет,

И жаворонок, взмыв, с ликующею трелью

Встречает солнца радостный восход.

Прогресс, достигнутый в типографском деле, позволил бы нам привести здесь и мелодию, сочиненную Модестой. Однако глубокая выразительность голоса девушки придавала ей то очарование, которое можно встретить лишь в исполнении знаменитых певиц и которое не в состоянии передать типографские знаки, будь то буквы или ноты.

— Очень мило, — сказала г-жа Дюме. — Модеста — музыкантша, и этим объясняется все.

— В ней сидит бес! — воскликнул кассир. Он содрогнулся, вспомнив слова г-жи Миньон, и его сердце сжалось от страшного подозрения.

— Она любит, — повторила г-жа Миньон.

Госпожа Миньон не случайно заставила кассира выслушать романс Модесты, она знала, что музыка лучше всего подтвердит ее догадку, но музыкальные признания Модесты отравили Дюме всю радость, принесенную вестью о возвращении и удаче патрона. Несчастный бретонец отправился в Гавр, куда призывала его служба у Гобенхейма; затем, прежде чем вернуться домой к обеду, он зашел к Латурнелям высказать им свои опасения и снова попросить у них совета и помощи.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Примечанию