Иисус Христос во Фландрии - читать онлайн книгу. Автор: Оноре де Бальзак cтр.№ 3

— Ах, я, бесстыжая греховодница! Разве искупить мне нечестивые утехи моей юности? Зачем, злосчастная, вела ты разгульную жизнь, словно валлийка, пировала на церковные денежки с монахами и на бедняцкие гроши с ненасытными сборщиками налогов! Да, тяжка моя вина! Господи боже, дай мне отстрадать за мои грехи в этой земной юдоли! Пресвятая дева, матерь божья, смилостивься надо мной!

— Успокойся, мать, господь бог не ростовщик. Хоть я уложил на своем веку немало людей, и дурных и хороших, я не боюсь страшного суда.

— Ох, господин солдат, повезло же этим благородным дамам, возле них епископ, святой человек, — продолжала старуха, — он-то уж отпустит им грехи. Вот если бы и мне услышать от священника: твои грехи отпустятся тебе, — я бы ему поверила!

Чужеземец обернулся к ней, и она затрепетала под его милосердным взглядом.

— Преисполнитесь веры, — произнес он, — и обретете спасение.

— Да наградит вас бог, добрый господин, — ответила женщина. — Если вы сказали правду, я за вас и за себя готова дойти босиком до самой божьей матери Лоретской.

Крестьянин с сыном молча покорились воле всевышнего, привыкнув подчиняться стихии, не раздумывая, как животные. Итак, на одном конце лодки — богатство, гордыня, наука, разврат, преступление — словом, все то, что воспитывается в людях под влиянием искусства, философии, образования, высшего света и его законов; именно эти люди в смятении издавали вопли отчаяния, терзаясь убийственными сомнениями и гнетущим страхом. И рядом с ними рулевой — сильный, не ведающий сомнений человек, который верил в свою звезду и сам творил свою судьбу; он кричал «Святой черпак!» вместо «Пресвятая дева!..» и, бросая вызов природе, врукопашную сражался с морем. А на другом конце лодки — смиренные: мать, качающая на груди ребенка, улыбающегося буре; женщина, некогда беспутная, а теперь вся во власти жгучего раскаяния; покрытый шрамами воин, в воздаяние за увечья получивший лишь омоченный слезами кусок хлеба. И все же, доверив себя заботам господа бога, солдат этот беспечно шагал по жизни и радовался возможности хоть изредка утопить былую доблесть в кружке пива или похвастать перед восхищенной молодежью рассказами о прежних подвигах. Наконец, два труженика-земледельца — воплощение того тяжкого труда, на котором зиждется мир. Эти простодушные создания не пеклись о сокровищах мысли и готовы были поступиться ими ради веры, крепкой тем, что они никогда не рассуждали и не спорили о ней; совесть этих нетронутых натур была чиста, а чувство сильно; раскаяние, невзгоды, любовь и труд помогли им закалить, очистить, удесятерить свою волю, а ведь лишь она одна напоминает в человеке то, что мудрецы именуют душой.

Когда лодка, повинуясь чудодейственному искусству рулевого, почти достигла Остенде и не более пятидесяти футов отделяли ее от берега, вихрь снова отбросил ее обратно в море, и она внезапно перевернулась. Тогда светлоликий чужеземец сказал отчаявшимся людям:

— Кто верует, тот спасется. Следуйте за мной!

И человек этот встал и твердой поступью зашагал по волнам. Молодая мать с младенцем поднялась и пошла вслед за ним. Солдат вскочил и произнес простодушно:

— Разрази меня гром! Да я пойду за тобой хоть к черту в зубы! — И он уверенно ступил в воду.

Старая грешница, веря во всемогущество бога, также двинулась за незнакомцем и пошла по морю. Оба крестьянина подумали:

«Раз они идут по воде, почему бы и нам не попробовать?» — и оба бросились за ними.

Томас решил последовать их примеру, но он колебался в своей вере и трижды падал в воду, но трижды поднимался и затем тоже пошел по волнам. Смелый рулевой, уподобясь рыбе-прилипале, крепко обхватил обломок своей лодки. Скупец верил в бога и тоже встал было; но он хотел унести с собой золото, и золото увлекло его на дно морское.

Когда незнакомец призвал всех идти за ним, ученый стал смеяться над шарлатаном и теми дураками, кто поверил ему, и море поглотило нечестивца. Молодую девушку увлек в бездну ее возлюбленный. Забыв о милосердии и истинной религии, епископ и старая дама пошли ко дну, отягченные своими преступлениями, а еще больше неверием, ханжеством и приверженностью к суетным благам.

Вокруг небольшой группы верующих, твердо ступавших сухими ногами по бушующим водам, с ужасным воем неистовствовала буря. Огромные волны расступались на их пути, словно чья-то непобедимая сила укрощала океан. Сквозь туман верующие различили вдали на берегу слабый огонек, мерцавший в окне рыбацкой хижины. Каждому, кто, преодолевая страх, шел к этому огоньку, чудилось, будто в грохоте урагана он слышит крик товарища: «Мужайся!» А между тем, поглощенные мыслью об опасности, они не произносили ни слова.

Но вот путники достигли берега. Когда все наконец уселись в хижине вокруг очага, они стали оглядываться, ища глазами своего светлоликого проводника. А он сидел на скале и смотрел, как налетевший шквал выбросил на берег рулевого, вцепившегося в доску с такой силой, на какую способны моряки в схватке со смертью. Тогда человек спустился со скалы, поднял полумертвого рулевого и, простерши милосердную длань над его головой, промолвил:

— На этот раз пусть будет так, но впредь поостерегись, а не то послужишь слишком дурным примером!

Он взвалил себе на плечи моряка и донес его до рыбацкой лачуги. Он постучал в дверь и попросил, чтобы несчастного впустили в скромное убежище; свершив это, Спаситель исчез. Моряки воздвигли на этом месте монастырь Милосердия, и там, как гласит легенда, долго сохранялись отпечатки ног Иисуса, оставшиеся на песке.

В 1793 году, когда в Бельгию вступили французы, монахи унесли с собой эту драгоценную реликвию, свидетельство последнего сошествия Иисуса Христа на землю.

Париж, февраль 1831 г.