Невидимки - читать онлайн книгу. Автор: Стеф Пенни cтр.№ 96

— С такой жизнью он все равно долго бы не протянул. Может, так оно и лучше, даже если…

Она пожимает плечами и с облегчением затягивается.

Есть люди, в исполнении которых курение выглядит красиво. Лулу одна из них. Сегодня на ней черные туфли на толстых каблуках и черный костюм с юбкой, чем-то напоминающий стиль сороковых годов. Такое впечатление, что она недавно подкрасила губы, и волосы у нее теперь тоже выглядят по-новому: то ли они стали слегка светлее, то ли приобрели другой оттенок, с бронзовыми прядями, разбавляющими черноту.

Она выглядит недосягаемой, идеально прекрасной.

— Мне всегда хотелось знать, что вы носите в вашей сумке? — говорю я.

Лулу косится на меня:

— Ну, много чего. На всякий случай.

— Чтобы быть во всеоружии в любой непредвиденной ситуации?

Что за дичь я несу?!

— Что-то в этом духе.

Ее каблуки мягко цокают по асфальтированной дорожке. Я готов слушать этот звук бесконечно.

— Я должна перед вами извиниться, — говорит она, глядя на могилы.

— Да ну, за что?

Она бросает окурок за надгробие — «Энн Мендоса, ум. 1923» — и выуживает из сумки новую сигарету.

— Я все это время просто ужасно себя чувствовала. Из-за того, что рассказала Иво… ну, вы понимаете. Это было глупо с моей стороны. Я хотела… Мне просто не верится, что он оказался способным на такое. Вернее, сейчас уже верится — я вообще уже во что угодно могу поверить. Но как он мог так поступить с вами…

— Я сам заварил всю эту кашу. Вам не за что себя винить. Я и так все ему рассказал, поэтому ваш рассказ ничего не изменил.

Иной раз лучше бывает сказать неправду.

— Я так волновалась. Боялась, что вы умрете.

Я закрываю глаза. Ее слова звучат у меня в ушах волшебной музыкой. В жизни ничего сладостнее не слышал. Стук каблуков затихает. Когда я открываю глаза, она смотрит на меня.

— Ну, не умер же.

Она вздыхает. Между бровями у нее залегла небольшая морщинка.

— Не умерли.

Слышатся чьи-то торопливые шаги.

— Лулу!

Это Сандра жестокосердно спешит к нам в своем обтягивающем черном костюме. Глаза у нее заплаканы. Ярдах в двадцати от нас она останавливается, старательно не глядя на меня.

— Здравствуйте, мистер Лавелл. Лу, мама меня уже съела с потрохами. Ты едешь с нами? Все уже уехали.

— Да-да, я сейчас.

Лулу оборачивается ко мне, одновременно пятясь назад. Ну вот, опять я сделал неверный шаг. Расстояние между нами увеличивается.

Она улыбается слабой официальной улыбкой:

— Всего доброго. Спасибо, что пришли.

— Рад был вас видеть.

Я иду за ней следом к главным воротам, пока по ее нервозной походке не понимаю, что она хочет появиться перед родными без посторонних.

— Я позвоню… ладно? — произношу я совсем негромко, скорее для себя самого, чем ради чего-то еще. Не уверен, что она меня слышит.

Она отрывисто кивает; я надеюсь, это знак согласия, а не просто непроизвольное движение, хотя полной уверенности в этом у меня нет, а через миг она уже скрывается за углом. Я остаюсь столбом стоять среди могил. Негромко переговариваясь, посетители разошлись. Я единственная живая душа в этой обители мертвых.

Джей-Джей

Все уже ушли. Наши вещи собраны, мы готовы выезжать. Ба с дедом собираются в табор в Кент, к каким-то дедовым родственникам. По крайней мере, на некоторое время. Мы с мамой поживем немного у тети Лулу, пока не будет готов наш собственный дом. Осталось подождать недели две. Мама нашла покупателя на наш трейлер. Кристо пока останется в больнице. На следующей неделе начнутся занятия в моей новой школе, в Лондоне. Просто не представляю, какой теперь будет моя жизнь.

Мы разобрали трейлер деда Тене. Тарелку из дербского фарфора и еще несколько безделушек вроде серебряных рамок для фотографий сдали в антикварный магазин. Я помог деду погрузить кое-что из прочего скарба в его грузовик — повседневную посуду, металлические канистры, ножи и вилки, всякие тяжелые вещи, то, что не горит. А поздно вечером мы поехали на мост через Итчен и скинули все это в реку. Поблизости никого не было. Мы побросали все это добро в воду, и оно утонуло, как будто его и не было.

Осталось сделать всего одно дело, и мы отложили его на самую последнюю минуту, потому что фермер, на чьей земле расположена стоянка, не должен об этом знать.

Все остальное, что когда-то принадлежало деду Тене, — его одежда, пластинки, радио, постельное белье, даже фотографии, хотя мама отобрала несколько штук на память, — все остальные его вещи остались в трейлере, как были при нем. Дед поливает там все бензином, выходит и закрывает за собой дверь. От страха, что что-то пойдет не так, я с трудом могу дышать. Мне кажется, меня сейчас вырвет.

Он садится в грузовик и трогается с места, таща за собой их трейлер номер один. Ба на своем «лендровере» тянет номер второй. Мы с мамой садимся в ее фургон, к которому прицеплен наш трейлер. Впервые за несколько месяцев он покидает свое место. Мы медленно едем по дорожке, но ничего не происходит. Сердце у меня колотится как ненормальное. Этак и до сердечного приступа недолго.

Когда мы отъезжаем примерно на милю, дед притормаживает. Уже стемнело, ничего толком не видно, но постепенно я замечаю, что над деревьями поднимается дым — поначалу жидкий и бледный на фоне темного неба, но постепенно он становится все гуще и чернее. Как в прошлый раз.

Дед с ревом поддает газу. Мы едем следом.

Рэй

— Ш-ш, — сказала она.

И больше ничего не говорила.

Я ничего не видел. Не мог. Потому что она чем-то закрыла мне глаза, чтобы уж наверняка.

Но запахи и вкус я чувствовал.

Запах дыма, щекочущий ноздри.

Вкус пепла на губах.

Должно быть, она меня целовала.

Постыдное беспомощное желание всколыхнулось во мне. Затуманивающая сознание эйфория, скополаминовый фейерверк, — полагаю, именно такова была его природа. Но я знаю, что все это происходило на самом деле. Это воспоминание, не видение. Она вытянула из меня нечленораздельное признание. Но тут оно распадается на части, это воспоминание: туман и страх. В моем мозгу вдруг всплывает внезапная картина, в ушах слышится голос Тене Янко: девятое дитя, Порескоро, собака и кошка, мужское и женское начало, ни то и ни другое. А это точно не воспоминание, потому что такого не может быть.