Соло для пистолета с оркестром - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Андреева cтр.№ 5

— Жена твоя правильно рассуждает, — тут же заступился Аркадий. — А перед тобой, Дима, сейчас такие возможности! У тебя же высшее юридическое образование! Подсуетись, найди себе не пыльную работенку, греби денежки да спи спокойно по ночам. Мне сегодня в первый рабочий день в новой должности пришлось нахлебаться! Прислали какую-то психопатку. Муж у нее разбился год назад на крутой тачке. Гнал, небось, как ненормальный. Все они, крутые, так. Дорога скользкая, дождь прошел. Когда скорость под двести километров, машина уже неуправляема. А там обрыв не маленький, знак «неровная дорога», да еще дождь прошел. Дело тогда же и закрыли, год назад. А теперь эта дамочка насмотрелась американских боевиков и позвонила в милицию. Мол, в Америке сняли про нее фильм, и оказывается, что мужа убил какой-то маньяк, испортив тормоза в его машине. Сначала она пришла в районное отделение, а потом и на Петровку заявилась. Ну просто мегера!

— А что за фильм? — машинально спросил Глазов.

— Сегодня утром показывали по кабельному. Дамочка требовала найти этого американского режиссера. Андре Никольски, что ли.

Глазов сразу же вспомнил. И фильм, и другую историю трехлетней давности, которая произошла с ним самим. Дмитрий тогда был еще совсем зеленым, не обтерся как следует, людей слушал внимательно и верил всем. Отказы писать не умел, хотя коллеги ему советовали. Пришла к нему одна женщина. Плакала долго, и Дмитрий очень ее жалел. Женщина была чем-то похожа на его мать. Дмитрий представил, как она бредет с тяжелыми сумками, несет с рынка продукты. С теми же сумками едет в метро и высматривает свободное место. Потом быстро подхватывает вещи, опускается на сиденье, и в ее взгляде короткое женское счастье: села. Глазов никогда не дожидался этого взгляда и уступал место женщинам сразу. Это могла быть его мать. И его мать тоже могла долго и нудно рассказывать о своем замечательном сыне: каким он был маленьким, как ел манную кашку, ходил в детский садик и приносил двойки из школы. Поэтому Глазов терпел, хотя, по логике вещей, от посетительницы надо было избавляться. Говорила она полную чушь.

У этой женщины убили единственного сына около года назад. Застрелили где-то в подмосковном лесу, когда он с друзьями поехал на дачу к знакомой девушке. Убийцу так и не нашли, и женщина долго пеняла на это Глазову, а тому было ужасно стыдно. Он дело поднял и вспомнил, что за десять месяцев до своей смерти парень изнасиловал свою же одноклассницу. Пришел к ней домой пьяным, родители были на даче. Когда они на следующий день приехали домой, то обнаружили свою дочь с синяками по всему телу и в состоянии шока. Дочку тут же отвели в милицию, написали заявление об изнасиловании, а парень стал утверждать, что это она его соблазнила. И женщина, которая теперь пришла к Глазову с жалобой, была лицом весьма влиятельным в той сфере, где работала. И по инстанциям она ходила вовсе не с жалобой, а с конвертами, полными денег. И добилась того, что сыну дали срок небольшой, да и то условно. Семнадцатилетней девушке пришлось родить, потому что аборт врачи ей делать запретили под угрозой того, что она вообще потом не сможет иметь детей. А парень ходил гоголем и балдел от собственной безнаказанности. Именно поэтому его убийцу искали без особого энтузиазма, а потом и вовсе закрыли дело. У всех членов семейства изнасилованной девушки было железное алиби: денег им на жизнь хватало с трудом, не то что на киллера.

Симпатии к несчастной матери у Глазова поубавилось, тем более что он услышал от нее совершенно невероятную историю. После долгих и нудных жалоб женщина попросила Дмитрия найти и привлечь к ответственности американского режиссера! Якобы накануне посмотрела она фильм, в сюжете которого узнала историю своего сына и несчастной девушки. Даже имена были похожи, и артисты похожи, и все так трогательно, что хотелось плакать. А главное, в фильме была та самая правда, за сокрытие которой было заплачено столько денег. У потерпевшей стороны таких денег не было, и мать девушки стала искать справедливости не у закона, а в другом месте, написав какое-то письмо и опустив его в почтовый ящик. Теперь женщина просила, чтобы Глазов нашел того человека, которому было адресовано письмо. Якобы он и есть убийца ее сына, а режиссер — сообщник и клеветник. Дмитрий нашел фильм и честно его просмотрел. Главная неувязка оказалась в том, что фильм был американский. Убитого парня звали Иваном, там был Ив. Ну и что? Глазов подумал то же, что и все: на почве нервного расстройства у женщины разыгралось воображение.

У Дмитрия было тогда смутное ощущение, что он что-то пропустил. Что-то очень важное. Но на ощущениях дело не построишь. Разумеется, на ее заявление он написал отказ. Женщину поместили в психиатрическую больницу, лечиться от маниакального бреда. Глазов отправился ловить реального преступника, а не маньяка, существование которого надо было еще доказать.

Теперь он вспомнил то, что тогда так взволновало. Тогда и сегодня поутру. И Мельников оказался кстати с похожим рассказом, и фильм, который Дмитрий сегодня смотрел. Конечно, это была музыка. Френк Дюваль, «Слезы». Слезы эти еще тогда запали Глазову в душу. Через весь фильм проходила тема чьей-то глубокой тоски. И так органично вплеталась в действие. Так же и в книге, прочитанной накануне Глазовым, была разложена по нотам чья-то смерть, а сегодня утром черная машина летела в кювет под нежные звуки флейты. Вещь невероятная, но, похоже, маньяк существовал на самом деле! Как он попал на экран, зачем? Кто его придумал? Глазов словно оцепенел. Из этого состояния его вывел Аркадий:

— Эй, старик! Ты чего? Он спросил у жены:

— Слушай, Светик, а тот писатель действительно умер?

— Какой писатель? — не поняла та. — При чем здесь писатель?

— Ну тот, со странным псевдонимом. Аким Шевалье.

— Между прочим, это не псевдоним. Все думают, что псевдоним, только он на самом деле был Аким Шевалье. Настоящий. Я даже видела, как его хоронили. Мы с подружками учились на первом курсе, и все стены в общежитии исписали его цитатами. Он был очень популярен. Просто очень! А сейчас классик. Книги его переиздаются. Раньше были в мягком переплете, а теперь я купила в твердом. Мне очень нравится! А когда он разбился на машине, его хоронила вся Москва. Гроб несли прямо по цветам. Только он обгорел сильно, и гроб не открывали.

— А может, потому и не открывали, что никакого писателя там не было? — спросил Дмитрий.

— Его жена опознала, умник! — разозлилась Светлана. — И свидетели были, что он в машину садился. И как сама машина горела, видели несколько человек. А в ней был именно писатель. Кто ж еще? Ох и плакала я тогда! Мы с подружками читали Шевалье запоем. У него удивительный талант. Хотя в его творчестве много сюрреализма, — добавила она гордо.

— Ты еще и литературой увлекаешься? — тут же влез Аркадий. — Какая умница, а, Дима? А я вот, признаться, кроме «Трех мушкетеров» ничего не читал. И что ты, Димка, вдруг про этого писателя заговорил? Я тебе про свою работу, а ты каких-то покойников вспоминаешь. Тебе неинтересно?

— И как зовут ту женщину, что к тебе приходила?

— Психопатку? Юлия Шумова. Была такая фирма, «ППШ», которая за год развалилась.