– Да, конечно! Договор заполнен по всем правилам.
– Согласие на операцию есть?
– Разумеется!
– Паспортные данные?
– Все есть, Георгий Рубенович.
– Где ее личные вещи?
– В шкафчике, как всегда.
– Пойди, принеси их.
– А разве…
– Принеси, я сказал! И договор захвати.
Валя ушла. Он какое-то время сидел неподвижно, глядя прямо перед собой, руки уже не дрожали, но в душе была пустота, предвестник больших неприятностей. Такая налаженная, сытая жизнь рушилась. Один промах и – все. Конец карьеры. Эта Кудрявцева наверняка имеет богатого покровителя, и ее любовник, вне всякого сомнения, начнет судебный процесс против клиники и лично Георгия Рубеновича, давшего назначение на антибиотики. С простыми смертными еще можно потягаться, но у олигарха (а никто не сомневается, что любовник красавицы модели олигарх) целый штат юристов и отличный адвокат.
Надо что-то делать. Попробовать договориться?
– Вот, Георгий Рубенович. Договор и… ее вещи.
– Хорошо. Можешь идти.
Валя ушла. Он открыл сумочку. Там царил беспорядок, свидетельство безалаберного характера Рины. Вперемешку лежали косметика, изящные безделушки, гигиенические прокладки, паспорт… Мобильный телефон… Отключен. Все правильно: она шла на операцию. Георгий Рубенович открыл паспорт. Кудрявцева Ноябрина Александровна. Она, оказывается, Ноябрина! Красивое имя. Да, прописана в Воронежской области, гражданство российское. Двадцать один год. Жаль. Красивая была женщина. И такая молодая. Он закрыл паспорт и вновь вернулся к сумочке. Георгий Рубенович не мог отделаться от мысли, что не видит чего-то важного. Очень важного… Здесь определенно чего-то не хватает…
Ключи от машины. Ну, конечно! Рина приехала сюда на машине. Она забыла в салоне импланты, побежала за ними, вернулась со свертком…
– Валя!
– Да, Георгий Рубенович?
Пышногрудая медсестра словно под дверью стояла. Чего-то ждала.
– На какой машине приехала Кудрявцева?
– На «Ауди» ТТ.
– Ты так хорошо разбираешься в машинах?
– У меня подруга в РАО работает. Общество автомобилистов. Она водит машину, и когда мы едем, все время комментирует проезжающие авто. У этого двигатель задушенный, у того подвеска слабая. Когда Кудрявцева бегала за имплантами, я к окошку подошла: было интересно, на чем она приехала? На «Ауди».
– Хорошо, не на «Бентли», – буркнул Георгий Рубенович.
– «Ауди» тоже дорогая машина.
– Пойди, посмотри, на месте ли она. Помнишь, где Кудрявцева ее поставила?
– Конечно!
Валя исчезла. Георгий Рубенович придвинул к себе договор. Контактный телефон: семь цифр. Наверняка мобильный, причем прямой. «Василий». Так и есть: у нее богатый любовник. Штампа о заключении брака в паспорте нет, но от этого не легче. Василий, значит. Надо звонить, не откладывая в долгий ящик. Проблему надо решать. Он набрал номер и вскоре в трубке раздался низкий мужской голос:
– Слушаю.
– Вас беспокоят из клиники пластической хирургии…
– Из какой клиники? – недовольно переспросил мужчина. – Слушайте, откуда у вас мой номер?
– Рина Кудрявцева попала в неприятную историю… – торопливо сказал Георгий Рубенович.
– Ах, Рина… ну и что именно с ней случилось?
– Видите ли… Она потеряла сознание… И теперь она в коме, – наконец, выговорил хирург и вытер пот со лба.
– Ну а я-то что могу сделать?
– Э-э-э… Мы пытаемся связаться с ее родственниками, чтобы как раз выяснить, что же нам теперь делать?
– Вы ошиблись. Я не ее родственник.
– Но она оставила ваш номер телефона…
– Ну и что?
– Но вы ей… Понимаете, она подключена к аппаратуре…
– Ну и что?
– Это э-э-э… дорогостоящее лечение…
– Я-то здесь при чем?
– Но… как же?
– Всего хорошего.
Отбой. Георгий Рубенович удивленно посмотрел на молчащую трубку. Вот это поворот! Прибежала запыхавшаяся Валя.
– Георгий Рубенович! Машины на стоянке нет!
– Как это – нет?
– А нет! Кудрявцева, похоже, ключи в машине забыла. Вот ее и угнали.
– Как так – забыла?
– Торопилась очень. Волновалась.
– Час от часу не легче!
– Надо в милицию заявить.
– Да погоди ты с милицией!
Георгий Рубенович задумался. И медленно, с паузами, тщательно обдумывая каждое слово:
– Получается, что до нашей красавицы никому нет дела… Интересно получается!
– Родителям надо звонить.
– Да погоди, – с досадой отмахнулся хирург. – Успеешь. И телефона нет. Где его взять, скажи?
– Адрес в паспорте есть?
– Предлагаешь частного сыщика нанять? Опять расходы.
– В милицию надо…
– А подумать? Они ведь дело заведут. Чтобы закрыть его, опять-таки понадобятся деньги, и немалые… Мы вроде как не виноваты, а получаемся крайние. Согласие на операцию она дала? Дала! Но прессе это безразлично, ей бы скандал, да погорячее. Представляешь газетные заголовки? Красавица модель умерла под ножом пластического хирурга! Репутация клиники пострадает, клиентов и так не густо, а после пары-тройки таких статей можно будет закрываться. У тебя есть запасной вариант? Я имею в виду работу? То-то. И у меня нет. И вряд ли теперь будет… – он достал из пачки сигарету. – Я все свои деньги вложил в эту клинику… Ты вот что…
– Что, Георгий Рубенович?
– Попробуй выяснить частным порядком, кто ее родители.
– У меня знакомый в милиции работает.
– Опять ты со своей милицией!
– Но я же частным порядком! За телефон-то немного заплатить придется. Родственницу, мол, ищу. Двоюродную сестру, наследство делить.
– А голова у тебя работает, – похвалил Георгий Рубенович. – Ладно, действуй.
– А с машиной что делать?
– Машина чья? Кудрявцевой! Ключи в машине кто забыл? Она же! Ну и при чем здесь мы?
– И в самом деле… А если бы я не видела, на чем она приехала и где припарковалась?
– Вот именно. Не видела.
– Все поняла, Георгий Рубенович.
– Ну, иди. И глянь, как там она? Если лучше или хуже, скажи. Иди, Валюша. А я думать буду.
Когда дверь за медсестрой закрылась, он достал коньяк, налил полную рюмку. Закурил. Выпил, не спеша. В душе постепенно просыпались чувства, появились боль, радость, сожаление, но пустоты в ней больше не было, и страха не было тоже. Главная проблема, ее богатый любовник, похоже, отпала. Уже легче.