Накануне солнечного затмения - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Андреева cтр.№ 11

…В один из дней наткнулась на отрывок, посвященный Ларе. Это было важно. Лару она боялась. Ненавидела, да. Но сильнее ненависти был страх. Сабуров был у Лары под каблуком. Пока Жанне удавалось играть на его слабостях, но на тех же слабостях играла и Лара. А она владела инструментом гораздо искуснее. И Лара была красива. Не так, как Сабина, но достаточно, чтобы нравиться мужчинам. Зеленоглазая блондинка с хорошей кожей и подтянутой фигурой. Понятно, на что он польстился! О, если бы она была уродлива так же, как была уродлива ее душа!

Жанна надеялась, что Сабина знала о муже правду. О его измене. О предательстве Лары. Но нет. Это было другое, непонятное.

«…Я помню, как однажды к нам в поселок пришла бездомная собака. Породистая, когда-то ухоженная, но теперь вся в репьях, грязная, болезненно худая и с перебитой задней лапой. Она скалила зубы с готовностью наброситься по первому приказу, лаяла так зло, как положено хорошей сторожевой. Собаку стали ото всюду гнать. Мол, свои есть. И породистые, и не менее злые. А собака ходила от двора ко двору, питаясь объедками, и упорно искала хозяина. Во мне она почувствовала слабость. Почувствовала, что мне ее жалко и стыдно за всех, кто ее гонит. И стала ходить за мной по пятам. Просто ходить. За водой, в лес, на пруд. Виляла хвостом, заглядывала в глаза. Ну что было с ней делать?…

…Окончив институт, Лара, как ей тогда казалось, удачно вышла замуж за человека, который был ее любовником — старше ее в два раза, но при машине, квартире, даче и при деньгах. Я тоже вышла замуж. За Сергея. Но то было другое. Не скажу, что безумно любила его, но выгоды не искала. Я просто схватилась за спасательный круг. Уступила, потому что чувствовала, как он меня любит. У нас с Сергеем не было ни жилья, ни перспектив. Свободный диплом и у меня, и у него, и полная свобода выбора при полном его отсутствии. К тому же я была беременна. А Лара никогда не совершала необдуманных поступков. Она только что сделала аборт, заставила своего любовника развестись. После грандиозного скандала бывшая жена вместе с ребенком переехала к родителям. Лара получила жилье и постоянную прописку в Москве. Мы с Сергеем сняли квартиру. Жить было трудно, но Лара ни разу не предложила помощь. Мы изредка перезванивались и ни разу не встречались. Прошли годы. В стране все изменилось, и преимущества Лариного брака растаяли, как дым. Сама она никогда не работала, жила на деньги мужа, а тот вдруг сделался никому не нужен. Пришли другие, молодые и талантливые. И тут грянул гром. Кооперативная квартира строилась в первом браке, и бывшая жена по закону имела право на большую часть жилплощади. Сама она прав на жилье ни разу не предъявила, и Лара давно уже и думать об этом забыла. Но сын от первого брака вырос, женился, обзавелся собственным ребенком, жить вместе с бабушкой, дедом, матерью и теткиной семьей в трехкомнатной квартире стало тесновато. Вспомнили о доле в двухкомнатной кооперативной. Потребовали размена или выплаты пая. Таких денег у Лары уже не было. При размене им с мужем доставалась меньшая часть, то есть комната в коммуналке. Лара запаниковала.

В ожидании размена молодая семья переехала к ним. В Ларином двухкомнатном раю образовалось настоящее адово пекло. Муж запил, адвокат счет дело безнадежным. Перспективы были ужасны. Вот тогда она и вспомнила про меня, а я про ту бездомную собаку. Мы уже подумывали о переезде в коттедж. Лара нюхом почуяла удачу. У меня не было сил отказать ей. Мы же раньше были близкими подругами! Неужели в моем огромном новом доме не найдется места для несчастной женщины?

Лара вела себя точно так же, как то бедное бездомное животное. Просто ходила за мной по пятам, словно принюхиваясь, и бросалась на всех, кто меня хаял, всячески давая понять, что она самая преданная, самая понимающая. Готовая порвать любого, кто посмеет мне мешать. Она теперь всегда была рядом.

Когда пришла настоящая слава, оглушительный успех, мне уже неловко было ее прогнать. Тем более потом, когда мои гонорары взлетели до небес и денег стало слишком уж много. Неприлично много. Меня стали атаковать журналисты, и перед каждым интервью я безумно нервничала, а она без конца повторяла: «Не бойся, все будет хорошо…» Как заведенная. И по-прежнему с беззаветной преданностью кидалась на моих врагов…

…А ту собаку кто-то из жителей поселка потом пристрелил…»

Вот и все. Ни слова о романе между мужем и Ларой. Неужели же не знала? Или не хотела знать? Ведь ее обманывали! В собственном доме! Собака — Лара умела не только лаять, норовила стянуть чужое. Чужого мужа, чужую славу. Но, быть может, Сабине было все равно? Она любила другого. Почему тогда жила с Сабуровым? Почему не подала на развод? Жанна терялась в догадках. Ведь все так просто! Жить надо с тем, кого любишь, предавших друзей и мужей выгонять немедленно. Непонятно…

Прошла неделя. Сабуров звонил, интересовался, как идут дела, Лара ни разу. Никто из них так и не приехал. Зато внимания, которое уделял ей Олег Николаевич, хватало с лихвой. Жанна уже поняла, что клиника принадлежит не ему, но ни к кому не относились с таким уважением и с такой любовью. Все поголовно медсестры были в него влюблены, что уж говорить о пациентках! Олег Николаевич был кандидатом медицинских наук, практикующим хирургом. Материал для докторской нарабатывал в операционной, ходил по палатам, осматривал больных, присутствовал при перевязках. Казалось, ничто не может пройти мимо его бдительного ока. Потому и успех был таким впечатляющим, и деньги в клинику текли рекой. Был ли он богатым человеком? Жанна на это надеялась, хотя и не понимала, зачем ему деньги: работа была для этого человека всем. Хорошо, что он так и не стал киноартистом!

Наконец настал день операции. Рано утром медсестра принесла стаканчик с какой-то горькой жидкостью и сказала:

— Ну вот и дождалась! Анализы в порядке, сердечко у тебя хорошее. Олег Николаевич готовится. Скоро придут за тобой. Ты не бойся.

— Я и не боюсь, — удивилась Жанна.

Олегу Николаевичу она верила, как Богу. Как же можно в таком случае любить его обычной, человеческой любовью? Никто этого не понимает. А жаль. Больше всего жаль его самого.

Она думала о нем, о его замечательных руках по пути в операционную. Ее везли на каталке, прикрыв до подбородка белоснежной простыней. В операционной было прохладно. Свет шел откуда-то сбоку, в центре же сгустилась темнота. Она начала мерзнуть. На стол, над которым нависла круглая многоглазая лампа, смотрела без страха. Присутствующие в операционной люди были деловиты без суеты и малейшего волнения. Наконец появился Олег Николаевич. Лицо закрыто маской. Жанна попыталась улыбнуться ему, но он не ответил. Глаза остались холодными, спокойными. Она поняла, что время улыбок прошло, готовится что-то серьезное. И тут вспыхнула лампа над операционным столом.

Уже лежа на столе, она начала мелко-мелко дрожать. Не от страха, а от холода. Врач-анестезиолог поглаживала руку в месте локтевого сгиба, искала вену.

— Рукой поработай, — услышала она. И изо всех сил стала работать рукой. Сжимала и разжимала кулак, пока самой не стало жарко. Укола Жанна почти не почувствовала. Но сон пришел не сразу.

— Считай, — сказала ей анестезиолог.