Итак, вчера, в половине двенадцатого, он ждал свою ненаглядную Эльку и, когда машина выехала из ворот, подумал, что она выпроводила супруга. За кого именно Элеонора вышла замуж, он не знал. Это держалось в тайне. Его самого, как отработанный материал, списали в резерв и не посчитали нужным ни поставить в известность о предстоящем бракосочетании бывшей жены, ни пригласить на свадьбу. Он так понял, что Эльку свела с богатым мужиком родная сестра — особа чрезвычайно неприятная. Хотя женщина она красивая. Точнее сказать, эффектная. Старше Эльки на пять лет, высокая, стройная, по профессии танцовщица. Бывшая, разумеется, ибо после тридцати вышла в тираж. Именно ее голос он услышал вчера по телефону, когда позвонил Элеоноре. «Алло». И невольно вздрогнул.
Было время, когда старшая сестра жены осталась на бобах и жила в их однокомнатной квартирке. Время это Вадим вспоминал как страшный сон. А ушла бывшая танцовщица со скандалом, грязно, и с тех пор он даже имени ее слышать не мог. Не хотел знать, где она и что с ней. Элька сказала только об удачном, просто-таки фантастическом замужестве старшей сестры. И спросила:
— Не хочешь узнать, за кого сестренка вышла замуж?
— Нет, — отрезал он.
И «сестренка» ему отомстила. Выждала какое-то время и свела Эльку с богатым дядей, видимо, из окружения собственного мужа.
Последний год супружества с Элеонорой выдался особенно напряженным. Та постоянно куда-то исчезала, приходила домой поздно, у нее появились дорогие вещи, купленные, как она говорила, на деньги старшей сестры. Черт бы побрал обеих!
Неужели Эльку свели с Гусевым? Вышла замуж за шофера? Гм-м… Не похоже на его бывшую. Элька и Гусев? Хотя тот, конечно, красавец, но этим как раз Элеонору не проймешь. У нее другие жизненные предпочтения. Оцепенеть оцепенеет и облизнется тайком, но поставить все на карту ради простого шофера… И не похоже, что Гусев может быть обладателем двухэтажного особняка за городом и глазастого «Мерседеса», пусть даже и тайно.
Между прочим, за рулем отъехавшего от пансионата «Мерседеса» находилась рыжеволосая девица. У старшей сестры Эльки тоже рыжие волосы. Но мало ли на свете рыжеволосых женщин! Хотя эта стерва и «гепард» — два сапога пара. Друг друга стоят.
Тут он вспомнил об Олесе. Надо бы разбудить ее. И поскорее уехать отсюда. Он твердо намерен сдержать свое обещание: забыть обо всем, что случилось, и постараться никогда больше не встречаться с господином Лебедевым Маратом Константиновичем. Второй раз может так не повезти. Даже не возникает интереса узнать, кто такой по жизни «гепард» и почему в кармане у задохнувшегося в машине парня был паспорт на другое имя.
Когда вернулся в номер, Олеся подняла голову с подушки, сонно спросила:
— Кто это был?
— В каком смысле?
— Мне показалось, ты с кем-то разговаривал.
— Сосед зашел за спичками.
— Ты же не куришь!
— Так я ему и сказал. Ну, как? Ты выспалась? -бодро спросил он.
— Да, похоже.
— Ну, иди, умывайся, и давай собирать вещи, -сказал мягко.
На сборы ушло не больше десяти минут. Подхватив сумки, они с Олесей вышли из номера. И тут она спохватилась:
— Послушай, а почему мы уезжаем?
— Как это почему?
— Разве нас уже выгоняют?
— Нет, но… Словом, нам надо ехать, милая. Остаток медового месяца проведем у меня. Рая на земле я тебе не обещаю, но постараюсь соответствовать.
— Какого медового месяца? — напряженно спросила она.
— Разве вопрос о нашей свадьбе не решен в положительную сторону? Только у всех бракосочетание происходит перед медовым месяцем, а у нас с тобой — наоборот. Если по приезде подадим заявление, через месяц нас распишут.
— А как же Эля?
— А что Эля? — И тут же спохватился: — Здесь хорошая акустика. Пойдем в машину.
И первым пошел к двери. На этот раз их номер находился на первом этаже.
Паспорт у бухгалтерши получил довольно легко.
— Значит, номер вам больше не понадобится? -уточнила она.
— Нет, мы с женой уезжаем.
— Но он оплачен на неделю. Я не имею права вернуть вам деньги.
— Не надо.
— Значит, я могу его сегодня сдать?
— Конечно! Только мой паспорт на имя Богатырева, а не Лебедева.
— А как же Лебедев? Значит, он может приехать, и…
— Никакого Лебедева не будет, — твердо заверил он женщину. — Лебедев — мой друг, и они… В общем, они передумали.
— Жениться передумали?
— Что-то вроде того.
И без дальнейших расспросов женщина отдала ему паспорт.
Оказавшись в машине, где уже сидела Олеся, почувствовал облегчение: ну, вот все и закончилось! И, если смотреть правде в глаза, съездил неплохо. Третий день в отпуске, а уже заполучил хорошую жену. В том, что Олеся будет хорошей женой, он отчего-то не сомневался.
— Знаешь, я так хорошо отдохнул, что готов ехать сутки без остановки! — сказал бодро. — А ты осуществила свою маленькую мечту: искупалась в море под звездами.
— Да.
— А насчет большой — не переживай: все еще впереди.
— Я тоже так думаю, — усмехнулась Олеся. -Ничего еще не потеряно.
Между тем дождь не прекращался. Здесь, в горах, он немного утих, но чем дальше они отъезжали, тем сильнее становился. Тучи шли на север. На этот раз он никуда не торопился и машину не гнал. И хотя возвращались в холодную, дождливую Москву, настроение у него было приподнятое. К черту их всех! Эльку, Гусева, Лебедева Марата Константиновича. К черту!
…Он наткнулся на него уже ближе к вечеру. На искореженный «Мерседес», тот самый. Наткнулся и подумал: «Они слишком быстро ехали».
Сотрудники ДПС, насквозь промокшие под дождем, что-то измеряли на шоссе рулеткой. Машины «скорой помощи» он не увидел. А ливень то утихал, то припускался с новой силой. Если на шоссе и была когда-то кровь, то ее уже смыло. Но тормозной след вычерчен отчетливо. Высунувшись из окна, спросил у толпы зевак:
— Что случилось?
— Авария. Часа полтора назад. Не справились с управлением. Пока «скорая» приехала…
— И что? — спросил с тайной надеждой.
— Водитель погиб. Труповозка только что отъехала.
Он больше ничего не стал выяснять, поспешно нажал на газ. Почему-то слово «водитель» ассоциировалось у него с тем парнем в солнцезащитных очках, похожим на гепарда. Значит, это случилось полтора часа назад. Место глухое, милиция и «скорая» заметно задержались. Один труп -значит, одной проблемой меньше. Лучше бы это был действительно «гепард».
Покосился на Олесю: та сидела спокойная. Значит, трупы в белой «девятке» произвели на нее впечатление, а разбитый «Мерседес» — нет. Как же так?