Высокий блондин на белой лошади - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Андреева cтр.№ 45

Ты достаешь из портмоне купюру и протягиваешь ему.

– До Речного? – деловито спрашивает, водитель.

– Нет. Я же сказал, что мне никуда не надо. Можем здесь поговорить, а можем и в кафе пойти.

– Да ты кто такой? – сердится водитель.

– Вот мои документы.

Ты достаешь из кармана журналистское удостоверение. Он внимательно читает все, что там написано. Потом спрашивает:

– А что случилось? Почему вдруг телевидение?

– Я веду независимое журналистское расследование. В двух словах: моя соседка зарезала любовника.

– Бывает, – сочувственно говорит он. Сразу ясно: хороший человек.

– Но я не верю, что это она. У меня такое ощущение, что ее подставили.

– Бывает, – откликается он. Похоже, это его любимое слово. Профессиональное. Клиент, сидящий в машине рассказывает что-то, а чтобы не перебивать его и одновременно выразить сочувствие, лучшего слова и не найти. Время от времени надо говорить «бывает», и тот, кто всегда прав, остается доволен.

Что ж, профессионал всегда поймет профессионала. Ты сразу берешь быка за рога.

– К тебе недавно из милиции приходили.

– Бывает, – охотно соглашается он.

– Спрашивали насчет одного пассажира. Пятница, вечер, рейс из Гонконга.

– Бывает, – заметно оживляется твой собеседник.

– Соколенко Андрей Николаевич. Хотя я не думаю, что они представляются.

– Бывает, – не соглашается с тобой водитель такси. Слово оказалось универсальное. Оно может выражать все что угодно. И несогласие в том числе.

– Тебя спрашивали, вез ли ты его и, если вез, то куда.

Тут ты называешь адрес, который записан у тебя в блокноте. И подчеркнут один раз. Водитель такси смотрит на тебя грустно. И молчит. В твоем сердце еще теплится огонек надежды.

– Так что? – спрашиваешь ты.

– А что?

Похоже, к диалогу он не способен. Ты вынужден его подтолкнуть.

– Ты показал, что в половине восьмого он был у тебя в машине.

– Ну.

– Это правда?

– Бывает.

– Неудачно. На этот раз неудачно. Не попал. Я понимаю: он тебе заплатил. Скорее всего. Но я могу дать больше.

– За что? – удивляется водитель такси.

– За правду.

– Видишь ли, мужик, – вздыхает он. – Ты, конечно, можешь заплатить. А я, конечно, могу взять твои деньги…

– Сколько? – Ты вновь демонстративно достаешь портмоне.

Он грустно смотрит на зеленые купюры, которые ты весьма выразительно перелистываешь. Американские президенты: избранное. И вздыхает:

– Я честный человек. Что заработал, то мое. Беру, как все. По таксе.

– Ну?

– Дело в том, что я и в самом деле его вез.

И такая грусть в его взгляде! Такая тоска! Адресованная американским президентам. Ведь можно взять у тебя денег и поехать домой, к семье. Заработать, не напрягаясь, лишний выходной день, а то и несколько. Но он, похоже, честный человек. Чутье подсказывает тебе, что это именно так.

– Хорошо, – киваешь ты. – Вез. Расскажи в подробностях.

– А чего там рассказывать? Рассказывать особо нечего. Ну, приземлился самолет. Ну, прошли они таможню. Пассажиры. И стали выходить. Из здания. Он подошел.

– Вещи при нем были?

– Вещи? Да. Сумка.

– Спортивная?

– Да. Баул с вещами был. И дипломат. Ну, типа.

– Понятно. Как он выглядел?

– То есть?

– Нервничал, волновался? Быть может, торопился?

– Ты, мужик, странный. Кто ж не торопится?

– И кто ж не нервничает.

– Бывает, – охотно откликается он.

– Значит, ничего необычного?

– Все как всегда.

– И оплата, как всегда?

– Конечно! Я ж говорю: по таксе.

– А как насчет времени?

– У меня радио работало. «Музыка, – говорю, – не мешает?» Он кивает: нет. А я всегда слушаю канал «Ретро FM». Ностальгия у меня. По прошлому.

Мысленно ты прикидываешь: а вы почти ровесники. Ему к сорока. И тут же в мыслях выстраивается его нехитрая биография. Возможно, высшее образование. Возможно, тоже инженер. Возможно, работал на заводе. Когда сократили, занялся извозом. Жена, дети. Обожает ансамбль «АВВА» и «Машину времени». Как же все плохо-то!

– Каждый час они говорят время.

– Это на всех каналах.

– Ну да. Он сел ко мне в машину где-то в половине седьмого. Туда-сюда, пробки. А может, и не было. В половине восьмого так и сказали. Мол, в столице девятнадцать тридцать. Вроде я его в это время к дому подвез. Он вышел.

– И?

– И все. Домой пошел.

– С дипломатом?

– Конечно! И с сумкой.

Ничего. Пустой номер.

– В машине о чем говорили?

– Я ж сказал: музыку слушали.

– Значит, оба молчали, – констатируешь ты. Он в ответ кивает.

И тут пусто. Лицо у тебя унылое.

– Да что случилось-то? – спрашивает водитель.

– Если бы я знал! Ладно. Значит, ты сказал правду.

– А зачем мне врать? – искренне удивляется водитель.

– Сколько я тебе должен?

– Так ты ж уже заплатил!

– Ах да!

Ты открываешь дверцу, чтобы вылезти из машины.

– Постой, мужик, – окликают тебя.

– А? Что?

– А сдачу? Я на столько не наездил. Усмехаясь, он протягивает тебе купюру, достоинством в пятьдесят долларов.

– Это тебе, – говоришь ты, отталкивая его руку. – За честность.

– Никогда не думал, что на этом можно заработать, – удивляется он. – Скорее, наоборот. Прогоришь.

С тем же унылым выражением лица ты бредешь к своей машине. Так где же зарыта собака? Выходит, он ни при чем? Ее обожаемый шеф? А как же романтический ужин при свечах? А женщина в пальто Дианы Кузнецовой?

В голове у тебя каша. Ты понимаешь только одно: тебе надо ее увидеть. Рыжую соседку. Чтобы еще раз убедиться в том, что эта женщина не умеет лгать.

…Наконец он настал. Час вашего свидания. Увы! В комнате вы не одни! Что неудивительно: эта женщина находится под следствием. И то, что вам устроили, называется не свиданием, а очной ставкой. Ты должен либо подтвердить, что она преступница, либо опровергнуть это.

Разговор не складывается с самого начала, потому что она язвит. Тарас, она тебе не доверяет. А по глазам ее видно, что ты ей безразличен. Ты далек от ее идеала. А идеал ее предал. Ее и ее идеалы. Господи, какой бред! Все безнадежно! Все!