– Да, верно, кому же это знать, как не тебе!
– В смысле? – Я напряглась и сочла нужным напомнить: – Это не я его убила!
– В смысле – ты же у нас близкая подруга полицейского эксперта-криминалиста! – уверовав в мою компетентность, Зяма малость приободрился. – Ладно, сестра моя, командуй! Что делать?
Я мысленно надела генеральский мундир, застегнула его на все золоченые пуговицы, нахлобучила каракулевую папаху с гербом и папиным голосом скомандовала:
– Рядовой Кузнецов, шагом марш в номер и немедленно приступайте к опустошению холодильника!
– Босс, мы его потеряли, – помолив о помощи святого покровителя дипломатов – архангела Гавриила, осторожно признался Анджело новому шефу.
– Кого? – деловито уточнил Сальваторе.
В его отряде потерю бойца не только замечали, но и по возможности быстро замещали.
– Карло.
Анджело крепко помнил, что ему не велели трепаться, и был немногословен.
– Карло? – Сальваторе засопел. – Мальчик, у тебя склероз? Об этом ты мне уже докладывал.
– Да, но ваши люди потеряли его снова.
Анджело нарочно акцентировал словосочетание – «ваши люди». В том, что идиоты нового босса не уследили за чемоданом с телом старого, своей личной вины он не видел.
В трубке воцарилась тишина, только на линии что-то шелестело и поскрипывало – то ли помехи, то ли мозги Сальваторе. Он по опыту знал, что его люди способны на многое, но даже они до сих пор никого не делали покойником дважды.
– Как это – снова? – сам Сальваторе соответствующий механизм утраты явно не придумал.
Анджело вкратце пересказал ему утренние события.
– Идиоты! – сказал Сальваторе и добавил еще кое-что из непереводимого итальянского фольклора. – Тело найти. Свидетелей убрать. Я пришлю еще людей. Все понятно?
– Да, босс, – ответил Анджело.
Ему действительно все было ясно. Либо он очень быстро вернет тело Карло – либо сам вскоре станет трупом.
– Эй, болваны! – злобно окликнул он бестолковых помощничков. – Обойдите все отели в районе вокзала. Спрашивайте у персонала, ищите пару, которую видели люди, и большой черный чемодан.
– А кого мы видели? – шепотом спросил у Первого Болвана Болван Второй.
Это был интересный вопрос!
Пара, красиво и нагло угнавшая матерчатый гроб на колесиках, состояла из девушки и непонятно кого.
Девушка была высокая, стройная, светловолосая.
Непонятно кто – тоже.
Физиономией и фигурой Непонятно Кто сильно смахивал на киношного красавца Брэда Питта, увеличенного против голливудского эталона раза в полтора.
Однако бабские тряпки с кружавчиками, бритые ноги, браслеты на запястье, мелированная шевелюра и зафиксированный двумя свидетелями факт посещения Непонятно Кем дамской уборной заставляли думать, что данная мужеподобная особа таки тоже женского пола.
– Ищем девку и… и еще девку! – напряженно пошептавшись, постановили болваны.
Вика всегда знала, в чем ее беда: она слишком влюбчивая!
С первого взгляда, жеста, слова… Вике бывало достаточно сущей малости, чтобы оступиться и буквально обрушиться в любовь. А потом она захлебывалась, выныривала, долго гребла к берегу и сидела на нем в неприглядном виде мокрой курицы – до тех пор, пока ее не окрыляло новое чувство.
Постоянное чередование взлетов и падений держало в форме тело, но травмировало душу. «Допрыгаешься ты, Викуля!» – опасливо пророчила ее лучшая подруга Настя.
С годами привычка безоглядно падать в любовь сделалась менее травмоопасной, потому что Вика взяла пример с батутистов. Теперь она взлетала даже выше, чем прежде, но приземлялась на мягкое, упругое и без промедления подскакивала вновь, совершая в воздухе все более сложные пируэты.
В роли страховочной сетки выступал законный брак.
Муж Вику любил, и она никогда не чувствовала себя брошенной. Тем не менее даже при таком раскладе имелся серьезный риск допрыгаться до свернутой шеи, так как похвально любящий супруг был огорчительно ревнив. Из-за этого Вика вынуждена была совершать свои кульбиты в обстановке повышенной секретности.
Туристическую поездку в Италию она предвкушала с замиранием сердца. Вика предвидела новые достижения на поприще прыжков в высоту нежных чувств и постаралась прибыть в город Рим в прекрасной спортивной форме. Подруга Настя, только что благополучно пережившая третий в своей жизни развод, тоже была во всеоружии.
К сожалению, хваленые итальянские мужчины не оправдали их ожиданий.
В свой первый день в столице Италии Вика и Настя не встретили ни одного знойного красавца с горящими безрассудной страстью глазами. Конечно, крикливых и назойливых парней отчетливо южных кровей в Риме было немало, но происходили они из Африки и прекрасными русскими девушками интересовались исключительно как целевой аудиторией для рекламы и продажи им сумок, шляп, платков и безделушек.
Итальянцев как таковых на улицах и площадях Вечного города было до странности мало. Вычленить их в толпе разноязыко галдевших туристов оказалось нелегко, а заинтересовать собой – и вовсе невозможно. Младые римляне не фланировали по бульварам, они целенаправленно перемещались из пункта А в пункт Б по своим повседневно-деловым надобностям, отнюдь не включающим скоропалительную любовную связь со скучающими иностранками.
Легенда о диком и необузданном итальянском темпераменте на поверку обернулась сущим враньем. Самым общительным итальянским мужчиной, встретившимся Вике и Насте, оказался пузатый дядька в длинном фартуке с логотипом пиццерии!
Разочаровавшись в римлянах, Вика преисполнилась патриотизма, который окреп дополнительно, когда за завтраком в отеле она увидела совсем рядом, за соседним столиком, совершенно очаровательного молодого человека восхитительной славянской наружности.
Этот роскошный русский мужчина был отягощен такой же красивой и рослой, как он сам, подругой, но – отнюдь не высокими моральными принципами.
Взгляд, который жадная Вика бросила ему, как перчатка, был принят и понят. Голубые глаза красавца сузились, вспыхнули, и слепящие лучи сошлись в ложбинке Викиного декольте в светящуюся точку лазерного прицела. Вике стало щекотно и весело.
– У-у-у, какой! – завистливо протянула припозднившаяся к завтраку подружка Настя.
– Чур, он мой! – быстро сказала Вика, выгибаясь, чтобы подставить под обстрел и другие участки своего холеного тела.
– Он же с подругой, – заметила Настя.
Однако эту подругу красавец Казимир представил девушкам как свою сестру Индию.
– Красивое имя, редкое, – признала Вика, умолчав о том, что и носительница оного имени на диво хороша.
Ей не хотелось думать, что Казимир и Индия – любовники, которые просто хитрят и всех обманывают, называясь кровными родственниками из соображений конспирации.