Свекровь дальнего действия - читать онлайн книгу. Автор: Люся Лютикова cтр.№ 7

— И вот как-то в октябре мы закрыли на зиму дом, отключили электричество, воду, уже собрались уезжать, а я вдруг в последнюю минуту замечаю, что в беседке на столе стоит бутылка водки. Как она там очутилась, непонятно. Хотел убрать бутылку в дом, а Танька говорит: «Не трожь, это я для соседа приготовила». «Не жирно ли ему, — спрашиваю, — еще и водку вылакать к нашей картошке?». Месяцем раньше сосед с нашего огорода три ряда картошки выкопал. «Не жирно, — отвечает, — в самый раз. Поехали, на электричку опаздываем!». Но я взял бутылку, отвинтил крышку, понюхал — а там не водка, а этиловый спирт! Сосед, не разобравшись, выпил бы и гарантированно умер от отравления. Весной мы бы приехали на дачу, а его труп уже разложился. Вот и подумай, с какой стороны это Таньку характеризует!

— Неужели она могла убить человека из-за ведра картошки? — не поверила я.

— Там не только картошка была, я же говорю, и клубнику сосед воровал, и крыжовник, и морковь…

— Убийство из-за пучка морковки?

— Получается, что да: она расчетливо спланировала убийство из-за пучка морковки. Если бы я не заметил бутылку, именно так бы и произошло.

Я все еще отказывалась верить в то, что подруга убила свою свекровь. По крайней мере, я плохо представляла Чижову с ножом в руках. Если история про бутылку правда, то Татьяна, намереваясь разделаться с Евой Ивановной, скорей всего, действовала бы по такой же схеме: отравила бы еду в холодильнике, чтобы воровка, уплетая чужие котлеты, получила по заслугам. Но вонзить нож в человека, да еще в женщину, в мать собственного мужа — на это мало кто способен!

Словно услышав мой внутренний монолог, Сергей сказал:

— Они с матерью в последнее время часто ссорились. Цапались по мелочам. А в то утро они вдрызг разругались на кухне, так вопили, что мне пришлось выйти из комнаты, чтобы их успокоить.

— Так ты был в квартире? — быстро спросила я. — Видел, как всё случилось?

— Как произошло убийство, я не видел. После ссоры развел мать и жену по разным комнатам, а сам ушел к приятелю в гости. Не мог я смотреть на их перекошенные физиономии, понимаешь? Очевидно, позже ссора вспыхнула вновь, и тогда уже они не ограничились одними словами. Эх, не надо было мне уходить!

В этот момент в дверь позвонили — требовательно, настойчиво. Кто-то не переставая жал на кнопку звонка и одновременно стучал ногами в железяку. Сергей с отрешенным видом поплелся открывать.

— Безобразие, опять нас заливаете! — раздался визгливый женский голос из прихожей.

— Вода с потолка водопадом хлещет! — вторил ему мужской.

— У меня ничего не течет, — стал оправдываться Сергей, — можете сами пройти посмотреть.

Честная компания потопала в ванную, а я, воспользовавшись этим обстоятельством, проскользнула в боковую комнату, которую, насколько я помнила, раньше занимала Ева Ивановна.

Комната оказалась совсем маленькой, на площади около восьми метров впритык стояли тахта, трехстворчатый платяной шкаф и тумбочка с телевизором. В нос ударил затхлый запах бедности и лекарств. Здесь царил жуткий беспорядок: дверцы шкафа распахнуты, содержимое полок бесцеремонно сброшено на пол, латаные женские панталоны валялись вперемежку с черно-белыми фотографиями.

Мой взгляд выхватил из кучи прямоугольник нежно-голубого цвета. Сберегательная книжка! Я бегло просмотрела банковские записи. Каждый месяц Еве Ивановне Лукаш начисляли одну и ту же сумму, очевидно, пенсию по инвалидности. Я отметила, что в пятницу, за день до убийства, женщина сняла с книжки все деньги. Чуть больше четырехсот восьмидесяти тысяч рублей, это была ее пенсия за три года!

Зачем пенсионерке понадобилась такая крупная сумма? Полмиллиона! А вдруг Еву Ивановну убили из-за этих денег? Но хорошенько поразмыслить над этой версией мне не удалось, голоса за дверью становились всё громче, и я выскользнула в коридор.

В ванной тем временем нарастал скандал.

— Вскрывай стену! — требовал сосед снизу.

— Вы же видите, сантехника в порядке, воды нигде нет, — сопротивлялся Сергей.

— Значит, протекает где-то в стене, — напирала тетка, — надо отодрать плитку и посмотреть трубы.

Я вступилась за Сергея:

— Отстаньте от него! Как не стыдно, чего вы привязались с этими трубами, неужели не знаете, что у человека мать убили? У вас вообще есть совесть?!

— У нас евроремонт, — заявила тетка, все-таки немного сбавляя обороты.

— Возможно, вода к вам бежит по перекрытиям из другой квартиры. Вы у всех соседей были?

Мужик с теткой озадаченно переглянулись.

— Вот сходите и посмотрите, — сказала я, ненавязчиво подталкивая наглых визитеров к выходу.

Когда за соседями закрылась дверь, Сергей выдохнул:

— Уф, слава богу, ушли! Мне сейчас не хватало только оплачивать им ремонт! Денег в доме ни копейки!

— На похороны потратился? — понимающе кивнула я. — И передачи для Татьяны в следственный изолятор тоже, наверное, бьют по карману?

— Без передач обойдется, — буркнул мужчина. — Я же сказал, что скоро с ней разведусь.

— Может, не стоит торопиться? А если выяснится, что это не она убила Еву Ивановну?

— А кто же еще? — искренне удивился Сергей. — У матери других врагов не было.

— Может, ее убили из-за денег?

— Каких денег? У матери в кошельке едва триста рублей набралось. В шкатулке, где она хранила сбережения, тоже пусто. Мало того что она жила за наш счет, так еще и «похоронные» не приготовила!

— Вообще-то, — возразила я, — женщине пятидесяти трех лет рановато было думать о смерти и собирать деньги на гроб, ты не находишь?

Однако меня удивило, что Чижов не сказал про полмиллиона рублей, которые Ева Ивановна незадолго до смерти сняла со сберкнижки. Он определенно про них знал, не мог не знать — сберкнижка лежит на самом видном месте. Знал, но ни словом не обмолвился. Почему?

И еще меня поразил тон, каким Сергей отзывался о матери. В нем не было ни любви, ни скорби, одно лишь раздражение.

Поскольку от Сергея я мало чего добилась, то решила поговорить с соседями. Соседи знают про нашу жизнь такие подробности, которые, порой, не ведомы даже близким родственникам. Особенно если проживаете вы в обычном панельном доме с низким порогом слышимости и достоянием общественности становится буквально каждый чих. Да что там панельные дома! Даже если вам посчастливилось обитать в элитном жилье в центре Москвы, но коль скоро у вас есть соседи, значит, секретов у вас не осталось.

Взять, к примеру, моего соседа с верхнего этажа, маршала Ларионова. Я знаю его секрет. Этот суровый дядька, который всегда держится так, словно шпагу проглотил, по вечерам смотрит женские ток-шоу. Маршал — вдовец, живет один, он немного туговат на ухо, поэтому включает громкость на полную мощность, и я слышу каждое слово ведущих и эмоциональные комментарии, которые отпускает по ходу передачи сам маршал: