Неужели? Ах, так ты Крайневский? Настоящий Крайневский?"
— А что — полагается спрашивать? — Света
посмотрела на мальчика с удивлением. — Это что — очень круто?
— Мой папочка — миллионер, — процедил
Антон, — Борис Крайневский. Его все знают, перед ним все заискивают… Я его
ненавижу!
А ты что — никогда про него не слышала?
— Нет, — честно призналась Света, — никогда
не слышала. У меня раньше не было знакомых миллионеров. Сейчас тоже нету, вот
разве только ты…
— Я не миллионер, — мальчишка дернул
плечом, — это все папочкино…
— Послушай, Антон Крайневский, он же Бэтмен
Борисович, — Света тронула мальчишку за рукав, — давай мы все это
обсудим немножко позже, в более безопасном месте, а сейчас куда-нибудь отсюда
уйдем. Здесь противно, сыро, тесно, темно, и мы слишком близко от этих гадов.,
ну, тех, которые меня собирались пытать!
Боюсь, что они нас могут найти!
Действительно, до них долетали искаженные стенами и дверью
крики.
— Нет, они нас ни за что не найдут! Даже если найдут
дверь, не смогут ее открыть! — С этими словами Антон посветил на низкую
металлическую дверь, закрытую здоровенной стальной щеколдой. Мальчик заглянул в
круглый глазок, расположенный рядом с дверью, хихикнул и поманил Свету. Она
выглянула.
В подвале уже горел свет, и трое похитителей орали друг на
друга и швырялись стальными инструментами.
— Козлы, недоноски! — кричала женщина на своих
партнеров. — Не могли уследить за какой-то соплячкой, малолеткой! Куда она
могла подеваться? Обшарьте подвал как следует!
Мужчины отвечали ей приблизительно в том же духе.
— Да, Антон-Бэтмен, — серьезно проговорила Света,
отстранившись от глазка, — я тебя не успела поблагодарить. Ты ведь мне
спас жизнь.
Мальчишке, видимо, понравилось, что с ним говорят, как со
взрослым, он даже покраснел.
— Да ладно, — мальчик махнул рукой. — Слушай,
Светка, а кто ты такая, что они тебя собирались пытать? У тебя что — тоже
богатые родители? Они хотели получить за тебя выкуп?
— Да нет, — Света поморщилась, — это долгая
история… Я просто оказалась не в то время и не в том месте…
— Круто, — глаза Антона горели, — как в
настоящем боевике! Ты мне потом все расскажешь?
— Обязательно. Только потом, ладно? А сейчас давай
все-таки уйдем отсюда!
— Ладно, — мальчишка развернулся и пошел вперед.
Коридор, по которому они шли, постепенно сужался и забирал
вверх. Вдоль стены тянулась толстая труба, именно от нее исходило влажное
тепло, которое Света почувствовала сразу же, как только оказалась за потайной
дверью.
— Здесь проходят отопительные трубы, — не
оборачиваясь сказал Антон, как будто прочел Светин невысказанный вопрос, —
дальше будет тесно, придется ползти!
Действительно, потолок коридора так понизился, что Свете
пришлось сначала пригнуться, потом встать на четвереньки, а потом пробираться
ползком. Антон уверенно двигался вперед, и она старалась не отставать от него.
Вдруг впереди показался свет.
Антон обернулся, прижал палец к губам и поманил Свету рукой.
Она подползла к нему.
В боковую стенку коридора была вставлена решетка, через
которую пробивался приглушенный свет. Девочка прижалась лицом к этой решетке и
увидела огромную ванную комнату, точнее — целый зал. Полы и стены этого зала
были выложены тускло мерцающими темно-зелеными полированными плитами какого-то
очень красивого камня. В эти стены были врезаны огромные зеркала, на полочках
под ними стояло множество баночек и тюбиков. В середине помещения находился
круглый бассейн.
Вода в бассейне бурлила и пенилась, и в этой пенящейся воде
Света увидела удивительно красивую женщину.
— Новая папочкина жена, — прошипел у нее над ухом
Антон.
— Красивая! — восхищенно прошептала Света.
— Я ее ненавижу! — Антон скривился и пополз
дальше.
Света задержалась еще на мгновение и увидела, как женщина
поднялась из бассейна по маленькой лесенке и закуталась в белый махровый халат.
Антон уполз уже довольно далеко вперед, и Свете пришлось
поднажать, чтобы не остаться одной в темной трубе. Наконец впереди снова
показался свет. Антон повернулся на бок, осторожно снял пластмассовую решетку и
нырнул в образовавшийся проем. Света последовала за ним.
Они оказались в другой ванной комнате, гораздо меньше и
скромнее первой, но все равно в несколько раз больше любой, которую Свете
приходилось прежде видеть. Здесь была врезанная в пол голубая ванна с
хромированными форсунками для гидромассажа, большая душевая кабинка и множество
других предметов, назначения которых Света не знала. Возле облицованной мелкой
голубой плиткой стены стояла огромная фигура Бэтмена.
— Это моя ванная, — пояснил Антон, — здесь я
нашел проход в ту трубу… А потом уже облазил весь дом.
— И тебя ни разу не хватились? — удивилась Света.
— Им на меня наплевать, — Антон снова неприязненно
скривился. — Я их ненавижу.
— Зачем же ты у них живешь?
— Папочка договорился с матерью… Она отпускает меня к
нему, а он дает ей еще больше денег. Ей только и нужны его деньги, а на меня ей
тоже наплевать!
— Ну ты уж больно на всех сердит!
— А, плевать! — Антон шагнул к двери. Пойдем, я
тебе покажу свою комнату!
То, что он называл «своей комнатой», на взгляд Светы, было
скорее что-то среднее между огромным спортзалом и отделом игрушек лучшего
универмага. Громадное помещение было заставлено турниками, шведскими стенками,
лестницами, с потолка свисали кольца и трапеции. Все свободное от этих
спортивных снарядов место занимали игрушечные замки такого размера, что в них
можно было забраться, игрушечные машины разных моделей ненамного меньше
настоящих, игрушечные звери в натуральную величину. Прямо против Светы стоял
паровоз с прицепленным к нему открытым вагоном.
— Садись! — крикнул Антон и вскочил в вагон. Света
неуверенно шагнула следом, и маленький поезд поехал по комнате.
— Здорово? — Антон оглянулся на девочку.
Глаза его горели. — Хочешь, выедем в коридор? Они все
перепугаются…
— Не надо, — Света отвернулась. — Я не хочу,
чтобы меня здесь увидели. Те люди, которые были в подвале, могут снова меня
схватить…
— Не бойся! — выкрикнул Антон. — Я скажу
охране, и их вышвырнут из дома! Или перестреляют!
— А ты не думал о том, как они в этот дом
попали? — проговорила Света.
Антон замолчал и помрачнел. Он нажал какую-то кнопку, и
поезд послушно остановился.
— Значит, ты уйдешь? — неприязненно проговорил
он. —Я тебя спас, а ты уходишь!