Хвосттрубой, или Приключения молодого кота - читать онлайн книгу. Автор: Тэд Уильямс cтр.№ 68

Пятнистая тварь отступила, оставив Фритти, сжавшегося на краю пропасти, под непостижимым осмотром Живоглота.

Раскусяк, в ожидании бессознательно выпускавший и вбиравший когти, наконец не вынес молчания:

– Хорошо ли я сделал, Величайший? Довольны ли вы слугой своим?

Живоглот медленно повернул голову в сторону Когтестража.

– Ты будешь жить, – сказал он. Голос его звучал подобно столетиям разложения. Раскусяк издал какой-то неразборчивый звук, но прежде, чем сумел произнести хоть слово, мертвенный, гнилой голос добавил: – Ты хорошо сделал. Можешь идти.

Выпучив глаза, Раскусяк попятился к выходу, повернулся и исчез. Хвосттрубой опустился на холодную землю; меж ним и пропастью кружились пары. Когда они рассеялись, древние слепые глаза Толстяка глядели вверх, ничего не видя. Груда мучающихся тел, на которую опиралось это пугало, чуть-чуть приподнялась – как бы в каком-то странном общем усилии. Лорд Закота, видимо, не заметил этого. Внезапно, словно холодный липкий незваный пришелец, голос Живоглота заговорил в сознании у Фритти:

– Я знаю тебя. – Плотное вторжение без усилий проникло в его мысли. Хвосттрубой в болезненном бешенстве потерся головой о замерзшую землю пещеры, но вытеснить голос было невозможно.

– Ты не представляешь никакой угрозы. Свободный или заключенный, живой или мертвый, ты – меньше камешка на моем пути. – Истукан, лишенный возраста, превратил смятенные мысли Фритти в безвольно-покорные, прогудев: – Но мне еще покуда нужны мои подчиненные… еще какое-то время. Все должны знать о тщетности. Все должны знать, что сопротивление – тщетно. Я распылил бы тебя на частицы и пустил бы вплавь между звездами…

Устрашающая пустота хлынула в сознание Фритти – словно его внезапно сбросили в бездонную пропасть. Он расслышал, как где-то протестующе взвизгнуло в ужасе его тело… где-то – далекое, недосягаемое.

– Но, – возобновилось жуткое стучащее гудение, – ты уже обещан. Баст-Имрет и Кнет-Макри – все Костестражи – притязают на тебя. Ты будешь взят в Дом Отчаяния, и тебя будут там развлекать, покуда твоя ка борется, чтобы не улететь в великую пустоту…

Словно беззвучно вызванные, серые, окутанные туманом фигуры выступили вперед из пещер, что зияли высоко в стене за пропастью Живоглота. Ужасное величавое шествие двинулось вниз от подобной сотам пещерной стены – столь же медленно и неотвратимо, как черная ледяная пленка, образующаяся на зимнем пруду. В темно-синем свете, струившемся из каменных трещин, фигуры были неотчетливы… бесформенны. Яркие искры могли быть мерцающими глазами…

Плотный ветер дохнул с высот залы, и тьма подступила немного ближе. Другие создания беззвучно расступились, давая Костестражам пройти. Могучая сила прижала Хвосттрубоя к земле, и он мог лишь следить, как приближается таинственная группа.

Внезапное смятение возле отдаленного входа в пещеру, громкие тревожные крики Когтестражей, донесшиеся оттуда, обратили к себе все глаза, кроме слепых глаз чудовища в пропасти. Шеренга Костестражей остановилась, их неотчетливые очертания сделались зыбкими. Умирающие тела под Живоглотом снова приподнялись, потом все на миг утихло.

Одинокая фигура, шатаясь, появилась во входном проеме Пещеры-Пропасти. Это был Клыкостраж, его кожистая шкура была искромсана и окровавлена.

– На насс напали! – завизжала тварь. – Сстрашная реззня возле Ззаррянских Ворот! В других местах тожже!

Среди собравшихся тварей поднялся громкий крик; стали слышны теперь и звуки из туннелей за великой пещерой.

– Что это? Что это? – обезумев, выкрикнул один из Когтестражей.

– Вероломные воители! Они вломилиссь сс солнечными ччервяками изз Перводомья! Предательсство! Нападение! – Визжа и свистя, Клыкостраж рухнул на землю.

Пещера тотчас же стала обиталищем демонов. Клыки, как и Когти, прыгая, рыча и вопя, бесновались, выплескиваясь из туннелей. Снаружи к пещере приблизились, стали слышнее звуки борьбы. Живоглот возлежал над хаосом, недвижный, как ледник.

Хвосттрубой, распростертый на земле у края пропасти, следил за всем этим словно бы во сне. Крики и смятение в общем не тронули его, не пробили парализующего мороза, который Живоглот наложил на его сердце и ка. Когда громадный вал сражающихся хлынул из входа в пещеру, скрещивая когти и клыки в смертельном бою, он наблюдал за нараставшим безумием с тем же безразличным любопытством, с которым когда-то впервые увидел рябь на летнем пруду. Только когда несколько фигур в переднем ряду сражавшихся почудились ему слабо, смутно знакомыми, он почувствовал – в нем оттаивает интерес.

Большой черный кот – похожий на стройного гибкого Когтя, – плюясь от ярости, упал рядом с ним среди скрежещущих зубами Клыкостражей. Кто это был? Какое это имеет к нему отношение? Почувствовал: вспомнить важно. Поблизости второй кот, весь иссеченный тонкими шрамами, когтил и рвал Когтестража, куда большего, чем он сам. Еще один. Знает ли он и этого?

Огромный полосатый кот пробился сквозь входной проем, разбросав перед собой стражей. Кот оглядел пещеру из первых рядов своего отряда, и Фритти вдруг ощутил желание улыбнуться – несмотря на то, что этот толстобрюх сражался за свою жизнь.

«Почему? – удивился он. – Почему я улыбаюсь?» «Потому что это Толстопуз, а Толстопуз ведь забавный».

Толстопуз. Толстопуз, и Мышедав, и… и… Чутколап!

Его друзья! Пришли его друзья! Холод в душе его растаял.

Племя наконец пришло! Они пришли! Фритти со слабым счастливым вскриком поднялся на ноги. Сражение распространялось, все ближе и ближе придвигаясь к тому месту, где он стоял, и постепенно окружая пропасть, где в неуязвимой мощи возлежал Хозяин. Хвосттрубой, шатаясь, направился к стене пещеры и притаился за каменным выступом. Стражи уже прыгнули в гущу драки мимо него.

Медленно, точно по невысказанному приказу, твари Холма отодвигались назад, пока наконец не образовали кольцо вокруг туманно-фиолетовой пропасти в центре пещеры. Нападающие сгрудились в кучу и ринулись вперед, но разбились о строй стражей пропасти. Борющиеся фигуры, завывая, метались над парапетом, потом скрывались в туманах, которые плавали возле трона Хозяина. Нападающие отступили, восстанавливая силы, чтобы еще раз броситься вперед. Мгновение тишины, в которой почти можно было расслышать, как ощетинивается шкура… а потом на всю пещеру грянул гнилой и громовой голос Живоглота:

– СТОЯТЬ!

Потрясенное молчание, и на миг – ничего, кроме эха ужасного звука, раскатившегося в воздухе. Чутколап, который почти уже вскарабкался на основание стены, вгляделся в туман пропасти. Его дребезжащий шепот, насыщенный суеверным страхом, прорвал тишину:

– Клянусь Сосцами Праматери!

Шипение страха вскипело и среди остальных бойцов Племени – разом выгнулись сотни спин и хвостов. Снова прянул ввысь голос Живоглота:

– Я удивлен: неужто лакеи, которые поклоняются памяти моих покойных братьев, набрались в конце концов мужества, чтобы попытаться взять меня в моем логове? В таком случае послушайте меня, вынюхиватели Огнелапа и выискиватели Вьюги: последний из Первородных не имеет дела с мяукающей чернью вроде вас. Такое вам не по зубам, наземные ползуны.