Гора из черного стекла - читать онлайн книгу. Автор: Тэд Уильямс cтр.№ 140

Я пыталась объяснить ей, что мы не можем решать наши задачи с этой точки зрения, что все это так далеко от реальности, что не стоит тратить зря свои силы, но она не успокоилась. И я тоже. Я не могу забыть доброту летающих людей из Аэродромии до того, как Дред убил одного из их племени. Там, в долине, был большой сложный мир, а таких миров в Сети не счесть.

Все-таки !Ксаббу, Рени и мне далось разрешить некоторые загадки этого устройства, но мы еще не могли вызвать проход там, где он не предусмотрен. Поэтому на третий день отправились туда, откуда вошли в Дом — в Парадные Залы, как назвал их Фактум Квинтус. Хотя Флоримель чувствовала себя много лучше, туда больше одного дня пути, поэтому мы спали по-прежнему в верхних этажах, потом спустились на уровень парадных залов. Фактуму Квинтусу нужно было спуститься еще ниже, чтобы попасть домой. Монах нарисовал для нас карту настолько подробную, что она походила на гравюру, и оставил нам. Расставание было необычным и печальным. Я совсем мало знала монаха, а весь этот мир для меня навсегда связан с ужасом той маленькой комнатки, но для других он явно стал настоящим другом. Они все совсем не хотели с ним расставаться.

— Я так и не знаю, в чем я участвовал, — сказал он при расставании, — но рад, если сумел вам помочь. Да, я рад. Я так надеюсь, что когда вы выполните свое задание, вы вернетесь к нам в Библиотеку и расскажете, что видели и что нашли. Я специально оставлю одну главу в моей книге для ваших открытий!

Рени обещала, что мы вернемся, как только сможем, но звучало это как ложь, сказанная ребенку, чтобы не ранить его чувства. Мы смотрели вслед высокой угловатой фигуре, удаляющейся по коридору, и Рени плакала. Я не могла не согласиться с ней — если брат Фактум Квинтус не живое существо, тогда должна признаться, я не понимаю значения этого слова. Да и сам Дом, хотя у меня особое к нему отношение, удивительно красив. В нем живут люди, и это целый мир, мир непохожий на другие.

Что же создали эти чудовища из Грааля? Они хоть сами понимают? Волнует ли их это, или, как для рабовладельцев в прошлом, жизни других для них не имеют значения? Может, они признают право на мечты и желания только за собой?

Уход Фактума Квинтуса открыл мне глаза на еще одну вещь. Та боль, что мы чувствовали, расставаясь с ним, была частью другого, более сложного чувства, более пугающего, чем то, что Дред заставил испытать меня, грозя близкой смертью, по крайней мере не менее острого.

Теперь у меня есть друзья, и я боюсь их потерять.

Я так долго жила в изоляции — постоянно что-то скрывая даже от своих любовников. А сейчас я не одна. Это мучительное, пугающее чувство. Еще в университетские годы я знала одну пару, когда у них родился первый ребенок, они сказали, что у их судьбы теперь есть заложник, и они больше не могут быть спокойны. Теперь я понимаю. Любить больно. Больно заботиться.

Ну вот. Я опять намудрила. Смешно. Хорошо, что все спят и не видят меня.

Мы добрались до Парадных Залов и нашли комнату, где открывались ворота. Метка от нашего костра была на месте — прожженный в ковре круг и кучка пепла. Невозможно поверить, что мы здесь были всего несколько дней назад, не больше недели. Кажется, что прошли годы.

!Ксаббу, Рени и я продолжали усердно трудиться и здесь, пока не убедились, что основные проблемы решены. Мы, конечно, не сможем воздействовать на окружение, как Братство Грааля, но сможем открывать некоторые каналы доступа. Добиться этого было нелегко — нам пришлось потрудиться…

О боже, как же я устала. Не смогу рассказать все сейчас. Столько всего произошло, а я хочу спать. Мы справились с зажигалкой. Мы вошли в вызванные нами ворота, оставляя мрачное великолепие Дома. Мы входили в золотой свет, надеясь, что выйдем в другом месте.

Впервые после входа в Сеть мы… изменились.

Нет. Это подождет. Если бы я писала ручкой на бумаге, как делали древние, ручка бы не выдержала. Мы изменились. Мы в другой стране, потолки и слабый свет фонарей Дома сменились на бесконечное небо и звезды, сияющие, но не мигающие.

Я больше не боюсь за себя, но я очень боюсь за этих дорогих мне отважных людей, которые стали моими друзьями. Нас все меньше и меньше.

Я так устала… а меня зовут.

Код Делъфи. Закончить здесь.

Они появлялись вокруг него в темноте, хотя вряд ли были менее призрачны, чем темнота: лица-тени, люди-животные, голодные существа, чудовища из кошмаров приближались. Они непрерывно менялись.

Но ближе всех было ее лицо, ухмыляющееся, холодное, радующееся его страданиям. Он попал в ловушку в темноте, где жили все мыслимые страхи, она заманила его туда.

Дред ее не винил. Он мог убить ее миллион раз, но она все равно была бы там, все равно пыталась бы переполнить его тенями, разбить его сердце.

Лицо изменилась, но осталось прежним. Он пытался назвать это, но имена ничего не меняют. Это была она. Она сделала это с ним.

Его мать-шлюха.

Маленькая Полли, еще одна шлюшка.

Лица проносились мимо, тысячи лиц, кричащие, молящие, но при этом ликующие, Все они были одно. Они не могли мереть — она не могла умереть.

Уже выплывая из кошмара, он увидел последнее лицо, все в крови и ухмыляющееся.

Рени Сулавейо. Та ведьма, что убила меня.

Дред сел. Сон, если это был сон, не отвязывался. Он содрогнулся, свалился с кресла на колени, и его вырвало.

«Вот, значит, что чувствуешь, когда умираешь, — подумал он, опуская голову на цемент. — Так же отвратительно, как все, что сделал со мной Старик».

Он вытер иол, доплелся до ванной, чтобы прополоснуть рот, потом уселся на краешек стула и уставился на белую стену. Комната, его новая экспериментальная база, была совсем пустой. Ковер привезут позже, кушетка еще на складе, ждет, когда ее заберут. Дульси Энвин прибудет часов через двадцать пять. Нужно заняться делом.

Он не мог пошевелиться. Краем глаза Дред видел, что лампочка мигала, извещая о поступившем сообщении, но сейчас он хотел просто сидеть и ждать, когда развеется сон.

«Проклятая ведьма». Как это случилось? Она ударила его или у нее с самого начала был пистолет? Он тряхнул головой, и зазвучала музыка, спокойная мелодия шубертовской лирической песни, она убрала головную боль и снимала нервное напряжение. Он забыл мантру Старика, вот в чем дело, — самоуверенный, дерзкий, ленивый, мертвый. Виртуальная смерть, но все равно хороший урок. Глупая смерть. Он затеял с ними игру, как если бы это был один человек, добыча для охотника. Он их недооценил. Это не должно повториться.

Его окутывали серебрящиеся звуки пения, снимая напряжение. Это было отступление, но только временное. У Дульси была копия зажигалки, и у них было куда больше информации, чем у этой гадины Сулавейо и компании. Он их отыщет. Он будет брать их по одному и уничтожать. А черную шлюху оставит напоследок.

«Точно. Таков план. — Он сменил Шуберта на что-то более чувственное и энергичное, струнные накатывали волнами, мелко били барабаны, он слышал в этой музыке, как кто-то быстрый и хитрый убивает кого-то очень глупого. — Но они не знают, что сценарист здесь я. Они не подозревают, что это только середина спектакля. А вот конец им совсем не понравится».