Время пришло - читать онлайн книгу. Автор: Иар Эльтеррус, Ларк Аэри cтр.№ 106

А вот и мальчишка… Приблудился пацаненок позапрошлым летом, глаза большие, зеленые, а патлы рыжие как огонь – то еще чудо. С одного боку обычный сорванец, а в другой раз посмотришь – что-то такое есть в глазах, что мурашки пробирают. Смотрит как-то длинно и молчит. Откуда такой взялся – тоже так и не сказал, говорит, пришел с запада. И про мать с отцом молчит, только тоска в глазах. Правда, не та тоска, другая, человечья. А что странно, эта его тоска больше всего пробирает, так что порой снова жить хочется и чем-то утешить, развеселить пацана. Только он ничего не просит. Один раз только сказал, что привык читать, причем книги о древности и редких вещах, в крайнем случае, военные хроники. Саволио сбился с ног, отыскивая для приемыша нужные книжки, и покупал, и выменивал, и по соседям расспрашивал, мало ли у кого от старых времен остались. Один раз выменял у приезжего то ли рыбака, то ли еще кого из береговых жителей потрепанную тонкую книжонку, листов сорок всего, без первых и последних страниц, так парень вцепился в нее, как обычно люди вцепляются в жизнь, даже ложась спать берет с собой. Один раз спросил – чего так, тот кинул подозрительный взгляд: «Чтоб не унес кто» – и все, дальше снова молчок. Вот теперь тоже вернулся из школы при храме, куда устроил парня в том году, и стоит, ни слова не говоря.

– Как дела, сынок? – не выдержал молчания Саволио.

Юноша что-то прошептал, но плотник не расслышал. «Они идут… отец…» – внезапно понял он, губы юноши предательски дрогнули, но он тут же совладал с собой, упрямо поджав их.

– Кто идет? – Саволио насторожился, неужто кто посмел обидеть мальчишку. – Давай присядем, и ты все расскажешь. Я придумаю, что можно сделать, – попытался он разрядить обстановку.

Тиаль с надеждой взглянул на приемного отца, все же он был еще слишком юн, чтобы все держать в себе. Подросток напряженно присел на край стула, а Саволио пододвинул второй стул и устроился рядом. Ему хотелось положить руку на плечо приемного сына, но мужчина опасался, что тот вскочит и убежит, как это случилось однажды, слишком парень сейчас напряжен…

– Кинжал… – раздался тихий голос Тиаля.

– Что «кинжал»?

– Надо сделать кинжал…

– Какой? Зачем?!

– Тогда они не посмеют подойти… – Юноша с сомнением взглянул на приемного отца. – Такой, как написано в книге, которую ты мне принес.

– В какой? – спросил плотник и тут же сообразил, что именно в той самой, которую подросток носил на груди, бережно прижимая к сердцу поверх небольшого медного медальона.

Мальчишка кивнул в ответ на его мысли, и Саволио вздрогнул, но постарался не показать испуга и ровным голосом поинтересовался:

– Если ты расскажешь мне, как он должен выглядеть, я могу попросить кузнеца. – Он уже прикинул, что хороший кинжал выйдет дорого, но чего не сделаешь ради сына…

– Нет, – покачал головой Тиаль. – Ты… Он… Его надо сделать самим.

– Но я не кузнец! Делать настоящее оружие учатся всю жизнь, – растерялся мужчина.

Некогда он поработал подмастерьем и у кузнеца, и у ткача, и у каменщика, но везде недолго, в конце концов дерево оказалось ему ближе. Но мальчишка продолжал пристально смотреть на него как раз тем взглядом, от которого по спине ползут мурашки.

– У меня даже горна нет!.. – привел Саволио последний аргумент.

– Я попрошу кузнеца. Ненадолго. Он разрешит.

Плотник хотел заикнуться о том, что настоящий кузнец никому не доверит свой горн, но неожиданно понял, что под таким взглядом может и доверить. Взгляд как взгляд, только от него возникало ощущение, что нужно только так и больше никак. Саволио сдался.

– Хорошо. Я постараюсь упросить кузнеца в память о прошлом ученичестве. Но для изготовления кинжала нужно еще много всего…

– Нужно отыскать только звездное серебро, остальное найдется в любой кузне.

Приемный отец выпучил глаза. Звездное серебро – это детские сказки! Но попутно возникло удивление – откуда мальчишка знает, что есть и чего нет в каждой кузне? Вопросов появилось много, но ни одного взрослый мужчина не осмелился задать подростку.

Восприняв потрясенное молчание приемного отца за согласие с его предложением, Тиаль будничным голосом добавил:

– Тогда завтра мы отправляемся на север. Где-то там оно есть.

Плотник почувствовал, что он сходит с ума, потакая мальчишке, но одновременно в нем загорелась дикая надежда, что серая пелена, с каждым годом все теснее обволакивающая его душу, развеется, если они смогут сделать то, что предложил Тиаль. Как завороженный этой мыслью, Саволио принялся собирать две дорожные котомки.

Ранним утром крепкий полуседой мужчина и стройный рыжеволосый юноша выступили в путь к далеким северным горам.

Тиаль вел их какими-то непонятными зигзагами, порой останавливаясь и надолго замирая на месте. Несколько раз он терял направление и едва не плакал от отчаяния, но на лице подростка не отражалось почти ничего, хотя сердцем его приемный отец все яснее начинал ощущать, что творится у него в душе. Они шли день за днем, упрямо отсчитывая мили. Постепенно Саволио начало казаться, что в его собственной душе из-под слоя серого пепла, больше похожего на тлен, вновь возрождается огонек жизни и желания созидать.

Начало холодать. По ночам лужи в низинах подергивались тонким слоем льда. Вдали показалась синяя полоса гор, перегораживающая весь горизонт от запада до востока – Стайский хребет.

Однажды к вечеру, когда Саволио уже начал поглядывать по сторонам, выбирая место для ночлега, Тиаль неожиданно застыл в очередной раз, а потом с удвоенной скоростью зашагал вперед.

– Ты куда? – окликнул его мужчина.

– Мы придем сегодня, – бросил на ходу подросток.

Приемному отцу ничего не оставалось, как прибавить ходу, в таких случаях спорить с приемышем он не мог, да и не видел смысла.

Уже затемно они начали карабкаться на одинокий лесистый холм. Юноша каким-то чудом в полной темноте находил обходы среди бурелома и шел на такой скорости, что, еще полный сил мужчина, задыхаясь, начал отставать.

– Я сам найду дорогу. Иди! – крикнул он, тяжело дыша, когда заметил, что Тиаль нервно оглядывается по сторонам, ожидая отстающего.

Юноша отрывисто вздохнул, резко повернулся и рванулся к вершине, хотя такое ускорение казалось уже невозможным. Саволио, ругаясь, спотыкаясь, но не останавливаясь, тянулся следом. Это было безумие, но плотнику чудилось, что стоит остановиться, и он навсегда заплутает в буреломе.

Когда Саволио поднялся на вершину, его качало от усталости, грудь ходила, как кузнечные мехи. Он едва разглядел приемыша, который на четвереньках стоял возле какой-то груды, спешно разгребая и откидывая землю, ветки и камни. Внезапно словно свет падающей звезды озарил поляну на вершине. Мужчина, чуть не упав, кинулся к подопечному и, оказавшись рядом, застыл в изумлении. В ладонях парня блестело и слегка светилось нечто. Какой-то сгусток размером с двухмесячного котенка. Почему возникло сравнение с котенком? Потому что вопреки доводам разума этот сгусток казался живым.