Звезда творения - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Черкашина cтр.№ 86

Запах их живых тел сводил меня с ума. Голод вновь подступил ближе, я уже чувствовал, как дрожат ноги, как боль сводит живот, как мутится в голове. Пальцы судорожно сжимали камень, который я нашел на полу и заранее приготовил для нападения.

Когда я их убью, я стану намного сильнее. Тогда мне уже не придется прятаться, чтобы добыть себе крови… Не придется унижаться…

Мужчина наклонился, чтобы осмотреть труп, который стал для меня первым источником Силы, и тогда я напал. Я прыгнул вниз и изо всех сил ударил его камнем в висок. Он упал. Девица завизжала, но мне было пока не до нее. Я увидел кровь, бегущую по его лицу, и забыл обо всем.

Кровь… Сила…

Пока я насыщался, она колотила меня по голове чем-то твердым. Наконец, когда первый голод прошел, мне это надоело. Я поднялся и повернулся к ней — она отшатнулась, словно увидела кошмар наяву. Сейчас она показалась какой-то слишком маленькой, слишком тощей. В ней и крови-то почти нет…

В другое время я, наверное, даже время тратить на таких не стану. Буду выбирать тех, кто покрупнее… Но сейчас мне нужна была любая кровь, любая Сила. К тому же девица мне мешала. Зачем мешала?.. Я ведь всего лишь ел. Я схватил ее за плечи и легко оторвал от пола. Она извивалась в моих руках, царапалась, пыталась ударить, но я был сильнее. Я как следует прижал ее к стене и примерился прокусить шею, но она неожиданно включила фонарик прямо перед моими глазами и одновременно ударила ногой в пах. Я на мгновение ослеп и согнулся от боли. Девица вырвалась и попыталась уползти, но я схватил ее за ногу. Упал сверху. Она пахла кровью и страхом — восхитительно! Сколько в ней Силы! Сколько жизни!

Я вцепился зубами ей в плечо. Кровь ее опьяняла. Она завизжала и вдруг ударила меня чем-то раскаленным. От неожиданности я отпустил ее — и она тут же прижала это раскаленное к моему лицу.

О, как больно!.. Как больно!.. Как невыносимо больно!..

Оно было прямоугольное, большое — и мне казалось, что оно стремительно становится все больше и больше. Я пытался сорвать это с себя — но оно прилипло намертво, оно затягивало меня, пожирало, давило, как больно!.. Больно!..

Когда боль стала совершенно невыносимой, до безумия, она вдруг пропала. Я на мгновение вновь осознал себя Рейнгардом, старым брандейским магом, однажды попавшимся в собственную ловушку, и почувствовал у себя на лице ледяное дыхание бездны.

Она лежала передо мной: черная бесконечность, в глубине которой угадывались смутные, едва узнаваемые образы. Кошмары, которые вечно живут в потаенных глубинах Тьмы Внутренней.

А еще через миг я растворился в ней.

Потом мы долго сидели под дождем.

Капли колотили по лицу, затекали за воротник, лезли в нос, мешая дышать. Смывали кровь… Дождь наконец омыл землю, прибил знойную пыль, напоил лес. Я сидела, вдыхая влажный, пахнущий хвоей и травой воздух, и пыталась жить. Виктор сидел рядом, осторожно обняв меня — так, чтобы не причинять боль поврежденному плечу. Мы ждали, когда соберутся все ребята, ушедшие прочесывать лес.

У меня перед глазами все еще стояла жуткая харя создания, в которое превратился маг Рейнгард. Куда там голливудским ужастикам… Он стал огромен и светился, будто фосфором намазанный. А еще глаза… В них читалась такая алчность, такой нечеловеческий, ненасытный голод, что меня до сих пор пробирала дрожь. И как я отважилась с ним драться?..

Виктор молчал. Ему тоже досталось, но, по-моему, гораздо больше он переживал, что не смог меня защитить. Рыцарь, одно слово… И поди докажи ему теперь, что никакой его вины в этом нет.

Потом нас с ним погрузили на «уазик» и привезли в северо-каменскую больницу. И дальше я уже не очень-то хорошо что-то помню, потому что в первые дни меня накачивали успокоительным и снотворным.

Помню, что я звонила маме и успокаивала ее — со мной все хорошо, и я совершенно не имею отношения к мутной истории, в которую вляпалась пропавшая тетя Света. Еще пару раз приходил Веня. Он приносил букетики поздних нарциссов и раннюю клубнику. Садился на стул возле кровати, сидел, вздыхал, а потом уходил.

Виктор тоже заходил. Принес пакет с новой одеждой и апельсинов. На виске у него красовался пластырь: сказал, что пришлось накладывать швы. Я не стала с ним разговаривать. Не потому, что обиделась, а просто не могла. Сил не было. Тогда он просто сел возле меня и рассказал, что я, оказывается, сумела использовать один-единственный шанс, чтобы одолеть в той борьбе Рейнгарда. Он ведь каким-то образом сумел перестроить свое тело так, чтобы магия стала одной из жизненно необходимых ему субстанций. Вот почему его так тянуло на кровь… И когда я огрела его картиной по голове, его собственная магия прореагировала с «Бездной». То есть сам Рейнгард невольно сыграл роль амулета… До сих пор вижу, как его втягивает внутрь полотна. Ни за какие блага больше не соглашусь взглянуть на эту картину…

А Виктор вернул ее обратно в музей. Сказал, что внешне она не слишком изменилась. Но все-таки в приватной беседе посоветовал убрать «Бездну» в запасник — от греха подальше…

— Я думаю, — сказал рыцарь, — что в этом полотне Рейнгард углядел зашифрованные свойства нашего мира, потому и держал ее у себя. Помнишь, я предполагал, что Бесчастный в своих полотнах еще и информацию умел хранить? Может, даже неосознанно… Мы еще будем с этим разбираться.

А через три дня меня выписали, и я вернулась в «капитанский домик» за своими вещами.

Дверь была опечатана. Калитка закрыта на висячий замок. Ни Роки, ни кухарки Алены, ни вообще следов каких-нибудь живых существ вблизи не наблюдалось. Я остановилась у калитки, с грустью размышляя о том, что же делать: денег у меня не было, аккумулятор в мобильнике безнадежно сел, а время шло к вечеру. Уехать домой я бы сегодня не смогла, и передо мной встала неприятная проблема, где переночевать.

— Галя!

Я обернулась. На тихой улочке за моей спиной остановилась синяя «Шевроле». Из нее вышли двое: Виктор и маленькая брюнетка с короткими пышными волосами. Маргарет. Она изменилась неузнаваемо: теперь это была энергичная, улыбчивая молодая женщина.

— Привет, — осторожно сказала я.

Маргарет подошла ко мне и аккуратно заключила в объятия.

— Спасибо тебе, — сказала она с легким акцентом. — За все. Только благодаря тебе мы живы.

Я молчала, не зная, что сказать. Я была жива, в общем, тоже во многом благодаря им.

— Твои вещи у нас, мы забрали их до того, как дом опечатала полиция. Ты не будешь сердиться?

— Нет, что вы. Наоборот.

— Можно на «ты», — рассмеялась она. — Мы поможем тебе добраться до дома, но прежде мы хотели бы с тобой поговорить.

— Что, прямо здесь?

— Пойдем, — сказал Виктор и провел нас на аллею, устроенную над берегом заводского пруда. Солнце еще не село, но уже заметно склонилось к деревьям на противоположном берегу. От него по стальной поверхности воды бежала красноватая неровная дорожка. Пахло озерной водой.