Кораблекрушение у острова Надежды - читать онлайн книгу. Автор: Константин Бадигин cтр.№ 75

— Борюшка, — кинулась к нему Марья, — Христина худое про тебя говорила. Из Кремля, мол, тебя скоро московские люди выкурят и камнями побьют… И другое говорила.

— Я все слышал. Спасибо, Марьюшка, что не утаила. Сестра-то сестра, да не со своего голоса она поет. Видать, Шуйские новое зло готовят, да я не дамся. На царево место они сами сесть норовят. А государи наши?! По их святой молитве бог им даст, чего они просят.

— Ты должен князей Шуйских, весь их поганый род под топор, всех-всех! — вдруг закричала Марья. — Иначе они нас погубят. Помнишь, о чем мы вчера говорили?

— Перестань, Машенька, — успокаивал ее Борис Годунов. — Бог даст, обойдется.

— Был бы батюшка Григорий Лукьянович жив, — неистовствовала Марья, — он бы их всех переловил и на дыбу поднял. А без него осмелели, измену творят. Убьют тебя, Борюшка!

— За мной преданные люди, они по моему слову и в огонь пойдут. А Шуйским не впервой народ московский мутить. Пойду прикажу стрелецким сотникам: пусть больше молодцов своих в городе держат и по стенам и у ворот. — Борис Годунов отстранил жену. Лицо его приняло угрюмое, злое выражение. — Ворота пусть раньше закроют: вдруг в эту ночь злодейство задумано.

Ночью у кремлевских ворот Кутафьей башни стал собираться народ. Московский гость Федор Нагой с товарищами поднимали людей, призывали их ломать ворота, идти к царскому дворцу. В посадах начались пожары, в церквах ударили в набат.

— Бориса Годунова нам отдайте! — кричали из толпы. — Бориса Годунова! Изменник он царскому роду!

Через Троицкий мост к воротам Кутафьей башни рвались посадские люди.

Борис Годунов, бледный, одетый наспех, прижался к стене у окна спальни. Он слышал выкрики толпы и набатный звон колоколов, видел зарево пожаров. Горело близко, на Неглинной. Огонь высоко поднимался к небу, отсветы пламени освещали неподвижное лицо правителя. Он был спокоен. То, что делалось на площади, не страшило его. В Кремль были вызваны сотни верных стрельцов, на крепостных стенах стояли заряженные пушки.

«Терпеть больше нельзя, — раздумывал Годунов, — всех перехватать. Ишь, высокородные, что задумали… Шуйские со своим охвостьем, митрополит Дионисий — вот где враги». У Годунова от ярости защемило сердце, сперло дыхание. Распахнув створчатое окно, стал жадно вдыхать прохладный ночной воздух. Запахло гарью.

«Сколько раз будет гореть Москва, бухать вот так набатные колокола, бесноваться и вопить люди у кремлевских ворот, пока я достигну могущества», — думал Борис Годунов, сжимая горячий лоб мягкой рукой.

Сейчас он вел яростную борьбу за власть, за первое место после царя. В этой борьбе его поддерживают многие. А дальше… Где конец? Он стоит рядом с царем и держит власть в руках. Но царь Федор проживет недолго. Значит, ждать, когда умрет царь Федор и придет новый царь, а его, Бориса Годунова, посадят на кол или в лучшем случае постригут в далеком монастыре. Он содрогнулся… Нет, так не будет. Но как же?!

«А если я сам сяду на престол и род Годуновых до скончания веков станет царствующим на русской земле?»— молнией пронзила его мысль. Она показалась несбыточной. Но потом он стал обдумывать все до мельчайших подробностей, взвешивать все «за» и «против»… «Нет такого греха, что остановил бы меня на пути к царскому трону», — подумал боярин.

Вдали мысленным взором он увидел царский престол, к нему вела доска, узкая и тонкая. Он, Годунов, страшась, сделал первый шаг по гнущейся доске. В тот же миг под ним разверзлась бездонная пропасть. Он увидел пилу, со скрежетом разрезающую доску. Но Борис Годунов устремил свой взгляд на золотое сияние, горевшее вокруг царского места, сделал еще шаг, еще…

В дверь постучали. Правитель вздрогнул, схватился за нож.

— Боярин, — сказал царский спальник, — великий государь проснулся и требует тебя во дворец.

У крепостных ворот раздавались пищальные выстрелы, громыхнула пушка. Сторожа стали стрелять по мятежникам. Крики сделались громче, яростней.

— Бориса Годунова! — надрывались за кремлевскими стенами. — Выдайте нам Годунова!..

После смерти Ивана Грозного прошло три года. Русская земля понемногу оправлялась после опустошительной Ливонской войны, закончившейся победой польского короля. Однако захват шведами всего Балтийского побережья и доброй половины карельских земель болезненно отражался на внешней торговле русских. Не лучше обстояли дела с датским королевством, шли споры о северных границах с Норвегией. [15] Датские корабли мешали купеческим плаваниям в Белом море. А Белое море стало единственным морем, через которое отечественные товары могли проникать в европейские страны.

Новое морское пристанище Архангельск и другие морские пристанища находились в Двинском устье, были удобны для торговли и мореплавания, но английские купцы всеми правдами и неправдами добивались исключительного права вести морскую торговлю в Двинском устье. Торговля на Мурманском побережье, в Кольском пристанище не прививалась из-за отдаленности от центральных русских земель. Корабли разных стран приходили сюда в основном за рыбой.

Московское правительство неустанно занималось важными делами. Исправляло злоупотребления приказных властей. Укрепляло внешнюю и внутреннюю безопасность. Во всей России сменились худые наместники, воеводы и судьи. По закону безжалостно преследовались взяточники. Чиновники по-всякому ухищрялись обойти закон. Челобитчики, войдя к судье, стали класть деньги под образами, будто бы на свечи, но и это запретил правитель особым указом. Только на пасху дозволялось судьям и чиновникам вместе с красным яйцом принимать в дар несколько золотых монет. Судьи строго судили за личные оскорбления и клевету. За важные обиды секли кнутом на площади.

В борьбе с преступлениями применялись многие пытки. Устанавливая истину, жгли огнем, ломали ребра, вбивали в тело гвозди. Убийц, предателей и похитителей церковного имущества вешали, рубили головы, топили, сажали на кол. Строго наказывая за неправду, удвоили жалованье чиновникам, чтобы они могли жить пристойно без лихоимства. Усилили военную мощь.

Меры принимались строгие, но помогали они мало. Жизнь простых людей на русской земле не становилась легче. По-прежнему лиходействовали воеводы, чиновники вымогали мзду, неправедно судили судьи. По дорогам проезжих и прохожих подстерегали грабители и убийцы.

В казне не хватало денег. О том, где их взять, ломали голову бояре, писались приказы воеводам во все города.

Наступили крещенские морозы. Зима выдалась суровая, мерзли на лету птицы.

Круглая печка в горнице кремлевского дома Бориса Годунова дышала жаром. Горели, потрескивая, березовые дрова в камине с железными решетками, подаренном в прошлое лето голландскими купцами. Правитель Борис Годунов сидел за маленьким квадратным столом спиной к камину — так ему теплее в холодные дни. На лавке справа расселись братья Щелкаловы — Василий и Андрей. Слева спускалась шелковая веревка от церковного колокола, подвешенного к потолку.