Укрощение герцога - читать онлайн книгу. Автор: Элоиза Джеймс cтр.№ 63

– С тех пор как они стали меня интересовать. Имоджин, мистер Спенсер не смотрит на тебя с должным вниманием и восхищением. Уж конечно, этого достаточно, чтобы не пренебрегать осмотрительностью. К чему рисковать репутацией ради человека, который выглядит столь же заинтересованным тобой, как женатый викарий?

– Гейбриел Спенсер не из тех, кто открыто проявляет чувства, и именно потому, что опасается за мою репутацию, – с достоинством возразила Имоджин.

– Ну, если он столь хороший актер, то остается только догадываться, сколько у него было таких маленьких интрижек, – заметила Джози. – При том, что он доктор богословия.

Имоджин была вынуждена признать справедливость этого наблюдения. Гейб вполне мог бы пойти на сцену. Никогда бы и за миллион лет она не подумала, что это тот же самый мужчина, что со смехом вытаскивал ее из бочонка с вином.

– В качестве вдовы я могу провести вечер в обществе мужчины без надзора, – парировала она. – Если бы мы были в Лондоне, он мог бы вечером повести меня в театр.

– Пойти в театр посмотреть приличную пьесу – не то же самое, что переодетой ускользнуть тайком в злачное место и, будем называть вещи своими именами, Имоджин, с недостойным спутником.

– Ты только что сказала, что он профессор богословия. Едва ли можно назвать такого человека недостойным.

– Я бы не стала его так называть, если бы мне не стало известно, что он выманивает из дома одну из моих сестер и отвозит в сомнительную гостиницу, где она поет дуэтом с особой легкого поведения. – Джози взяла румяна и как бы невзначай потерла ими губы. – Разве этот факт не свидетельствует о его недостойном поведении?

Имоджин уставилась на свое отражение в зеркале. Конечно, Джози права.

И все же прошлая ночь превратила ее в женщину, не нуждающуюся в прикрасах, потому что на ее щеках заиграл естественный румянец, легкое головокружение будоражило ее и…

Во все время обеда Гейб избегал встречаться с ней взглядом, а Рейф нет. Будто он намеренно мучил ее. Он сидел во главе стола, развалясь, как если бы был пьян, а его длинные пальцы сжимали ножку бокала с водой. Не было похоже, что он страдает от отсутствия виски или хочет вина, которое Бринкли наливал другим.

Сама она от вина отказалась. Она никогда не была особенно привержена к спиртным напиткам и не видела основания пить что-то, в чем было отказано ее хозяину. Рейф это заметил. В глазах его что-то блеснуло, но она не смогла истолковать этот блеск.

И был в его глазах намек на то, что он помнит их поцелуи и думает о них, и это ее смущало, и она ерзала на стуле. И все же… разве он что-нибудь сказал ей? Показал хоть едва заметным жестом или намеком, что хотел бы поцеловать ее снова? Нет.

Джиллиан сидела слева от него, а она сама – справа. Большей частью они говорили о пьесе. Джиллиан провела весь день, вырезая из нее текст ролей, а у Рейфа находилось что ответить на каждое ее замечание.

После того как они закончили спорить по поводу реплики, которую Джиллиан считала бесцветной, а Рейф необходимой и, конечно, ее должен был произносить Доримант, Имоджин наконец сказала:

– Рейф, как это ты сумел так быстро запомнить слова своей роли?

– О, такая уж у меня память, – ответил он непринужденно.

– Какая такая?

– Такая, что не дает мне забыть даже самые мелкие подробности, какими бы отвратительными они ни были.

– Что вы имеете в виду? – спросила заинтригованная Джиллиан.

Она все время наклонялась к нему, смотрела на него зелеными глазами и дотрагивалась до его рукава.

– Я помню бессмысленные даты.

– Например?

– К примеру, 13 января 1786 года, когда мне подарили первого пони. Или 2 февраля 1800 года – тогда меня выгнали из Оксфорда. Не в первый раз.

– Как любопытно! – восхитилась Джиллиан. – Вы хотите сказать, что запомнили всю пьесу, прочтя ее всего один раз, ваша светлость?

Он улыбнулся.

– Я ненавижу свой титул. Не можете ли вы называть меня просто Рейфом?

– Это было бы неуместно, – ответила Джиллиан, но глаза ее смеялись. – Но я попытаюсь сократить ваш титул, ваша светлость.

Имоджин была вынуждена признать, что Джиллиан Питен-Адамс действительно красивая женщина. Глаза у нее были ясными, как морская гладь. Нашлись бы и такие, кто счел бы, что Джиллиан Питен-Адамс очаровательно улыбается. И Рейф определенно был одним из них.

– Значит, ты решилась на безумную авантюру – отправиться в Силчестер с братом Рейфа? Хотя прекрасно знаешь, что твоя репутация может пострадать от этого, а то и вообще будет погублена, – заметила Джози, прерывая раздумья Имоджин.

– Меня не узнают, – спокойно возразила Имоджин.

– Неужели тебя ничуть не беспокоит такая вероятность?

– Нет.

И это на самом деле было так. Она боялась того, что не могла открыть Джози: что потеряет голову от жарких поцелуев Гейба и падет их жертвой, хотя, судя по тому, как холоден он был с ней сегодня, между ними не возникнут длительные отношения.

– Должна признаться, – задумчиво сказала Джози, – что я тебе завидую.

Имоджин фыркнула.

– Тебя не волнует твое доброе имя и опасность навлечь на себя презрение общества. Ты без малейшего усилия завладела вниманием нашего отныне трезвого опекуна, и не пытайся притворяться, что это не так, Имоджин, я не слепая, а теперь не моргнув глазом отправляешься искать приключения, которые в лучшем случае можно назвать декадентскими. Если не совершенно неприличными. И к тому же с братом нашего опекуна. Право же, в этом есть что-то библейское.

– Ты обладаешь даром так очаровательно все излагать, – заметила Имоджин, поднимаясь и набрасывая на плечи театральный плащ. Ввиду несчастного случая с винным бочонком золотое платье миссис Ловейт было непригодно для вечернего выхода, но наряд, предназначенный для Белинды, оказался столь же кричащим и мог послужить блестящей маскировкой. Платье было алым в горошек и отделано черной тесьмой. Пояс к нему тоже был черным и украшен диковинными письменами ярко-алого цвета, хотя, судя по всему, он существовал только для обрамления чрезвычайно низкого декольте.

– Хорошо, что мне не придется играть в этой пьесе, – заметила Джози. – Я бы не влезла ни в одно из этих платьев.

– Я и сама с трудом в них втискиваюсь, – призналась Имоджин, опуская глаза. Ее груди ненадежно поддерживал алый корсаж, если узкую полоску атласа можно было назвать этим словом.

– Пожалуйста, позаботься о том, чтобы тебя не узнали, – сказала Джози вслед уходящей Имоджин.

Имоджин ответила улыбкой.

– Я не беспокоюсь. Я вдова, а в этом состоянии есть некоторые преимущества.

– Знаю. Я просто очень эгоистична.

В голосе Джози прозвучала нотка печали, и это не ускользнуло от Имоджин.