Когда герцог вернется - читать онлайн книгу. Автор: Элоиза Джеймс cтр.№ 31

— Не было у него никакой мозговой лихорадки, — заметила Исидора.

— Надень перчатки! — сердито воскликнула мать Симеона. — Ни одна герцогиня не покажется на людях с голыми руками! Теперь я вижу, что превратить тебя в настоящую знатную леди не легче, чем придать моему сынку приемлемую форму.

— Ваш сын более чем приемлем, — промолвила Исидора, аккуратно положив перчатки на стол перед собой.

Это был знак начала войны.

— Так и вижу, что потомки семьи Козуэй окажутся втоптанными в грязь, — сказала она.

Исидора ласково улыбнулась ей.

— А я сделаю все возможное, чтобы отчистить от грязи и эту комнату, и этот дом, в котором смердит хуже, чем в трущобах.

— Герцогиня не должна опускаться до столь низменных дел!

— Ваш — я намеренно использую это слово — ваш дом выглядит как полуразвалившаяся хижина обнищавшего крестьянина, — промолвила Исидора. — Здесь стоит зловоние, как в уборной, вся мебель поломана, слугам не платят. Да, может, меня и вырастили не как герцогиню, но мой отец сгорел бы со стыда, если бы ему стало известно, что с людьми, которые от него зависят, обращаются так же, как обращаетесь вы с вашей прислугой. — Она сделала паузу, но, похоже, герцогиня не была готова к такому повороту разговора, так что Исидора продолжила: — И моему отцу было бы стыдно, если бы дом, в котором жили когда-то его предки, оказался бы в таком состоянии, что трудно даже отремонтировать!

— Как это — трудно отремонтировать? — удивилась герцогиня. — Возможно, кое-где есть разрозненные предметы мебели, которым необходим ремонт, но проблемы с…

— А разбитые окна? — перебила ее Исидора. — Деформированные детали из дерева необходимо заменить. Дымоход в западном крыле, насколько я поняла, осыпался и обвалился. Мой отец назвал бы это позором, ваша светлость!

Наступила тишина.

Свекровь покраснела и, казалось, немного надулась, как лягушка, которая собирается заквакать. Исидора взяла свои перчатки.

— Возможно, вам будет лучше в собственных покоях, — продолжала она спокойным тоном. — Всю мебель из нижних комнат в течение нескольких часов отправят в Лондон. Кое-что отремонтируют, что-то заменят.

К герцогине вернулся дар речи.

— Кто позволил тебе тут хозяйничать? — завопила она. Исидора встала.

— Я сама, — ответила она, надевая перчатки и аккуратно расправляя их на каждом пальце. — Я, герцогиня Козуэй.

— Ты разоришь все имение!

— Ерунда! Имение Козуэев — одно из самых богатых в королевстве, но даже если бы это было не так, не стоит забывать о том, что я получила в наследство от отца наше родовое поместье. Между прочим, это я — самая богатая женщина в королевстве, ваша светлость, не считая особ королевской крови. И я не говорю уже о том, что ваш сын привез из Африки в Англию целое состояние — тигровые рубины. И если нам захочется позолотить все вокруг так, чтобы Ревелс-Хаус было видно из самого Лондона, мы сможем себе это позволить.

— Господи, до чего же мы докатились! — воскликнула герцогиня. — Молодежь готова в одночасье потратить все, что с таким трудом зарабатывали отцы, и на что потратить?! На какие-то безделушки, безвкусные украшения, позолоту для стен…

— В таком случае, — перебила ее Исидора, — я хочу сказать, что молодежь готова вложить необходимые средства в ремонт дома и привести в порядок все, что годами рушилось и портилось из-за беспечного отношения…

— Не смей называть меня беспечной! — взвизгнула герцогиня. Она вскочила с дивана, и при этом ее корсет громко заскрипел. — Да, возможно, я не считала, что разбитое окно — это так уж важно, и я уж точно никогда не гордилась тем, что я — самая богатая женщина в королевстве, как это делаешь ты, но я заботилась о поместье. Я люблю его. Оно… — Не договорив, она повернулась, вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

— О!.. Черт! — вырвалось у Исидоры. Ясное дело, в этом ее вина. — Все дело в моем темпераменте, — громко проговорила она, глядя на собственные перчатки.

Дверь снова отворилась, и в комнату вошел Хонейдью в сопровождении рослых и сильных с виду мужчин.

— Буду очень признателен, если ваша светлость соблаговолит выбрать мебель, которую надо погрузить на телегу, — сказал он.

К концу утра нижние комнаты были пусты. Увезли даже обеденный стол.

— На нем полно зазубрин, — сказала Исидора дворецкому. — Мне нравится этот черный дуб, но ему необходим ремонт. И, честно говоря, я бы предпочла стол с более грациозными линиями. Мне пришло в голову, что следует заказать обеденный гарнитур у Джорджа Джакоба. Он сделал великолепный гарнитур для королевы Марии Антуанетты в ее Малом Трианоне.

Хонейдью с трудом сглотнул.

— Та самая, из Франции, ваша светлость? — спросил он.

— Да, разумеется, — кивнула Исидора. Она стала загибать пальцы, вспоминая пункты из своего списка. — Итак, мебель отправляется в мастерскую мистера Седдона. Сегодня же я пошлю письмо синьоре Анджелико с просьбой подыскать портного, который сошьет хорошие портьеры. Еще одно послание получит Антуан-Жозеф Пейр, в котором я спрошу его совета по поводу разбитой статуи, что стоит в бальном зале. — Исидора замолчала, потому что Хонейдью удивленно посмотрел на нее. — Месье Пейр выполнял кое-какую работу в моем венецианском палаццо, а сейчас он очень кстати оказался в Лондоне, — пояснила она. — Я уверена, что он сможет нам помочь.

— В палаццо? — переспросил Хонейдью.

Исидора улыбнулась дворецкому.

— Будь это чуть поближе, я попросила бы привезти мебель оттуда морем, — сказала она. — Месье Пейр расписал все стены моего дома в Венеции чудесными цветами в том стиле, который я предпочитаю.

— Он все сделает к следующей неделе? — еле слышно спросил Хонейдью.

— Разумеется, к следующей неделе он не успеет.

Исидора обернулась, услышав, что дверь кабинета отворилась. Кабинет был единственной комнатой на первом этаже, из которой еще не вынесли мебель. Оттуда вышел Симеон. Его волосы были взъерошены, под глазами залегли темные круги.

— Хонейдью, — заговорил он, явно не замечая собственной жены, — вы когда-нибудь слышали о братьях Вербект?

Дворецкий нахмурился.

— Они просят у меня большие деньги, — промолвил Симеон. — Причем очень невнятно объясняют за что, но я все-таки предполагаю, что речь идет об охоте. Вот я и решил, что, возможно, письмо написано немцем.

— Должно быть, это Верби, из деревни! — догадался Хонейдью. — Ну и ерунда! Об охоте, он говорит? Да, этот Верби несколько раз ездил с вашим батюшкой на охоту — чистил ему ружья, но герцог звал его с собой лишь в тех случаях, когда рядом не оказывалось более подходящего человека. Подумать только, братья Вербект!

Заметив наконец Исидору, Симеон поклонился.

— Прошу прощения, герцогиня, я вас не сразу увидел, — сказал он.