Наемники фортуны - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Левицкий, Алексей Бобл cтр.№ 10

В наступившей тишине стал слышен щебет птицы в ветвях. Я вскочил, шагнув к краю, посмотрел вниз.

Гибриды под стеной повернули головы в одну сторону. Затрещали ветки, громко хрустнул сломавшийся ствол – что–то большое перло сюда через заросли. Самый крупный гибрид бросился прочь, и следом, хрипя и сипя, рванули остальные.

Из–за деревьев выбежала здоровенная тварь, отдаленно напоминавшая быка, но слишком уж приземистая, коротконогая и с длинным толстым хвостом. Спину ее покрывала знакомая корка, а больше я ничего разобрать не смог. Двигалась она стремительно. Громко бухая короткими кривыми ногами о землю, пронеслась мимо барака и канула в темноту между деревьями вслед за стаей.

Еще некоторое время звучал треск веток, потом далекое фырканье, придушенный вой – и все смолкло. Я долго сидел на краю крыши, не шевелясь, сжимая в руках пистолет, который достал из кобуры на ремне. Ни один зверь у барака больше не появился. Луна гасла, небо над кронами светлело. А мне все больше хотелось спать. Начался отходняк, организм реагировал на произошедшее ознобом и слабостью, глаза слипались, но, прежде чем заснуть, я все же решил осмотреть пистолет.

За свою жизнь я держал в руках много всякого оружия, но такого еще не видел. Наверное, эту штуку следовало назвать пороховым самострелом: короткий ствол, треснувший на конце, грубая деревянная рукоять, спусковой крючок из скрученной спиралью толстой проволоки, колесцовый замок – колесико и пружина с ключиком.

Он был заряжен картонным патроном с дробью. Сунув самострел обратно в кобуру, я стал проверять кармашки на ремне. В одном оказался никелевый компас, в других – самодельная зажигалка без кремня, табакерка, бумага для самокруток, катушка ниток, завернутая в клочок ткани цыганская игла, карабин–защелка, обрывок железной цепочки, пара крупных деревянных пуговиц. В кожаных петлях сидели семь снаряженных патронов, верхняя часть их была плотно закрыта войлоком.

Я расковырял картонную гильзу, которую достал из ствола – внутри оказались гнутые ржавые винтики, шляпки гвоздей и кусочки железа.

В самом большом кармане обнаружилась плоская фляжка.

Я отвинтил крышку, осторожно понюхал, потом сделал глоток. Какая–то настойка, хотя и не очень крепкая – градусов тридцать, наверно. Ягодная, но вкус незнакомый.

В голове мутилось от усталости. Сделав еще несколько глотков, я закрыл флягу, оглянулся на незнакомца – он лежал неподвижно, – лег на бок и сунул свернутый пояс под голову. Зарядив самострел новым патроном, положил оружие рядом. Хмель ударил в голову, вокруг все плыло и качалось.

Почему зал лаборатории весь проржавел, а пластик лежака рассохся? Что это значит – прошли десятки лет? Сотни? Но откуда тогда этот допотопный самострел, да и мертвец одет как охотник века этак из девятнадцатого… Хотя бензиновых зажигалок тогда не было… Нет логики во всем этом, я не могу понять, что происходит, куда меня занесло… А что, если… Додумать я не сумел.

Когда я проснулся, солнце стояло в зените, а человек, лежавший посреди крыши, исчез.

Я не сразу осознал, где нахожусь, что это за твердое и серое подо мной, почему вокруг шелестит листва, а вверху светит солнце. Сел, протирая глаза, огляделся. Вспомнил, что произошло вчера. В первый миг не поверил себе, осмотрелся еще раз. Убедился, что мертвеца на крыше нет, и вскочил.

Куда он делся?! Может, опять начал дергаться да свалился ненароком в дыру?

Но на полу барака мертвеца не оказалось, и вообще, как выяснилось при дневном свете, там не было ничего, кроме остатков двухъярусных кроватей да какого–то неопределенного мусора по углам.

Я представил, как ночью мертвяк ковыляет ко мне, спящему, склоняется надо мной и заглядывает в лицо своими темными глазами, и содрогнулся.

Хлебнув из фляги, сквозь дыру спрыгнул в барак. Осмотр его ничего не дал – там не сохранилось ни одной вещи, способной хоть что–то сказать о мире и времени, куда я попал.

Покрепче затянув пряжку ремня и проверив, в порядке ли самострел, я выбрался из здания и быстро пошел между деревьями. Впереди показался двухэтажный кирпичный дом с выбитыми окнами, перед ним была растрескавшаяся бетонная площадка, где росли кусты и трава. Темные окна без стекол, осколки шифера на крыше, большая табличка над дверным проемом без створок. Я заспешил вперед, надеясь прочесть надпись и хоть что–то понять, но, увидев, что буквы начисто стерлись, замедлил шаг.

А потом и вовсе остановился, когда понял, что левая половина здания заросла уже знакомой серой коркой.

– Твою мать… – пробормотал я растерянно.

Такая же корка, как на гибридах и на лице мертвяка с крыши. Она частично покрывала площадку, взбиралась по стене до самой крыши. Корка была и на оконных рамах. Я подозревал, что внутри тоже все затянуто ею.

Она казалась немного темнее и более влажной, чем та, что я видел раньше. Словно жирная плесень, облепившая бетон и кирпич, дерево оконных рам и разбитый шифер крыши.

И траву справа от здания.

Если задуматься – не видел ли я темные лоснящиеся пятна на стволах и земле по дороге от барака? И в бараке на полу, где они почти сливались с бетоном? Просто там плесени было меньше, а здесь начиналась область, почти целиком захваченная ею.

Вдруг возникло ощущение, что я сплю… нет, не сплю, я все еще в эксперименте! Ничего не закончилось, откуда–то с неба за мной наблюдают, и я должен запоминать все странные вещи, происходящие вокруг, чтобы потом описать это доктору Губерту и его ассистентам.

Я мотнул головой. И понял, что возле дома под деревом сидит человек.

Подходить вплотную я не рискнул, остановился метрах в десяти. Незнакомец напоминал того, с крыши, но был в ботинках, а не в сапогах, да и куртка немного другая. Он сидел, привалившись спиной к дереву. Ствол над ним, плечи и голову незнакомца покрывала все та же плесень, лежащая толстым влажным пластом, который изгибался, переходя с дерева на человеческое тело – из–за этого казалось, что они составляют одно целое, вот почему я не сразу его заметил.

Дальше на затянутой плесенью поляне лежал еще один человек. Потом из зарослей появился третий – он прошел между заплесневелыми деревьями, дергаясь из стороны в сторону, то откидываясь назад, то накреняясь вперед, едва не падая, но все же каким–то образом сохраняя равновесие, размахивая скрюченными руками и качая головой.

Глаза его были темно–карими, почти черными. Даже отсюда я разглядел, что голова, лицо и шея сплошь затянуты плесенью.

Наверное, звери с разноцветными глазами прячутся где–то в глубине этой омертвелой области. Что, если изменение сыпи сопровождает обострение неведомой болезни и в конечном счете усиление паралича? Может, люди для меня не опасны?

Проверять я, конечно, не стал и пошел в другом направлении.

На то, чтобы миновать густые заросли вокруг здания, смахивающего на солдатскую столовую, и еще два барака потребовалось много времени – двигаться пришлось по сложной траектории, обходя захваченные плесенью участки.