За дверью раскатилась заливистая трель звонка, и почти тут
же послышались торопливые шаркающие шаги и надтреснутый мужской голос:
— Иду уже, иду! Подождите минуту!
Действительно, не прошло и минуты, как дверь квартиры
распахнулась и на пороге появился сутулый и потрепанный жизнью человек
неопределенного возраста, в длинной вязаной кофте и вытянутых на коленях так
называемых тренировочных штанах. Редкие седоватые волосенки неплотно торчали на
шишковатом черепе незнакомца, на носу покачивались очки, кое-как склеенные на
переносице черной изолентой.
— Вы из жилконторы? — осведомился незнакомец,
вглядываясь в лица посетителей. Что-то я вас не узнаю.., вы по поводу протечки?
— Нам нужна гражданка Стриженок Ольга Федоровна, одна
тысяча девятьсот шестидесятого года рождения, — строго, с оттенком
официальности в голосе произнес Маркиз. Судя по табличке, она здесь проживает…
— Судя по табличке, здесь проживаю я! взвизгнул хозяин,
высунулся на площадку и суетливо протер медную табличку грязным носовым
платком. — Стриженок Орест Францевич, к вашим услугам! А Ольга, эта
жалкая, ничтожная личность, эта скользкая дрянь, не имеет на эту квартиру
никаких прав! И нечего подсылать ко мне своих эмиссаров!
— Нас никто не подсылал! — Маркиз повысил голос и
вдвинулся в прихожую, потеснив тщедушного хозяина. — Наоборот, мы
разыскиваем гражданку Стриженок в связи с ДТП!
— С чем? — переспросил Стриженок, и очки его хищно
блеснули в полутьме захламленного коридора.
— В связи с аварией, — пояснила Лола, выглянув
из-за Лениного плеча и сдув опустившуюся на глаза бесцветную прядь. —
Впилилась, зараза, в нашу машину, и слиняла с места аварии! Хорошо хоть
свидетель нашелся, номер ее запомнил! По номеру мы вас и нашли!
— Она за все ответит! — сурово проговорил
Маркиз. — И не пытайтесь ее покрывать!
Это ни к чему не приведет!
— Можете поглядеть на нашу машину! — со слезой в
голосе добавила Лола. — Под окном у вас стоит! На ней теперь ездить
невозможно, разве что в деревню за картошкой, а была ведь совсем новенькая! Мы
на ней и пяти лет не откатались! Это же надо совесть иметь!
— И не пытайтесь ее покрывать! — повторил
Маркиз. — Она ответит по всей строгости закона!
— А я и не пытаюсь, — с неожиданным оживлением
отозвался хозяин квартиры и даже потер руки. — Пройдемте со мной.., я
очень заинтересован в том, чтобы эта мерзавка понесла ответ.., по всей строгости..,
а скажите — при этой аварии никто не пострадал?
— Никто, к счастью… — быстро ответила Лола.
— Жаль, — Стриженок скривился. — Очень
жаль.., а то ее можно было бы привлечь к уголовной ответственности.., вот сюда,
пожалуйста, — он двинулся по полутемному коридору, заставленному какими-то
коробками и ящиками, — осторожно, не наступите на эту коробку.., здесь
хранятся особо ценные экземпляры…
— Экземпляры чего? — поинтересовался Леня,
переступая через коробку и придерживая под локоть Лолу, которая едва не налетела
лбом на притаившийся в темном углу платяной шкаф.
— Экземпляры экспонатов, — непонятно ответил
Стриженок и выбрался из коридора в большую комнату, почти лишенную мебели, но
зато плотно заставленную такими же, как в коридоре, ящиками и коробками. —
Присаживайтесь сюда… — и он придвинул гостям две табуретки, выкрашенные
масляной краской цвета «тучи над городом встали». Сам он уселся на фанерный
ящик и подогнул одну ногу.
— Дело в том, — гордо сообщил он, — что я
музейный работник. Хранитель, так сказать, нашей истории.
— И что же вы — всю нашу историю храните в собственной
квартире? — вежливо поинтересовался Маркиз, чтобы поддержать разговор.
— А что же делать, если больше никому она не
нужна! — с тяжелым вздохом произнес Стриженок. — Если никого, кроме
меня, она больше не интересует! Я больше двадцати лет проработал в музее, а
теперь, в это торгашеское время, музей закрыли, и меня выставили на улицу! А
все потому, что в это время все продается и покупается! Все из-за таких людей,
как моя бывшая жена!
— Ваша бывшая жена — это Ольга Федоровна? —
догадался сообразительный Маркиз.
— Разумеется! — с пафосом воскликнул хозяин и
поджал под себя вторую ногу. — Мы с ней давно разошлись! Я не хочу иметь
ничего общего с этой подлой, меркантильной личностью! У меня есть в жизни
другие, высокие интересы! — он гордо окинул взглядом комнату. —
Когда-нибудь наступит другое время, когда люди снова начнут интересоваться
своей историей, и тогда они вспомнят обо мне! И я скажу тогда — вот оно, все
это я сохранил ценой невзгод и лишений!
— Надо же, как интересно! — вздохнула Лола и
пошире распахнула собачью шубу: в квартире Стриженка было жарко и душно.
От этого неосторожного движения накладной бюст примерно
восьмого размера несколько сместился. Лола поправила его небрежным движением
локтя. Стриженок закашлялся и вылупил глаза, потеряв нить разговора.
— Так вы не поддерживаете отношений со своей
женой? — проговорил Маркиз, пытаясь подтолкнуть разговор в нужном
направлении.
— С бывшей женой! — уточнил Стриженок.
— Как же с бывшей? — не сдавался Маркиз. По
имеющимся документам вы с Ольгой Федоровной не разведены, и она прописана.., то
есть зарегистрирована по этому адресу…
— Это она нарочно! — взвизгнул Стриженок. —
Она лелеет коварные планы отсудить у меня половину этой квартиры! Но ей не
видать этой жилплощади, как своих ушей! Эта квартира необходима мне для
хранения исторических ценностей! Я потому и не развожусь с ней, что она хочет
при разводе отнять у меня площадь.., но ей не видать ее! повторил он, для верности
топнув ногой. При этом ближайшая к нему коробка развалилась, и на пол
посыпались толстые глянцевые журналы. Леня скосил глаза и прочитал на обложке
название «Лектор — пропагандист».
— Вот так каждый раз! — плаксивым голосом
проговорил Стриженок и кинулся собирать рассыпанные экземпляры. — Стоит
мне разволноваться, как происходит разрушение упаковки.., упаковка, понимаете,
некачественная.., финансирование прекращено… конечно, следовало бы хранить все
эти бесценные экспонаты в специальных металлических контейнерах, но где их
взять? А эта мерзавка, я имею в виду свою бывшую жену, подсылает ко мне людей с
посулами и угрозами… Скажите честно, — Стриженок подозрительно взглянул на
Леню, — вас не она прислала?
— Говорят же вам — нет! — Маркиз скривился, как от
зубной боли. — Мы сами ее разыскиваем, в связи с ДТП…
— Расколотила, блин, нашу машину, и смылась! —
добавила Лола.
Она подняла с пола один из журналов и принялась им
обмахиваться.
— Что вы делаете! — взвизгнул Стриженок,
выхватывая у нее журнал. — Это же восьмой номер за семьдесят шестой год!
Тот самый номер, где была опубликована классическая статья профессора
Семихвостова «Звериный оскал капитализма»! Это единственный экземпляр в стране!
Все остальные утрачены!