Проект «Нужные дети» - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Федотов cтр.№ 29

Стоя на крыльце главного корпуса санатория, Владимир Генрихович курил любимую гаванскую чаруту, изредка бросая взгляды то на подъездную дорогу, исчезающую в недалеком перелеске, то на роскошный «Ролекс» на своей левой руке. Наконец среди серо–черного частокола деревьев замелькал желтый силуэт санаторского мини–буса. Энгельс тут же загасил сигарету, спрятал окурок в серебряный портсигар и сунул в рот мятную пастилку. Затем прикрыл глаза и сплел пальцы рук в мудру [11] Небесного Храма, позволяющую максимально сконцентрировать внутренние резервы и усилить восприимчивость эмоциональной сферы.

Восточными практиками директор научного отдела ГПИ увлекался много лет подряд и сумел достичь высоких результатов в самосовершенствовании. Он свято верил, втайне от всех, что таким путем рано или поздно овладеет высшими сиддхами — паранормальными способностями — и станет настоящим магом. Энгельс уже сейчас освоил кое–что из арсенала эспера и стал достаточно сильным суггестором [12] , которому вполне по силам было подчинить своей воле обычного человека, не говоря уже о детях.

Мини–бус вкатился в раскрытые ворота, скрипя свежим новогодним снежком, и замер перед крыльцом. Из пассажирской двери спустился очень высокий, выше директора почти на голову, парень лет двадцати, одетый в меховую «аляску». Он подошел к Энгельсу и приветствовал его традиционным индийским жестом — полупоклоном со сложенными перед грудью ладонями.

— Хайре, геше! [13] — тихо произнес парень. — Я исполнил твою просьбу.

— Благодарю тебя, идущий, — кивнул в ответ директор. — Проводи наших новых братьев и сестер в их комнаты, пусть они немного отдохнут с дороги. Я встречусь с ними через час.

— Среди них есть достаточно сильные «спящие», геше, — в сомнении покачал головой парень. — Мне было очень трудно удерживать их в шуньяте [14] …

— Хорошо, я успокою их сам. — Энгельс решительно направился к мини–бусу.

В глубоких удобных креслах салона сидело полтора десятка мальчиков и девочек. Пятнадцать пар разноцветных, но одинаково встревоженных и настороженных глаз уставились на директора. Владимир Генрихович глубоко вздохнул, сложил пальцы в мудру Земли и заговорил низким, рокочущим голосом, казалось, идущим откуда–то из его груди:

— Приветствую вас, мои младшие братья и сестры! Ваш долгий и трудный путь окончен. Вас ожидает теплый и светлый дом, добрые друзья, интересные встречи и увлекательные рассказы обо всем, что только пожелаете! Отныне вас никто не будет обижать и заставлять. Чем вам заниматься, вы будете решать сами. Любые ваши пожелания, если это возможно, будут выполняться. Я покажу вам, кем вы можете стать на самом деле, и каждый из вас сам выберет свой путь. Я стою сейчас перед вами, я улыбаюсь вам, я вижу вас, вы слышите мой голос и теперь вы верите только мне! [15]

Энгельс обвел детей внимательным взглядом и незаметно расслабился: суггестия прошла успешно. Ребятишки заулыбались в ответ, из глаз исчезла настороженность — они уже любили его!

— Друзья, меня зовут Владимир Генрихович, — продолжил директор уже обычным голосом. — Сейчас вас проводят в ваш новый дом, вы сможете сами выбрать в какой комнате и с кем жить. После обеда я вам покажу весь наш замечательный и удивительный дом и расскажу, какими необыкновенными вещами мы с вами тут будем заниматься! Прошу, дамы первые!..

Девочки захихикали и одна за другой, важничая, пошли к выходу. Владимир Генрихович встал снаружи и каждой подал руку, улыбаясь и слегка нажимая большим пальцем на тыльную сторону кисти детей — «точку доверия», закрепляя эффект суггестии. С мальчишками он проделал то же самое, «по–взрослому» пожимая им руки.

Когда последний из «борзых щенков» скрылся за дверью санатория, Энгельс шумно выдохнул и, привалившись к теплому борту мини–буса, вытащил из портсигара недокуренную чаруту. Из кабины машины выбрался водитель, до того сидевший как мышь, тоже достал пачку и закурил.

— Виртуозная работа, шеф! — хохотнул он.

— Что ты в этом понимаешь, Будильник? — язвительно усмехнулся в ответ Владимир Генрихович. — Ты, например, знаешь, что такое суггестия?

— А по мне хоть офигестия — один хрен! Лишь бы бабосики в кармане шуршали. Я вам тогда хоть сотню этих спиногрызов накопаю…

— Ладно, накопаешь. Потом. А сейчас отгони машину и гуляй до понедельника. Бабосы свои в кассе получишь.

Энгельс выстрелил окурком в сугроб и двинулся к дверям санатория.

* * *

Игорь Потоцкий нервничал, хотя и старался не показывать виду. От природы чувствительный ко всякого рода неприятностям, после того как передал через FTP–сервер план территории центра и график работы сотрудников, Игорь не находил себе места. Все его нутро вопило: «Опасность! Надо бежать, тебя вычислят!..» Но другая часть сознания, подчиненная чужой воле, не давала удариться в панику, заставляла напрягаться до скрежета зубовного и продолжать работать как ни в чем не бывало.

Время шло, но никто за ним не приходил, не арестовывал, не следил за каждым шагом. Другой бы на месте Потоцкого давно расслабился — пронесло! Но Игорь обостренно чуял, что ничего не закончилось, и его задержание — дело времени. Поэтому, когда в помещение лаборатории компьютерного прогнозирования и анализа вошли сразу три «перуновца» с черно–красными жезлами шокеров в руках, Потоцкий понял: это за ним!

Выхватив из ящика стола давно заготовленный травматический пистолет, Игорь, будучи хорошим спортсменом, легко перепрыгнул через стол и почти в упор выстрелил во вставшего на пути «перуновца». Парень, явно не ожидавший такого поворота, не успел среагировать и отлетел к стене от удара резиновой пули в грудь, выронив шокер. Потоцкий на бегу подхватил трофей и ткнул им во второго «перуновца», попытавшегося перехватить «крота». Боец увернулся от выпада, но не сумел удержать равновесие и упал в узкий проход между компьютерными столами. В третьего противника Игорь тоже выстрелил и промахнулся. Однако парень, явно ошарашенный невиданной прытью тощего «ботаника», не смог адекватно отреагировать на атаку и замер буквально в паре метров от выхода.

Путь бегства был свободен. Игорь отшвырнул шокер, пинком распахнул дверь и пулей вылетел в коридор… прямо в объятия Белогора. В отличие от своих бойцов, волхв был настоящим мастером. В течение секунды он провел связку — удар раскрытой ладонью в лицо, захват запястья руки с пистолетом и разворот на сто восемьдесят градусов с одновременной подсечкой обеих ног противника, — и Потоцкий, оглушенный, оказался на полу ничком, жестко прижатый коленом между лопаток.

— Не советую сопротивляться, — спокойным и ровным голосом произнес Белогор, удерживая его правую руку в плече на грани вывиха.