— Ипать мой тухлый финиш, я никогда не видел такой смеси, — прошептал Сапожник. — Она не просто устраивает пожар, она жрет все, до чего дотянется!
— Как раз сейчас она дотягивается до крюйт-камер, — усмехнулся Огнедел.
И через мгновение, подтверждая слова террориста, прозвучал первый взрыв.
Глава 4
в которой Абедалоф загадывает загадку, Дорофеев погружается в прошлое, а Кира познает интересы боя
— Астролог!
— Да?
— Что «да», кретин? — громко рассмеялся Абедалоф. Без зла рассмеялся — весело, продемонстрировав окружающим отличное свое настроение. И ругательство Арбедалочик отпустил с неимоверной легкостью, в которой полностью утопил его оскорбительную суть. — Что «да»? Координаты давай!
— Вям! — осуждающе тявкнул устроившийся на могучих руках хозяина саптер.
— Все в порядке, Эбни. — Абедалоф погладил любимца по голове. — Наш астролог уже понял, что ошибся, и все поправит.
— Две минуты, господин директор! — прокричал из своего угла провинившийся офицер. — Две минуты!
— Вям!
Капитанский мостик доминатора «Заскармазам», в полном соответствии с галанитскими принципами строительства цеппелей, был объединен с астрологическим кабинетом и радиорубкой, и потому Арбедалочик прекрасно видел и слышал склонившегося над картой астролога. А все находящиеся в рубке цепари прекрасно видели широченную улыбку директора-распорядителя и едва сдерживались, чтобы не ответить, — так заразительно улыбался Абедалоф.
— Вижу Корявый вулкан, — доложил рулевой, позволив себе повернуться, чтобы бросить взгляд на директора. В Арбедалочика, нисколько не кичившегося высочайшим своим положением в Компании, была влюблена вся команда, и рулевому было приятно, что именно он доставил директору долгожданную весть.
— А! Слышали? Я чувствовал, что приближаемся!
— Вям!
Спорить с директором-распорядителем никто не стал.
Абедалоф же взмахнул нераскуренной сигарой и подскочил к рулевому:
— Направление?
— Одиннадцать часов, господин директор.
— Все правильно…
— Вям!
— Астролог?
— Мы в точке, господин директор.
— Все слышали?!
— Так точно!
— Конечно.
— Вям!
— Да, Эбни, да: я, как всегда, не ошибся. Я все сделал вовремя, правильно, а потому им снова придется признать мое превосходство.
Придется признать. И не только потому, что Абедалоф «сделал вовремя и правильно», просто, несмотря на присутствие капитана, главным на мостике «Заскармазама» был именно Абедалоф Арбедалочик, директор-распорядитель проекта «Кардония», молодой мужчина — не старше тридцати, — которого всемогущие директора-наблюдатели назначили главным представителем Компании на планете, наделив колоссальными полномочиями и колоссальной же ответственностью. Потому что теперь молодой мужчина лично отвечал за то, чтобы Кардония оказалась под властью Компании.
Вся Кардония под безграничной властью Компании, не больше и не меньше.
Арбедалочик был высок и широкоплеч, сложен гигантом, а точнее — рыцарем, сказочным героем, изображения которых украшали страницы детских книг. Массивный, но в то же время ловкий, энергичный, дышащий силой и здоровьем, Абедалоф привлекал внимание и мужчин и женщин. Особенно женщин, поскольку, помимо силы и здоровья, обладал притягательной для трепетных дамских сердец внешностью: квадратный подбородок, выдающий записного упрямца, полные губы, так много обещающие девицам, загадочная родинка на левой щеке, прямой нос, густые каштановые кудри и темные глаза, в которых никогда не гас веселый огонек. Арбедалочик любил говорить громко, но его бархатистый голос звучал необычайно приятственно, а потому эта привычка Абедалофа окружающих не раздражала, скорее привлекала и помогала директору оказываться в центре внимания любого общества. Если он того хотел, разумеется.
Как все разбогатевшие выходцы из низов, одевался Абедалоф «богато», то есть крикливо: дорогущие, исключительно модные костюмы, шитая на заказ обувь и тяжеловесные украшения. Но внешность и природное обаяние позволяли нивелировать издержки воспитания. Страсть к длинным ароматным сигарам считалась «аристократической» привычкой — ими увлекались многие бонзы Компании, а вот любовь Арбедалочика к саптерам — редчайшим карликовым собачкам — объяснению не поддавалась. Саптеров таскали с собой богатые дамочки средних лет, и видеть ухоженное по всем правилам существо в здоровенных ручищах директора-распорядителя было по меньшей мере странно.
— Итак, мы в точке… — Абедалоф подошел к боковому окну и посмотрел вниз, на спокойный Банир. — Это хорошо.
— Вям! — подтвердил Эбни.
— Тебе тоже нравится?
— Вям!
Тонкое вяканье директорского любимца раздражало команду, несмотря на всеобщую любовь к Арбедалочику. Но указывать собачке, а уж тем более ее хозяину на неподобающее поведение никто не рисковал. Что же касается лужиц, которые саптер периодически оставлял по всему цеппелю, так они молниеносно вытирались палубными.
— Капитан, пожалуйста, двенадцать лиг строго на юго-запад от вулкана, — распорядился Абедалоф. — И стоп-машина.
— Слушаюсь.
— Мы стремились сюда? — удивленно осведомился Руди Йорчик, отнимая от глаз бинокль. А в следующий миг неделикатно рыгнул, продемонстрировав последствия правильного времяпрепровождения путешественника первого класса. Напивался Йорчик в одиночестве, в своей каюте: всем говорил, что его укачивает и именно поэтому он вынужден рано ложиться спать, однако мешки под мутными глазами, очевидная головная боль и жадное поглощение холодной воды доказывали, что сон приходил не сразу.
— Совершенно верно, — рассеянно подтвердил Арбедалочик, продолжая разглядывать волны. — Слово скаута.
— Неожиданно.
— Не сомневаюсь.
Руди поджал губы, Абедалоф широко улыбнулся, Эбни наклонил голову, но тоже промолчал, капитан и астролог дружно прикидывали, где должен зависнуть цеппель, рулевой исполнял, все были при деле.
— Профессор, я ведь предупреждал, что перед выставкой нам придется немного попутешествовать.
— Я помню, директор.
— Это и есть путешествие.
— Мотаться над океаном?
Морской болезнью Руди не страдал, но симптомы ее по утрам ощущал весьма явственно, и даже легкая болтанка казалась ему жутким штормом.
— Что может быть веселее, чем путешествие над огромным океаном? — жизнерадостно осведомился Абедалоф.
— Ну…
Даже сейчас, с тяжеленной головой, Руди мог не напрягаясь составить директору длинный список увлекательных поездок, но не успел.