Последний свет Солнца - читать онлайн книгу. Автор: Гай Гэвриэл Кей cтр.№ 61

Он понял, что это она. Не был уверен, хотела ли она, чтобы он ее увидел, или подошла ближе, чем намеревалась. Кафал во время всего путешествия вдоль побережья вел себя беспокойно. Эрлинг считал, что это из-за близости леса призраков. Другие совсем не подавали виду, что чувствуют ее присутствие. Да и с чего бы им его почувствовать?

Она следовала за ним. Возможно, ему следовало бояться, но он не чувствовал страха. Алун думал о Дее, о ночи его гибели, о том озере в лесу, о душах, потерянных и отнятых, и ему приходило в голову, что он никогда больше не будет петь и улыбаться.

Его мать ушла в свои комнаты, когда они с Гриффитом и священником принесли домой эту весть. И оставалась там две недели, открывая дверь только своим женщинам. Когда она вышла, ее волосы изменили цвет. Не так, как волосы феи, переливающиеся всеми оттенками, но как волосы смертной женщины, когда к ней слишком внезапно приходит горе.

Оуин закрыл лицо ладонью, помнил Алун, повернулся и пошел прочь при первых словах о смерти Дея. Он много пил два дня и две ночи, затем прекратил. Потом разговаривал наедине с Сейнионом Льюэртским. У них была своя история, не слишком легкая, но что бы ни крылось в прошлом у этих людей, это несчастье все изменило. Оуин аб Глинн был человеком тяжелым, это все знали, и он был правителем, у которого свои обязанности в этом мире. Брин говорил Алуну то же самое. У него самого появилась новая роль. Он стал наследником Кадира.

Его брат умер. Даже больше, чем умер. Те, кто уверял его, что время и вера смягчит боль, говорили из добрых побуждений, основываясь на опыте и мудрости, — даже его отец, даже король Элдред, здесь. Но они не подозревали, не должны были подозревать о том, что было известно Алуну о Дее.

Вера ничуть не помогает, когда ты знаешь, что душа твоего брата украдена феей в безлунную ночь.

Алун молился, как положено, утром и вечером, молился страстно. Ему иногда казалось, что он слышит свой собственный голос, отдающийся странным эхом, когда он выпевал строчки литургии. Но он видел то, что видел. И слышал музыку на той лесной поляне, когда феи прошествовали мимо него над водой.

Сегодня голубая луна, луна призраков, светит высоко над лесом к западу от Эсферта, висит, будто темно-голубая свеча в дверном проеме. Это часть того самого леса, который они обогнули с юга. Долина уходит на запад, оттесняя деревья назад, вниз, к морю, и старая сказка гласит, что более страшная угроза таится на юге, но все равно этот лес называется лесом призраков, что бы ни говорили священники.

Алун постоял мгновение, глядя на деревья. Ему нужно войти в эти врата. Он знал, что так и сделает, с того первого раза, когда увидел ее, проснувшись той ночью, и снова на холме, два дня спустя, в сумерках. Запрещено, ересь: такие многозначительные слова, но сейчас они значили для него так мало. Он ее видел. И своего брата. Рука Дея лежала в руке королевы фей, он шел по воде после того, как умер. Алун сорвался с якоря и знал это, стал кораблем без весел и парусов, без штурманской карты.

Он покинул пир у короля, извинился как можно учтивее, понимая, что двор англсинов, предупрежденный Сейнионом, будет испытывать искреннее сочувствие к его боли, как они ее понимают. Они ни о чем не подозревают.

Он поклонился королю — складный человек, подстриженная седая борода, ярко-голубые глаза — и королеве, вышел из переполненной, шумной, дымной комнаты, битком набитой живыми людьми с их заботами, и пошел один в церковь, которую заметил еще днем.

Не в королевскую церковь. Эта была маленькой, тускло освещенной, почти незаметной на улице среди таверн и постоялых дворов, пустой в эту позднюю ночь. То, что ему нужно. Тишина, тени, солнечный диск над алтарем, едва различимый в этом застывшем пространстве. Он опустился на колени и помолился богу, чтобы тот дал ему силы сопротивляться тому, что его притягивает. Но в конце, поднявшись, он оправдал себя тем, что смертен, и хрупок, и недостаточно силен. Его охватило желание и одновременно страх.

У него промелькнула мысль, воспоминание, и он помедлил у двери церкви. В этом полумраке, освещенном лишь несколькими мигающими лампами, висящими на стенах слишком далеко друг от друга, Алун аб Оуин отстегнул свой кинжал, снял пояс и положил их на каменную полку. Сегодня он не взял с собой меч. Ведь он присутствовал на пиру у короля в качестве почетного гостя. Он обернулся в дверях церкви, в последний раз бросил взгляд назад, в темноту, где висел солнечный диск.

Затем вышел на ночные улицы Эсферта. Кафал затрусил рядом с ним, как всегда теперь. Он поговорил со стражником у ворот, и тот разрешил ему выйти. Он знал, был уверен, что так и будет. Сегодня ночью действовали силы, которые невозможно до конца понять.

Алун вышел на луг к востоку от ворот Эсферта и двинулся размеренным шагом на запад. В направлении дома, но не к нему. Дом был очень далеко. Он подошел к реке, перешел ее вброд, по пояс в воде. Кафал бил лапами по воде рядом с ним. На другом берегу принц остановился, посмотрел на лес, повернулся к собаке Брина — к своей собаке — и сказал тихо:

— Дальше не ходи. Подожди здесь.

Кафал ткнулся мордой в мокрое бедро Алуна, но когда тот повторил «Дальше не ходи», пес повиновался, остался на берегу рядом с быстрой речкой — серая тень, почти невидимая, — и Алун один вошел под деревья.

Она чувствует его ауру раньше, чем видит его. Она стоит на поляне у березы, как в тот первый раз, положив руку на ствол, чтобы черпать силу ее сока. Она опять боится. Но не только боится.

Он выходит на край поляны и останавливается. Ее волосы превращаются в серебро. Чистейший оттенок, самая ее сущность, сущность их всех: серебро окружало фей в их доме под холмом, сверкающее серебро. Теперь тот холм погрузился в море. Они поют, приветствуя белую луну, когда она восходит.

Сегодня светит только голубая луна, но ее не видно с того места в лесу, где они стоят. Однако она точно знает, где находится луна. Они всегда знают, где обе луны. Голубая луна — другая, более… сокровенная; такими оттенками не всегда можно поделиться с остальными. Так же, как она не поделилась тем, что пойдет на восток, последует за ним. Она привела душу к царице в начале лета, и ее не накажут за это… путешествие.

Она видит, как человек набирает в грудь воздуха и идет вперед, приближается к ней по траве, среди деревьев. Темный лес, далеко от дома (для них обоих). Где-то недалеко бродит спруог, что вызвало в ней гнев и удивление, потому что они все ей не нравятся, их зеленое парение. Несколько раньше она показала ему свои фиолетовые волосы и зашипела, и он отступил, щебеча в возбуждении. Она мысленным взором обводит окрестности, но уже не находит его ауры. Вряд ли он окажется где-нибудь поблизости после того, как увидел ее.

Она заставляет себя отпустить ствол. Делает шаг вперед. Он уже так близко, что может до нее дотронуться и к нему можно прикоснуться. Ее волосы сияют. Она одна освещает эту поляну, деревья в летних листьях закрывают звезды и луну, скрывают их обоих. Укрытие между мирами, хотя вокруг много опасностей. Она помнит, как прикоснулась к его лицу на склоне, когда он стоял перед ней на коленях.